Дерьмо! И ведь аргументы живо придумает, типа пользовался лабораторией, истратил ингредиенты, будь добр возместить расходы. Желательно побыстрей.
Так и представляю, как старикан сухим надтреснутым голосом перечисляет понесенные «убытки» и даже не подумает вспомнить, что защита от разбойников уже сполна оплачена деревенскими.
– Хрен ему на рыло, – с ожесточением пробурчал я. Доставшаяся от Эри половинка ощерилась, встала на дыбы, не желая расставаться с добром. Вот и правильно. Обойдется, скотина. Не он тут плясал, бегая вокруг вооруженных до зубов амбалов.
Чувство злости прибавило сил, слабость отступила, тело вновь налилось злой энергией.
Итак, надо быстро соображать, как поступить. Тащить все это в башню нельзя. Это понятно. Значит, что? Оставался только один выход – привлечь к операции по сбору добычи деревенских. Вон стоят, до сих пор затылки чешут и боязливо косятся на свежие трупы.
– Хей, – я махнул старосте, предлагая подойти ближе.
Плотно сбитый мужик помедлил, явно не желая ступать по земле, обильно орошенной пролитой кровью, но чуть подумав, все же сделал несколько шагов, тщательно обходя мертвецов.
– Чего? – пробубнил предводитель крестьянской общины.
Было видно, что ему неуютно находиться рядом со мной. Можно понять мужика, в его глазах я сейчас выглядел крайне опасным существом, только с виду похожим на юнца, а на самом деле черт знает что скрывалось за безобидной оболочкой. Обычные мальчишки не могли в одиночку перебить такую кучу народа.
Страх явственно читался в глазах селянина. А еще недоумение и опасение, потому что не знал, чего еще от меня ожидать.
– Что ты здесь видишь? – я повел рукой, показывая побоище.
Староста причмокнул губами, нахмурился, кустистые брови буквально наползли на глаза.
– Будто сам не знаешь, – прогудел он.
Я с досадой подумал, что выбрал неверный подход. Ты же не с хитрым дипломатом разговариваешь, следовало учитывать специфику собеседника. Надо не делать намеки, а говорить прямо, иначе мы тут до вечера простоим.
– Короче, трупы раздеть, все вещи собрать. Тела потом похороните где-нибудь на околице или просто в овраг выбросите, мне плевать. Коней уведите и спрячьте, – я принялся раздавать распоряжения, нимало не сомневаясь в своем праве так поступать.
Чего мямлить, шевелиться надо. Староста почесал бороду, глаза землепашца уперлись в землю. Он так и не догонял, куда я клоню. Вот же блин, все им разжевывать надо.
– Потом все продадим и поделим. Десятая часть за хранение ваша. Идет? – я требовательно уставился на крестьянина. – Ярмарка где-нибудь в округе проходит?
Услышав конкретный вопрос, мужик оживился.
– А как же, – пробасил селянин. – Каждую четвертую седмицу бывает. Под стенами Хломдорга.
Хломдорга? Это еще что за зверь? Город, что ли? Гребаный Эри с его равнодушием ко всему, кроме набивания собственного брюха. Ну как можно прожить так долго и не узнать подробности об окрестных землях? Дурдом какой-то. А мне теперь расхлебывай.
– Это город? – напористо спросил я и, не дожидаясь ответа, зачастил уточняющими вопросами: – Где он? Сколько до него ехать? Добраться по дороге можно? Или придется идти через лес?
Сбитый с толку градом вопросов мужик замолк, глупо хлопая глазами. Чертова крестьянская неторопливость и обстоятельность. Сначала три раза тщательно все обдумают и лишь после этого открывают рот.
Нет, в определенных случаях очень полезное качество. Но иной раз совершенно излишнее. Чувствуешь себя, будто говоришь с умственно отсталым дебилом.
– Дык, город дьюка, чей же еще, – неожиданно подал голос один из приятелей старосты. – Тама и замок есть, и дома каменные. Стены высокие, как деревья в лесу. И таверн много, а внутри эль наливают. Душистый, мягкий, нигде такого не варят.
Словоохотливый крестьянин принялся с готовностью перечислять достопримечательности означенного поселения.
Ясно-понятно, городок местного феодала. Стоило догадаться. И туда раз в месяц съезжается народ со всей округи, чтобы поторговать. Очень хорошо. Просто прекрасно.
– Когда следующая ярмарка? – осведомился я, переводя взгляд на разговорившегося болтуна.
Поняв, что фокус внимания с него сместился, староста решил быстро вернуться в беседу и скороговоркой выдал:
– Меньше двух седмиц осталось, как раз купеческий караван вернется.
О как, там и профессиональные торговцы будут из других земель. Новости просто отличные. Может, получится подобрать и себе что-нибудь путное.
– Ладно, я понял, – я рубанул в воздухе рукой. – Короче, договариваемся так. Шмотки и оружие лиходеев храните пока у себя. Лошадей тоже. Потом вместе пойдем на ярмарку и продадим всё. Десятую часть получите вы. Идет?
Я протянул руку, староста заколебался, но в конечном итоге все же пожал ее. Вот и ладненько, значит, договорились. Старца из башни оставим за бортом. Жирновато ему будет еще и с этого взять долю. Обойдется.
Перед тем как разрешить селянам раздевать трупы, я быстро осмотрел их сам на предмет наличия ценных предметов и наличных денег. Мешочки, выполнявшие здесь роль кошельков у бывших дезертиров, оказались худые (хотя чего еще ожидать?).
Три десятка монет различного достоинства, разной формы и веса – вот и весь улов. Не хорошо, но и не плохо. Могло быть гораздо хуже.
Деньги взял себе. Как и найденный на поясе главаря кинжал из хорошей стали. Его меч (единственный, надо отметить, на всю шайку, остальные обходились топорами) бросил в общую кучу оружия. Пока что он мне без надобности. Драться не умею, зачем железяку без толку таскать.
Что еще? В вещевых мешках обнаружили много всякого барахла. Одежда, кухонная утварь, одеяла, какие-то мелочи повседневного обихода.
Из всего этого добра забрал себе: котелок, оловянную ложку, кожаную флягу, моток бечевки, огниво, катушку ниток.
Среди вещей одного мертвеца обнаружилась неплохая куртка из мягкой кожи, полотняные штаны и домотканая рубаха. Все небольшого размера, что странно, учитывая пропорции разбойников. Должно быть, сняли с кого-то или украли.
Подходящая обувь тоже нашлась, мягкие полусапожки с плоской подошвой. Не бог весть что, но однозначно лучше лаптей из бересты.
Вместо носков использовал кусок ткани на манер портянок. Получилось сносно.
Опоясавшись кожаным поясом с металлическими крючками и подвесив туда кинжал в ножнах, я почувствовал себя чуть ли не родившимся заново.
– Вот это я понимаю, – губы сами растянулись в довольную улыбку.
Отложенное добро полностью поместилось в котомку. Перебросив ее через плечо на манер походного рюкзака, я повернулся к старосте:
– Через две недели ждите в гости. Пойдем торговаться на ярмарку, – внимательно посмотрел прямо в глаза собеседника и с угрозой предупредил: – Не стоит пытаться меня обмануть. Иначе окажетесь на их месте.
