А ему надоедало ждать. Он нервничал, хоть старался поддерживать видимость прежнего дружелюбия. Однако несколько раз все же сорвался на Олесе и парочке охранников. Ее синяк на скуле да испуганный шугливый взгляд отчетливо показывали ее отношение к происходящему.
— Мих, может все-таки отправим кого-нибудь в город? И этот, — Максуд бросил очередной взгляд на тяжело дышащего Семена, лежащего на койке в общем доме. — Копыта отбросит, че делать будем?
Туда нас перевели после того, как Бурковскому стало хуже. В довесок к ранам, которые я успела обработать, он успел простудиться в холодном ангаре и теперь постоянно кашлял, а температура не желала спадать без вот уже какой день. Без нормальных лекарств и медицинской помощи у него не было шансов выжить.
— Отбросит — похороним, — огрызнулся Серов в очередной раз, бросив на меня выжидающий взгляд. — Полагаю ты еще ничего не нашла?
— Я тебе Шерлок Холмс? — огрызнулась я вяло, устало потирая руку.
От грязи, пота и раздражения чесалась вся кожа. Никакой нормальной возможности помыться или переодеться тут не было, кроме тазика с водой, приносимого молчаливой Олесей каждый день. Волосы давно превратились в сальную мочалку, а больничная пижама — в грязную тряпку. Хорошо хоть выдали зубную щетку и пасту: останусь лысая, но хотя бы с зубами.
Вместо Михаила в мою сторону дернулся Максуд, подняв руку для удара. Только ему не дали, Миша вовремя перехватил его запястье в тот момент, когда я вскрикнула в ужасе и отвернулась.
— Сука! — выплюнул парень, окидывая меня злым темным взглядом.
— Убери от нее руки, — прирыкнул на него Миша и мне даже захотелось фыркнуть от умиления. — Она нам еще нужна.
— Нужна?! Ты в этом уверен?! Пока мы тут сидим, полицейские ищейки уже поди под нас копают! — рявкнул Каримович так нервно, что у него даже мышца на скуле дернулась. Он снова бросил на меня взгляд полный презрения и прошипел Серову в лицо. — Все еще слушаешь его приказы? Просто перероем тут все, а девку прикончим, зачем тянуть? К чертям деньги эти, валить надо.
Я вздрогнула, затаившись точно мышь и прислушиваясь к каждому слову в их беседе. Интересно, кого этого «его» слушает Михаил?
— Он велел нам ждать! Сделка скоро состоится. У Доронова никаких шансов отвернуться, Гоша уже доложился. Они подали все документы, осталась ерунда, — отрезал Серов, сжимая пальцы в кулак. Максуд дернулся, толкая Михаила в грудь и рявкнул:
— Да в задницу! Не собираюсь садиться за решетку из-за тупых планов этого психа!
Они вышли, а я осталась в небольшой деревянной комнатке. Грубо сколоченный стол из досок, деревянная табуретка и матрас вместо кровати — все убранство, не считая одинокой лампочки над головой. Ни окон, ни щелей — только одна дверь, ведущая к выходу. За ней я слышала разговоры и через нее меня выводили подышать воздухом, походить вокруг дома, да навестить Семена в соседней комнате.
Я знала, что жилых домов тут два: один тот в котором держали нас. Другой с единственным целым колодцем — Михаила и его команды. Ничего особенного: две спальных комнаты, гостевая и кухня с печью да веранда. Все еще от прошлых хозяев, немного "облагороженное" нынешними. Никто не приезжал и не уезжай из заброшенной деревни, мы находились тут уже почти неделю, может больше. Бросив взгляд на заваленный отцовскими документами стол, я устало поднялась с грязного пола и подошла ближе, коснувшись одной из фотографий.
— Миша велел с тобой прогуляться, — дверь скрипнула, а я очнулась, будто вынырнув, из тумана и огляделась на хмурого Вову. Широкоплечий вегетарианец-боксер — действительно удивительная штука. А еще он определенно казался лучше, чем все остальные. Хоть на первый взгляд этого было не видно.
— Олеся снова взяла от меня выходной? — поинтересовалась я, беря в руки протянутые валенки, со вздохом надевая их на ноги.
— Дошутишься, рыжая, — попытался грозно нахмуриться парень, но вышло у него плохо. Он на пределе, я тоже. — Лучше бы не языком трепала, а искала деньги.
— Что ж ты за зеленый такой, если деньги тебя больше природы волнуют? — поддела его, почувствовав тычок в спину, едва не запнувшись на пороге.
— Шагай, шутница! Ей богу, всем было бы лучше, не влезь ты в это все. Забери мы тогда этого Доронова…
На это я только промолчала, бросив взгляд на закрытую дверь. Там сейчас находился Семен, но не стала останавливаться и двинулась в сторону выхода.
О курьезности всей ситуации мне пояснили урывками, из которых я после долгих часов унылого пребывания в одиночестве успела составить полную картину. Михаил сказал, что меня вообще не должны были в это впутывать изначально. В тот чертов день, позвонив на злосчастный номер, я должна была встретиться с менеджером Ярицкого и стать еще одной участницей в акции за «зеленых». Сначала дурацкие пикеты и привлечение молодежи, затем ты становился на ступень выше. Те, кто в «Зеленом слоне» зарабатывал репутацию, вникал в дела глубже, — как Влад или Жанна.
Но я опоздала из-за того бомжа. И вместо Смольчука, явившегося для обсуждения плана похищения Доронова, попалась Мише на глаза. Ситуация в корне абсурдная и глупая. Я опоздала. Влад пришел чуть раньше положенного времени и нарвался на тех, кто ждал меня. А ведь, как я поняла, половина участников «слона» толком друг о друге не знали.
Мы вышли на крыльцо и яркий солнечный свет, бросающий отблески на белый снег вокруг, заставил меня прикрыть ладонью глаза, точно козырьком. Рядом привычно раздалось недовольное блеяние:
— Мбе-е-е!
Баран Эмир — тот самый злосчастный парнокопытный зверь, с которого все и началось, недовольно вскопал снег копытом. Покосившись на меня подозрительно, дернулся вперед, но приблизиться не дала веревка у шеи, привязанная к перилам.
— Посиди пока возле него, принесу обед. И не вздумай бежать — пристрелят и не видать свободы, — пригрозил Вова, обойдя меня и потрепав барана меж рогов, двинулся к другому домику. Он приподнял ворот своего черного пуховика, периодически оглядываясь на меня.
Ну, да. Бежать в зимний лес без ничего — это же самая лучшая идея для похищенного!
— Бе-е!
— Что? Нет у меня ничего, — фыркнула я, привычно спускаясь по скрипящим ступеням и расчистив себе от снега пространство, осторожно уселась, протянув руку.
Коснувшись влажного носа на черной морде, я вгляделась в вертикальные зрачки подошедшего животного. Смотрел с интересом, иногда потрясая рогатой головой и переминаясь с копыта на копыто. Откровенно говоря, я не понимала, зачем он им. Первый раз увидела Эмира, когда меня и Семена перетащили из ангара в дом. Он бродил по пустынным улочкам деревни меж домов и тогда мне показалось, что это лишь мираж. Что может делать горный баран среди логова террористов. Преступников и наркоторговцев? Оказалось, за ним присматривали Олеся с Вовой, именно они забрали его недалеко от клуба.
— Знаешь, если бы не ты, меня бы тут не было, — проговорила я, поглаживая животное по холке. В ответ мне раздалось вновь недовольное:
