— Кажется, женщины, мы ввязались в такую коровью лепешку, что теперь битой не обойдемся, — прокомментировала бабушка, громко отпивая шоколад.
И я была с ней полностью согласна.
Глава 27
Амир
Весь мой рабочий день ушел на сверку данных, что успела показать мне полиция с реальными фактами. Юрка меня возненавидел, и мы пару раз поругались, пока Яровой не встрял между нами. Видео с Жанной фальшивым не было, к моему сожалению. Если это не удачная постановка, то девушку действительно пристрелили прямо на наших глазах.
— Реалистично, очень, — проговорил Васька, скривившись и отдавая мне обратно телефон, — кажется, цель у них вполне ясная.
— Шантаж это, — буркнул Бубликов, потирая затекшие мышцы плеч, глядя пристально на меня. — Что делать будешь?
— Пахать, — отозвался я мрачно, вновь утыкаясь носом в документы, что смог достать Юрка со своими ребятами на «Зеленый слон», Дмитрия Заворконского и его расследования. А заодно теми, что отдал отец.
— Отлично, только давай, чтобы нас не зацепило. Не хочу сесть за взлом и скачку документации из базы электронного архива полиции, — пробурчал Юрка, утыкаясь вновь в свой ноутбук.
Ситуация выглядела не просто паршивой, а очень паршивой. Само сообщество «любителей «природы образовалось аж в тысяча девятьсот девяносто третьем году — в самый расцвет развала СССР и, несмотря на кризис, быстро набрало свою популярность. Многочисленные бизнесмены того времени сливали ворованные деньги, отмывая их через данную организацию и превращая в чистый капитал с легкой руки многочисленных чиновников. Все, кто пытался хоть как-то докопаться до истины бесследно исчезали в истории.
К концу девяностых «Зеленой слон» ушли в подполье. Якобы занимались благотворительностью, спасали зеленые просторы России и животный мир, перепродавая природные ресурсы не только заграницу, но и частникам. Те застраивали огромные территории заповедных зон, а кто-то умудрился даже создать место для сокрытия собственной преступной деятельности. Если на территориях находились деревни или села — от них быстро избавлялись. Жителей гнали из родных домов, государственная собственность приобретала статус частной, и никто не смел возразить беспринципным захватчикам.
После очередной смены власти они немного успокоились. Притихли, прекратили столь активные действия. В двухтысячные годы мой отец стал одним из акционеров «слона», спасая собственный бизнес. Подпольный бизнес ушел окончательно в тень, оставь лишь благопристойную верхушку, благодаря которой люди могли делать вид, что их совесть чиста. А откуда там берутся деньги — не их забота.
Большая часть документов Дмитрия касалась именно этого. Он пытался доказать, что грязная система работает на благо кого угодно и чего угодно, только не природы. После того, как нашли его тело в багажнике собственной машины — начались громкие расследования. По стране гремели суды над участниками преступной организации, однако из большинства обвиняемых реальные сроки получили немного. Несколько мелких бывших чиновников, группа милиционеров, одним из которых был майор Котов. И, если поначалу, я думал, что он бы мог стоять за нынешней организацией, то узнав о его трагической смерти в тюрьме — передумал. Скорей всего, майор был мелкой сошкой, одним из тех, кому не удалось вовремя скрыться.
Я как раз остановился на изучении возможных подозреваемых, когда мне позвонили насчет Лили. Первое, что я сделал, как только узнал, что на нее напали — уволил всех к чертовой матери. Семену Андреевичу повезло: он работал на моего отца уже давно и в тот день руководил охраной с завода. Однако выговор за халатность в обучении персонала все равно получил. Во-первых, он должен был им разъяснить всю серьезность ситуации, а во-вторых — ошибки я никогда прощать не умел. Даже случайные.
А после всего поехал в управление, столкнувшись нос к носу с Оленевым.
— Вы быстро примчались, Амир Давидович, я соскучиться не успел, — криво улыбнулся мне Максим Анатольевич, заполняя бумаги за знакомым столом. Он выглядел уставшим, темные волосы были взъерошены, а форменный пиджак висел на спинке его кресла.
Меньше всего мне хотелось видеться с ним, тем более без адвоката. Вот только выбора сейчас у меня никакого не было. Впрочем, у него тоже. Лиля не зря меня называла горным бараном — упрямством я отличался знатным, когда мне что-то было нужно.
— Я хочу знать, что вы успели вытрясти из этого парня? — поинтересовался я, ставя ладони на стол и опираясь на него всем телом, наклонился прямо к следаку. Медленно подняв голову, Оленев пристально взглянул мне в лицо и усмехнулся.
— Доронов, я не могу разглашать детали дела, — он безразлично пожал плечами. Глядя на него, у меня сложилось впечатление, что меня недолюбливают. И сильно.
— Мы оба знаем, что вам ему нечего предъявить, — процедил я сквозь зубы.
Что можно пришить человеку, напавшему на бабушку Лили с игрушечным пистолетом-зажигалкой? Штраф? Хулиганство? Это административная статья, в лучшем случае ему назначат отработку. Не более. Тем более, если это было его первое преступление. Да любой мало-мальски грамотный адвокат размажет это дело по полу районного суда.
— Ну, это как посмотреть, — издевательски потянул в ответ этот хлыщ, дернув головой в сторону двери. — Извините, Амир Давидович, но часы приема закончились — приходите завтра. Или послезавтра.
Я усмехнулся, сжав пальцы в кулак, снимая попавшиеся под руку бумаги, и выдохнул тихо:
— О, еще как. Приду, — пообещал я, заметив проскользнувшее волнение в светлых глазах следователя и выпрямившись, развернулся в сторону выхода.
— Советую вам не уезжать никуда из города, Амир Давидович, — донеслось мне в спину, едва я коснулся ручки двери, застыв на месте. — Так, на всякий случай. Кто знает, что задумали преступники.
Ах, ты ж су… сучок ментовской.
— Да что вы. Благодарю за заботу, Максим Анатольевич, — съязвил я в ответ, чуть обернувшись и взглянув прямо в наглую физиономию этого хмыря в погонах. — Ваше мнение, очень ценно для меня.
— Сознательные граждане — живые граждане, — философски заметил он, откидываясь на спинку стула, улыбнувшись мне, отдавая шутливо честь.
— Молчаливый мент — мертвый мент, — пробормотал я тихо, но достаточно для того, чтобы Оленев изменился в лице.
Да, друг мой погонный, не только ты умеешь красиво угрожать на жаргоне.
Из здания вышел на крыльцо в прохладу ночи и прикурил. Рядом толклась парочка дежурных, косящих на меня недовольные взгляды, но мне было наплевать. Выдохнув дым и зажав сигарету между пальцев, набрал номер Артема, дождавшись ответа после пары гудков.
— Амир?
— Влад Смольчук, — проговорил я, пиная бетонную ступеньку, спустившись на две вниз и огляделся.
Небо было беззвёздным, ветер холодным, проникающим под полы не застегнутого зимнего пальто, а волосы топорщились при каждом порыве. Отделение полиции почти не освещалось, не считая одинокой лампочки над крыльцом и парочки фонарей у открытых ворот. Где-то недовольно пролаяла собака и хлопнула дверь за моей спиной — дежурные, бурча, вернулись на пост.
