Тело девушки трясло от холода, кожа приобрела серый оттенок, губы посинели. Кайл испугался не на шутку. Отыскав в одной из полок старое ватное одеяло, он мигом накрыл им Присциллу.
- Малыш, - произнес он нежно, - тебе необходимо раздеться. Мокрая одежда мешает согреваться, ее нужно снять.
Она не отвечала. Закрыв глаза, девушка лежала, не шевелясь, и лишь ресницы на ее потускневшем лице слегка подрагивали. С тех пор как они встретились, Присцилла не произнесла ни звука, и этим сильно его пугала.
- Прис, - Кайл провел пальцем по ее щеке, - я укрыл тебе одеялом. Если ты стесняешься, то я могу еще и отвернуться.
Опять молчание.
Кайл вконец отчаялся. Если сейчас он ей не поможет, будет слишком поздно.
Отбросив одеяло, он снял с нее кроссовки и носки, затем стал быстро расстегивать пуговицы на ее рубашке. От волнения его пальцы тряслись, и пуговицы не поддавались. Схватившись за края, он с силой рванул, и мокрая ткань, треща, расползлась в стороны. Он оглядел ее тоненькое тело и маленькую грудь. Присцилла не надела бюстгальтер, и ее соски от холода сморщились и стали твердыми.
Кайл заставил себя отбросить похотливые мысли. Он расстегнул «молнию» ее брюк и стал стягивать их вниз. Джинса была трудным материалом, если в нее попадала жидкость, снимать их с влажного скользкого тела было крайне сложно, поэтому штаны слезли вместе с трусиками.
И вот обнаженная и прекрасная, она лежала перед ним. Кайл лег сверху, накрыв ее своим телом, и закутал их обоих в одеяло.
Время шло. Огонь в камине медленно разгорался, и в комнате становилось тепло. Дождь барабанил по старой крыше, свет практически не проникал в комнату сквозь маленькое грязное окошко. Мужчина не шевелился, он наблюдал за ней. Присцилла лежала молча, не подавая признаков жизни. Он так боялся за нее, ледяные руки и ноги, влажная «гусиная» кожа, девушка все никак не согревалась.
Но медленно Кайл стал замечать, что ее тело оттаивает. В свете костра ее кожа приобрела бронзовый оттенок, Присцилла перестала дрожать, к губам вернулся розовый цвет, а на щеках появился едва заметный румянец. Она зажмурила глаза и широко открыла их.
Кайл вздохнул с облегчением.
- Привет, - прошептал он.
- Привет, - слабо улыбнулась девушка.
- Как ты меня напугала.
- А что я сделала? – удивилась она.
- Ты потерялась.
- А-а, понятно. - Она посмотрела по сторонам. – Где мы?
- В рыбацкой хижине. Ты замерзла, и тебе нужно было согреться.
- Я-ясно.
Присцилла замерла на мгновения, словно что-то ощутив.
- И мы голые?
- Да.
Девушка облизала губы. По венам Кайла растекся жидкий огонь. Теперь перед ним лежала не беззащитная озябшая девушка, а девушка желанная. В свете огня ее глаза горели, она выглядела удивительной, волшебной, словно фея из сказки.
Его серо-голубые глаза засияли магическим светом, и Присцилла, взглянув, утонула в них. Слова больше были не нужны, все стало понятно без слов. Мужчина медленно наклонил голову и коснулся ее нежным поцелуем. Очень легким, почти невесомым, но от него у Присциллы закружилась голова, а по телу разлился жар. А поцелуи Кайла стали все сильнее и настойчивее. Он раздвинул языком ее губы и проник в глубину рта. Девушка ощутила всю нереальность происходящего. Она так мечтала о нем, так желала, и вот он рядом с ней, целует ее, любит, ласкает.
А мужчина целовал ее все жарче, все неистовее, и Присцилла догадывалась, что он способен проделать с ее телом. Она коснулась руками его головы, спустилась к плечам, потом к спине. Руки Кайла также были везде, он ласкал ее бедра, живот, поднялся выше к груди, пальцы сжали налившийся сосок. Девушка застонала. Кайл оторвался от ее губ и стал целовать ее шею, спускаясь все ниже. Присцилла выгнулась ему навстречу.
Его рот нашел сосок, который еще недавно ласкала рука, и девушка утонула в волшебном наслаждении. Она не могла говорить, не могла думать, могла лишь чувствовать. Ту магию, ту силу любви, что дарил ей Кайл, и к которой она так стремилась, нельзя было описать, не с чем было сравнить, можно только ощущать. И она ощущала, всем своим естеством, каждой клеточкой своего тела.
Губы Кайла следовали за его руками и касались ее повсюду: груди, ложбинки между грудями, живота, ягодиц и, наконец, внутренней стороны бедер. Присцилла потеряла рассудок, когда увидела его темную голову между своих ног. Она вцепилась руками в его волосы, и поток нечленораздельных звуков вырвался из ее горла. Его прикосновения были невероятно интимными и фантастически прекрасными.
Этот мужчина пробудил в ней безудержную страсть, о которой она и не помышляла доселе. Он открыл ей ее тело, показал, что любовь может быть необыкновенно неистовой.
А Кайл был уже рядом и снова целовал ее губы. Присцилла крепко обняла его, совсем не ощущая на себе вес его могучего тела.
Глядя ей в глаза, Кайл вошел в нее так глубоко, что девушке показалось, что он коснулся сердца. И она приняла его с радостью, с той неистовой страстью, что совсем недавно открыла в себе. Мужчина крепко прижимал ее к себе и двигался, сначала медленно, а потом все быстрее и быстрее. Присцилла задыхалась, она вообще разучилась дышать.
Все изменилось для нее, не существовало больше времени и пространства. Все исчезло – день и ночь, лето и зима. Только он и она одни в целом мире. Все уменьшилось до одной рыбацкой хижины, где под свет огня камина на шкурах двое любящих людей вместе уносились к великому блаженству.
Присцилла видела, как напряглись мускулы Кайла, как он из последних сил сдерживает себя. Он ждал ее, не торопил, медленно уводя туда, куда стремился сам. Но контролировать больше не было сил, и все стало нереальным. Тело Присциллы словно лишилось веса. И, держась за руки, они вознеслись к небывалым вершинам великого наслаждения и упали наземь, разбившись на миллионы осколков.
Когда они достигли пика и вернулись за землю, по щекам девушки струились слезы. Но это были самые сладкие слезы и самые прекрасные секунды в ее жизни.
- Я люблю тебя, - прошептала девушка, погружаясь в блаженный сон.
Огонь в камине дотлевал, но они не чувствовали холода. Они согревали друг друга жаром своих блестящих от пота тел. Присцилла водила пальцем по груди Кайла, покрытой жесткими черными волосами.
- Малыш, - спросил он, прижимая ее к себе, - а сколько раз с тобой это случалось?
Девушка растерялась.
- Что «это»?
- То, что мы делали сейчас, - улыбнулся он.
Присцилла сглотнула и уткнулась носом ему в грудь, пряча глаза.
- У меня был один парень.
- Не сомневаюсь, что не два. Я просил, сколько раз?
Девушка смутилась еще сильнее.
