Рядом тихо, но отчаянно скулила Наташа. Нет, она тоже старалась не посрамить род и, по крайней мере, устояла на трясущихся лапах, а не каталась по брусчатке с визгом. «Только бы продержалась!» — подумала Вика, сердце сжималось от жалости к сестре.
К сожалению, этот обычай с призывом звериной ипостаси всплыл в самый последний момент. Он почему-то канул в вечность лет триста назад, однако буквально за пару часов до действа Дарнвилл вспомнило нём и рассказал Блайвору, что Виллмар возродил его на своей коронации, посчитав, что оный упрочивает связь между королём и подданными. Дарнвилл был полностью согласен с мнением покойного брата и постарался убедить Блайва пойти по стопам отца. Гонтон, понятное дело, вновь предал обычай забвению, так он и королевской ипостасью не обладал.
В итоге Блайвор счёл доводы регента разумными и примчался к Вике предупредить. А вот они с Наташей так и не успели просветить родителей о своей волчьей ипостаси. Точнее, Вика попыталась сделать это в Онклаве, но толком рассказать не получилось — началась коронация, а родители вообще восприняли ее слова как шутку. Того же, что Призыв заставит перекинуться и их родителя-потенциального оборотня, не ожидали ни Блайвор, ни Дарнвилл, ни, тем более, девушки. Ведь никогда раньше потенциальные волки на коронациях не присутствовали — поэтому считалось, что Призыв действует лишь на оборотней, уже обретших звериную ипостась.
Вика огляделась: посреди площади осталось лишь трое людей — Клафт с Истаном и Марьяна, которую мужчины как раз пытались привести в чувство.
А в следующее мгновение к вою, вырывавшемуся из мощной глотки короля, присоединились голоса всех волков. Вика тоже завыла — так было даже легче переносить боль, которая ещё не отступила до конца.
То ли подействовали усилия слуг, то ли леденящий кровь многоголосый вой, но Марьяна пришла в себя.
Открыла глаза, узрела перед собой кучера, привезшего их в замок, и мужчину постарше, похожего на него. Они подняли ее на ноги. И тут Марьяна обнаружила, что вокруг лишь огромные жуткие волки, ни одного человеческого лица. А где же Стасик? Где дочери?
Кажется, она простонала это вслух. Правда, по-русски. Однако старший из мужчин, очевидно, догадался о сути вопроса и ответил ей шёпотом, указывая на серого волка и двух волчиц:
— Вот они. Вы только не нервничайте, миледи. Оборотень ваш муж. И дочери, соответственно, тоже.
Марьяна едва не лишилась чувств снова. Но тут шоколадная и светло-палевая волчицы подошли к ней с двух сторон, потерлись мордами, толкнули её под руки.
— Девочки мои… — женщина чуть не расплакалась. Погладила по мягкой шерсти. Обеих почесала за ушком. Волчицы лизнули её в лицо, и слеза умиления всё-таки скатилась по щеке. Марьяна обняла их за шеи. — Дочки…
В этот момент волчий вой резко оборвался — как только замолчал король. И волки начали перекидываться в людей.
Наташа уткнулась в грудь Кворну, изо всех сил стараясь не кричать. Тот прижимал её к себе, шептал что-то ласковое. Вику поддерживал Дарнвилл. Девушка вновь сохранила достоинство, но помощь, чтобы устоять на ногах, ей всё-таки требовалась.
Теперь площадь опять заполонило людское море. Отовсюду звучали радостные, а то и восторженные отзывы о силе нового короля. А соседи землян делились впечатлениями о том, сколь мужественно вела себя новообращенная и к тому же раненая будущая королева.
Лишь один серый волк по-прежнему оставались в звериной ипостаси. И выглядел порядком растерянным.
Марьяна подошла к нему, тоже обняла за шею:
— Стасик, как же так? Ну ты же ведь сможешь снова стать человеком?
Волк лизнул её в ухо и что-то заворчал.
— Не знаешь, как? — догадался Кворн. И стал объяснять, что нужно просто представить.
— Ну вот мы и выяснили, кто у вас в роду оборотень, — улыбнулся возникший рядом Блайвор, забирая Вику у дяди.
— Объясни мне, пожалуйста, один момент, — заговорила она. — Ты рассказывал, чтобы оборотень мог перекидываться вместе с оружием, одеждой и тому подобное, необходимо какое-то время, дабы, так сказать, сродниться с вещью. Так каким образом ты умудрился обернуться вместе с короной? — девушка выразительно посмотрела на атрибут власти на его голове. А вот на огромном волке короны не было, это она помнила точно. — Ты же надел её всего за несколько минут до смены ипостаси.
— На самом деле, ничего удивительного, — ответил за брата Риндаль. — Тот факт, что Блайвор сумел перекинуться, не потеряв корону, лишний раз подтверждает, что Торнхолд принял его как законного короля. Именно замок моментально «породнил» корону с её новым обладателем.
— Ах, вот оно как, — улыбнулась Вика. И полюбопытствовала, повернувшись к возлюбленному: — Ты теперь всегда будешь ходить в ней? — По правде говоря, такая перспектива не слишком радовала. Но что поделать, раз уж решила связать свою жизнь с королём. Спасибо хоть, корона не была массивной – напротив, смотрелась очень даже изящно.
— Нет, конечно, — успокоил Блайвор, прекрасно поняв её чувства. — Только сегодня и ещё завтра на балу в честь коронации. А дальше — исключительно по особо торжественным случаям.
— Так бал завтра? А для чего же мы тогда наряжались? — почти возмутилась Наташа. — Чтобы постоять на площади в меховых плащах?!
— Чтобы блеснуть на фуршете, — язвительно улыбнулся Блайвор. — Он состоится сейчас. Но будет недолгим ввиду позднего времени.
В Большой зал они пришли последними. В принципе, королю так и полагалось. Хотя истинной причиной задержки был Станислав. Русский никак не мог прийти в себя от новости, что, оказывается, он оборотень.
Остальные старались помочь ему принять этот факт.
В огромном зале, занимавшем два этажа центрального здания, столы были уставлены лёгкими закусками. При появлении короля гости собрались вокруг них, стульев не было, даже для монарха.
Вика охнула про себя — правая нога болела нещадно.
Но торжество и правда не затянулось. С десяток тостов во славу короля и Иннарии, а потом Блайвор произнес ответный тост, после чего пожелал всем доброй ночи. Впрочем, желающие могли остаться и продолжить праздновать хоть до утра. Но это была уже неофициальная, то есть необязательная часть программы.
Риндаль проводил Арканту до её покоев. Девушка казалась задумчивой, причем не только сейчас, но и ещё вовремя фуршета.
— Солнце, что тебя тревожит? — спросил Риндаль, поймав её взгляд.
— Не то чтобы тревожит, — она опустила глаза. — Просто я не понимаю… Почему Торнхолд решил сказать о том, что мы истинная пара, именно сейчас?
— Когда зашли в Онклав, тогда и сказал. Чего же здесь непонятного? — улыбнулся дракон.
— Но я ещё не готова к новым отношениям. Замок не может не знать этого.
— Я тоже думаю, что замок не ошибается, — он подмигнул ей. — Ему неведомы условности, эмоции – лишь самая суть вещей.
