— Знаете что, — Дарк обвел друзей взглядом. — А давайте купим Рамсли.
* * *
Марион нервно выхаживала по комнате, то и дело в отчаянии косясь на старинную кровать с тяжелым бархатным балдахином. Служанки переодели её в ночную сорочку. Вот-вот наступит роковой час.
От одной мысли об этом бросало в дрожь. Липкие щупальца ужаса сдавливали сердце, ползли по спине, обвивали все тело. Нет, если сэр Персиваль снова коснется её — она не переживет.
В панике Марион бросилась к выходу из спальни. Бежать! Куда угодно. Только бежать! Распахнула дверь.
— Миледи, вам что-то угодно? — стражник перегородил выход.
О, нет! — простонала Марион про себя. И здесь её стерегут!
Захлопнула дверь. Попятилась и в бессилии рухнула на кровать.
Господи, за что ты меня так наказываешь? Она принялась читать молитву.
За дверью послышались шаркающие шаги.
Марион судорожно загасила лампу. Захотелось спрятаться под кровать. Но потом представила, как слуги выволакивают её оттуда. Нет, такого позора ей не нужно.
Дверь отворилась. Марион ослепило пламя свечи, она прикрыла глаза рукой.
Сэр Персиваль приблизился к кровати, поставил на тумбочку подсвечник.
— Милочка, как же вы хороши! — скрипучий голос проехался как ножом по сердцу.
Марион вздрогнула и отняла руку от глаз. Сэр Персиваль снял халат, под ним была пижама. Но девушка всё равно зажмурилась в ужасе. Супруг опустился на кровать. Марион заколотило. Холодные узловатые пальцы сжали ее плечо.
— Нет… — простонала Марион.
Сэр Персиваль словно бы не слышал.
— Идите ко мне, — прошептал он.
Навалился сверху, морщинистый рот впился ей в губы слюнявым поцелуем. Марион протестующе замычала и отвернула голову. Её чуть не стошнило. И почему-то на контрасте вспомнились горячие чувственные губы Зара…
Но это отвлекло от происходящего лишь на мгновение. Сэр Персиваль пыхтел рядом, забираясь рукой к ней под сорочку.
— Милочка, не сопротивляйтесь. Иначе прикажу привязать вас к кровати, — пригрозил супруг.
Нет, это невозможно! Она не вынесет больше его грязных поползновений! Марион потянулась за стоявшим на тумбочке подсвечником. Только никак до него не достать, а сухонькое тело сэра Персиваля придавило её к постели словно тяжелый валун — и на дюйм не сдвинуться.
Марион всё пыталась дотянуться до «оружия»: больно, чуть не ломая ногти, цеплялась пальцами за тумбочку, по десятой доли дюйма продвигалась к цели. И при этом отчаянно сжимала ноги, держа последний бастион. Однако ж сэр Персиваль сумел их раздвинуть — откуда только сила взялась в старческих дрожащих коленях.
Боже, только не это! Марион всем телом рванулась к подсвечнику, почти схватила его.
И вдруг муж громко вскрикнул. Но она же не успела ударить…
Тем не менее, кряхтя и держась за поясницу, сэр Персиваль сполз с неё.
Марион поспешно оправила сорочку. Хвала Господу, на сегодня кошмар, похоже, закончился. Но кто сказал, что завтра он не придёт снова получить свой супружеский долг…
Девушка забралась под одеяло, свернулась калачиком и разрыдалась.
* * *
— Купим замок?! — изумился Соло. — На какие средства, позволь спросить?
— Да вот на эти самые, — Дарк с улыбкой кивнул на ларец с драгоценностями. — Продается он за миллион фунтов стерлингов. Думаю, здесь должно хватить.
— Нет, Дарк, не выйдет, — возразил Соло, вмиг приняв самый серьезный вид — будто выступал в палате лордов. — Не хочется тебя расстраивать, но ты не знаешь нашего законодательства. У нас нет никаких прав на клад, поскольку мы не получали разрешение на проведение раскопок. И даже если бы такое разрешение у нас было — все равно нам причиталось бы не больше половины суммы, остальное — собственнику земли. А половина уж никак не составит миллион фунтов.
Дарк внимательно выслушал доводы англичанина и тут же оспорил их:
— Вот только Самплы оставили ларец нам, обладателям их записей, а не каким-то там собственникам земли. Впрочем, кто бы сомневался, что законным путем ничего путного не выйдет.
Он достал мобильник, на несколько секунд застыл в размышлениях: кому бы позвонить? Затем стал листать телефонную книжку, отметая кандидатов в алфавитном порядке.
Соло всё это время поглядывал на друга с немалым подозрением. Уж очень не понравились его последние слова.
Дарк дошел до записи «Соколов». А вот этот может подойти. У Лёхи точно есть бизнес-партнеры в Англии. Чем не потенциальные покупатели драгоценностей? Особенно если учесть, что большая часть из них — русские. И он нажал кнопку вызова.
— Алло, Макс? Хорошо, что позвонил! Ты мне очень нужен! — с места в карьер начал абонент.
— Вообще-то, ты мне тоже, — сказал в свою очередь Дарк, но дальше распространяться пока не стал — если Лёхе что-то понадобилось от него позарез, свою сильную заинтересованность показывать не стоит.
— Ты вроде в Англию улетал?
— Я и сейчас в ней. В Йорке, — доложился Дарк.
— Отлично! А я в Ливерпуле. Мне нужно срочно с тобой переговорить… не по телефону. Пересечёмся?
На такую удачу Дарк, признаться, не рассчитывал. Однако тащиться в Ливерпуль тоже не слишком хотелось.
— Если тебе прям срочно, приезжай в Йорк.
Абонент на том конце ухмыльнулся. Помолчал немного. Но в итоге согласился.
Договорившись о времени встречи, Дарк повесил трубку.
Вар по-прежнему «отсутствовал», с головой уйдя в изучение магических защит.
А вот англичане смотрели на Дарка как-то… нервно.
— Кому и зачем ты звонил? — поинтересовался Соло таким тоном, словно ожидал катастрофы вселенского масштаба.
— Как я понимаю, это связано с кладом? — добавила Абигейл не менее обеспокоенно.
Русский просмеялся про себя — уж очень уморителен был их испуг, но ответил по-деловому.
— Я звонил президенту своей фирмы, в смысле, фирмы, где работаю гендиректором. У него есть связи в Англии среди достаточно богатых людей. Надеюсь, он сведет меня с кем-нибудь, кому можно будет загнать наши драгоценности без лишних формальностей.
— Ты с ума сошел! — вскричал Соло. На лице было написано, что катастрофы он опасался не зря. — Нас всех арестуют! Хочешь познакомиться с английской тюрьмой?!
— Нет, вот с чем я точно не стремлюсь познакомиться, так это с вашими тюрьмами, — саркастически улыбнулся Дарк. — Но чего ты так распсиховался-то? Первая незаконная операция в твоей жизни?
— Представь себе!
— Дарк, это безумие! — переняла эстафету Абигейл.
