– Крупногабарит, – заявил Вомун.
– Так я вызвала того, кто убирает большие предметы, – воскликнула я.
– Я на машине размера «А». Здесь же точно «С», – заявил Вомун, – вызывайте подразделение «К».
А, С, К… Боясь запутаться в буквах, я осведомилась:
– Как с ними связаться?
– Набираете номер, по которому я приехал, – начал объяснять Вомун, – говорите: «Поселок Ложкино. Груз К. Пришлите машину П.» Хотя… Телефон у вас с собой?
Я вынула мобильный.
– Набирайте, – приказал мужчина, – восемь…
Я потыкала в кнопки.
– На громкую поставь, – велел Вомун, – и повторяй аккуратно.
– Фирма «Увезем все, кроме трупов», – отрапортовал женский голос.
Я взглянула на Вомуна и стала говорить в трубку то, что он мне шептал.
– Поселок Ложкино. Груз К. Пришлите машину П.
– Все заняты. Могу поставить заказ в очередь.
– На когда?
– На декабрь. Тридцать первое число, десять вечера свободно.
– Нужно раньше.
– Количество К ограничено.
– Автомобиль Ф свободен?
– Да.
– Высылайте.
– Когда?
– Сейчас.
– Приедет минут через десять.
Разговор завершился, я удивилась.
– Почему одна машина занята на полгода вперед, а другая прямо сейчас прикатит?
Вомун почесал затылок.
– На фиг вам это знать? Главное, они уже едут. До свидания.
– Подождите, сколько я вам должна? – опомнилась я.
– Вызов включат в квитанцию, – отмахнулся Вомун.
– Простите, – смутилась я, – налички нет, только карта. Не подумала про чаевые.
– Запишите номер телефона, – заулыбался Вомун, – он у меня к банку привязан. Спасибо за денежку.
– Днем отправлю, – предупредила я.
– Да хоть завтра, – сказал Вомун, – если вам чего надо вывезти без вызова через поселок, частным образом, звоните, я всегда рад.
Не успел Вомун удалиться, как у ворот притормозил здоровенный мусоровоз. Из него вылез парень лет двадцати.
– Машину Ф вызывали?
– Да, – обрадовалась я, посмотрела на бейджик и удивилась – Вомук.
– Чего так смотрите? – насторожился юноша.
– Простите, Вомук, – смутилась я, – здесь только что был Вомун. Он ваш брат?
– Нет у меня родни, чему я очень рад, – отмахнулся водитель. – Где груз?
Я показала на ядило.
– Вот!
– Ага, – протянул паренек, – эге. Что это?
Ну, прямо дежавю!
– Ядило, – сообщила я, – Бня Борзая.
– Собачьи отходы? – спросил Вомук.
– Простите, что? – не поняла я.
– У вас че, питомник? – не услышал меня водитель. – Бня от борзых?
– Нет, нет, – хихикнула я, – это не Бня от борзых. Ядило. Еда.
– Продукты? – прищурился Вомук.
– В некотором роде да, – согласилась я.
– Не моя тема, – махнул рукой Вомук и пошел к мусоровозу.
Я ринулась следом.
– Постойте!
Водитель обернулся.
– Ну?
– Увезите, пожалуйста, Бню Борзую, – взмолилась я.
– Правов не имею, – забубнил Вомук, – машина Ф транспортирует только нежрачную крупногабаритку. А если у вас харч, то просите контейнер Джи.
– И как его получить? – заныла я. – Подскажите.
Вомук поморгал, потом вынул телефон.
– Ленк! Это я! С заказа звоню. Тут бабуська, ей Ф никак. Джи! Понимаю, ну уж найди. Ленк! Она пожилая, инвалид по жизни, еле стоит, дунь, и свалится. Давай, прояви милосердие. Супер. Да, валю туда.
Вомук сунул трубку в карман.
– Ща примчатся! Не обижайтесь, что вас инвалидкой назвал. Это чтоб Ленка подсуетилась. Она хуже черепахи.
– У меня налички нет, – вздохнула я.
– На телефон кинете? – спросил Вомук.
– Конечно, – обрадовалась я.
Таинственный Джи прикатил минут через пятнадцать и оказался цистерной. Шофер вошел во двор, я уставилась на бейджик на его груди – Вомул! Похоже, в отделе персонала фирмы сотрудников подбирают по схожести имен. Вомун, Вомук и Вомул!
– Добрый день, – хриплым голосом произнес лысый дядечка в комбинезоне. – Что вывезти надо?
Я поняла, что ситуация повторяется в третий раз, и набрала побольше воздуха в легкие.
– Ядило!
– Еда? – поинтересовался Вомул.
Я поняла, что уточнять не стоит. Похоже, это последняя возможность избавиться от Бни Борзой. Надо действовать аккуратно, не испугать очередного мусорщика.
– Еда? – повторил Вомул.
– Да! – согласилась я.
– В эту фигню упакована? За забором стоит?
– Да!
– Чего там вообще?
– Ядило, – еще раз объяснила я.
– Один вид или разное?
– Там Бня Борзая, – затараторила я, – только она, экологически чистая, вкусная, прекрасная, ароматная. Из всех Бней самая Бневая.
– И чего тогда ее в утиль сдаете? – с подозрением осведомился Вомул. – Жрите на здоровье.
– Мне столько не съесть, – нашла я ответ.
– Из чего сделана? – продолжал допрос водитель.
– Там написано, – сказала я, – можете почитать.
Водитель наклонился над упаковкой и через минуту помчался к цистерне. Я побежала за ним.
– Вомул! Стойте!
Дядечка впрыгнул в машину, а я схватилась за ручку двери.
– Вы куда?
– Нет разрешения на вывоз радиоактивных отходов, – объявил шофер.
– Там ядило, – чуть не зарыдала я, – вкусная, качественная еда для людей и зверей. Никакого урана с ней и рядом не было.
– На оборонном ракетном заводе все лысые, а я не хочу лишиться волос! – объявил Вомул, сверкая голой макушкой. – Ядило, бродило, жрало. Как ни назови, но рядом с ракетой все светиться начинает. Вызывайте другую машину.
– Какую? – простонала я.
– Перевозчика радиоактивной фигни, – посоветовал Вомул и уехал.
Я чуть не зарыдала. Похоже, ядило останется с нами навсегда. И что делать?
Постояв некоторое время в расстроенных чувствах, я вынула телефон, набрала номер и, услышав мужской голос, попросила:
