– Ты ешь кролика, – уточнила Марина.
– Разве он не мясо? – удивилась Нина, ставя на стол салатницу.
– Кролик – это кролик, – ответила Марина.
Я решила поддержать беседу:
– Если он не мясо, то что?
– Дичь! – заявил Дегтярев уже нормальным голосом.
Я обрадовалась, что полковник успокоился, и продолжила:
– Дичь – это утка!
– Заяц тоже, – настаивала Марина.
– У нас кролик, – напомнил Юрец.
– Это одно и то же, – заявил Гарик.
– Нет, – заспорила Нина, – кролик домашний, а заяц дикий!
– И злобный, страшный, – серьезно добавил Феликс.
– Няма! – раздался детский голос.
Я повернула голову и увидела Дуняшу, которая вошла в столовую.
– Няма, – повторила малышка.
Юра встал.
– Пошли спать.
Дунечка села на пол.
– Няма!
– Уже поздно, – начал уговаривать ее отец, – няма завтра.
– Неть! – возмутилась девочка и заплакала. – Няма!
Полковник вскочил и поспешил к Дунечке.
– Ну что за люди! Она кушать хочет! Юра, ты ешь, когда пожелаешь! А ребенок должен голод терпеть? Возмутительно! Прямо враг, а не отец. Иди ко мне, котенька! Дедуля тебе няму даст!
Дуняша перестала хныкать, полковник взял ее на руки, сел за стол и осведомился:
– Зайчонок, хочешь кролика?
Дуня показала ручонкой на тарелку.
– Няма!
Александр Михайлович чмокнул ее в макушку.
– Ах ты моя радость! Вот няма!
Дуняша схватила кусок кролика, запихнула в рот, пожевала и выплюнула Дегтяреву на тарелку.
– Кака!
– И то правда, – согласился толстяк, – что у нас еще есть? А? Почему ребенку нечего покушать? Что за безобразие!
– Пепе, – потребовала Дуняша, – пепе!
– Печенья не надо, – возразила Нина.
– Пепе няма, – потребовала малышка, – няма пепе! Пепе-е-е-е!
Дегтярев вскочил.
– Где печенье?
– Она сегодня уже съела пять штук, – предупредила Нина.
Александр Михайлович сдвинул брови.
– И что?
– Много бисквитов вредно, – робко сказала Нина.
– Ночь на дворе, – подхватил Юра, – Дуняша, бай-бай.
– Неть! Неть! – зарыдала девочка. – Пепе няма!
– Кошмар! – возмутился полковник. – Ребенок должен получить то, что хочет!
– У нас режим, – заикнулся Юра.
– Сам живи по расписанию, укажи себе время похода в туалет по минутам, – отбил мяч полковник и потребовал: – Курабье нам!
Нина вскочила, открыла буфет и достала коробку.
– Пепе, пепе, – обрадовалась девочка и схватила протянутое Дегтяревым угощение. – И-го-го!
– Ах ты моя радость! – пришел в восторг толстяк, сунул мне Дуняшу, опустился на пол, встал на четвереньки и скомандовал:
– Сажай ее ко мне на спину.
– Ребенку пора в кровать, – повторил Юра. – Спать ей давно надо.
– Неть, неть! И-го-го! – засучила ножками Дуняша.
– У таких злых людей детей отбирать надо, – объявил полковник. – Дуняшенька! И-го-го! Дедуля здесь! Дарья!
Делать нечего, я усадила малышку на спину Дегтяреву.
– Полотенце! – отдал тот следующую команду.
Нина схватила льняное полотенце, обвила им спереди шею Александра Михайловича и вручила концы Дуняше. Та засмеялась.
Полковник аккуратно, стараясь не раскачиваться, пошел на четырех точках вокруг стола.
– Деда! И-го-го! – закричала девочка.
– И-го-го! – завопил Александр Михайлович.
– Деда! Ф-ф-ф! – веселилась Дунечка.
Полковник стал издавать звуки, которые отдаленно напоминали фырканье.
– Фр-фр-фр!
– И-го-го! – хохотала Дунечка.
– Фр-фр-фр, – отвечал полковник.
Я попятилась к лестнице, Юрец пошел за мной и шепнул:
– Нельзя баловать ребенка, да?
– Конечно, – давясь смехом, согласилась я, – Дегтярев в три месяца уже слушался маму и никогда не капризничал.
Мы с зятем захихикали, и я пошла в свою спальню.
Глава двадцать вторая
Уютно устроившись в кровати и слушая храп мопса Хуча, который улегся рядом со мной, я открыла айпад и продолжила играть в бродилку «Дракон и принцесса». Вчера сон сморил меня на самом увлекательном месте. Где-то в жилище летающего змея спрятана вещь, которая должна помочь игроку вытащить дочь короля из темницы. Я начала тыкать в экран, нажала на кровать, и та отъехала в сторону.
– Шкатулка! – обрадовалась я. – Ну надо же! У моей бабушки была такая же! Только красная. Если создатели игры вдохновились именно этой шкатулкой, то в ней есть тайник, и я знаю, как его открыть!
Я нажала на одну завитушку, боковая часть коробки отвалилась. Я пришла в восторг.
– Дашутка! Ты молодец, нашла ключик! У каждой из нас есть дорогие мелочи, с которыми невозможно расстаться, потому что они…
Я замерла, потом схватила телефон и набрала номер Ани.
– Алло, – пробормотала Волкова, – кто это? Что случилось?
Я услышал ее сонный голос и лишь тогда догадалась взглянуть на часы. Полпервого!
– Простите, Анечка, это Даша Васильева. Наверное, я разбудила вас?
– Нет, нет, я лежу, читаю, – соврала клиентка.
– У меня к вам странный вопрос.
– Я привыкла к таким, задавайте!
– У Ксении Федоровны была коробка, где она хранила всякие мелочи, которые не имели никакой ценности ни для кого, кроме нее? – осведомилась я.
– Да, – подтвердила Волкова, – резная шкатулка.
– С драконами? – обрадовалась я.
– Точно, – удивилась Аня. – Откуда вы знаете?
– Вы ее выбросили?
– Нет, мама оставила вещицу на память.
– Содержимое цело? – задала я главный вопрос.
– Там какая-то ерунда, не помню что, – вздохнула Волкова, – бабуля не разрешала мне трогать свои вещи, но разве первоклашку остановишь? Бабушка уходила, а я бегом в ее спальню. Потом выросла, перестала копаться у нее в шкафу.
– Можете завтра утром привезти шкатулку?
– Зачем? – спросила Волкова.
