Только Марион не поверила в её весёлость. Вернее, в браваду. Обняла за плечи, желая как-то утешить:
— Лучше бы тебе его забыть. Хотя конечно, живя с ним под одной крышей, видя каждый день… Но теперь уже ничего не исправишь.
— Он сделал это ради нас всех, — по-валлейски произнес Зар у них за спиной.
Марион вздрогнула от неожиданности. Авира, как ни странно, нет.
— Знаю, — отрешенно отозвалась она.
Мужчина обнял обеих девушек за плечи.
— Но это ведь не навсегда, — шепнул он на ухо Авире.
Та кивнула, тяжело вздохнув.
— Спасибо за сочувствие. Ладно, пойду я. — Валлейка развернулась, сделала пару шагов к двери и оглянулась: — Зар, не вздумай проболтаться Дэрэллу! И вообще никому.
— Не вздумаю, — пообещал он тоном, не допускающим сомнений.
А его руки сомкнулись на талии возлюбленной, не успела Авира ещё выйти из комнаты.
— Почему ты сказал, что это не навсегда? — спросила Марион.
Кажется, мужчина был неприятно удивлён, что она расслышала его слова.
— Не думаю, что Дэрэлл вытерпит свою супругу долго, — ответил после краткого замешательства. — Он всегда на дух не выносил глупость, а Элиза явно не образчик ума.
— Но развод у нас практически невозможен, — просветила англичанка.
— Да? Жаль, — пожал плечами Зар, явно желая поскорей закруглить тему.
И раньше, чем девушка успела сказать что-то ещё, закрыл ей рот поцелуем. Горячим, изголодавшимся, словно они не виделись месяц. Марион даже испугалась — так страстно он её никогда не целовал.
Руки мужчины скользили по спине, по затылку под волосами. Губы и язык жадно владели её ртом. По телу растекался жар и странное томление, Марион задыхалась от нахлынувших ощущений.
Он позволяет себе слишком много — мелькнула мысль на задворках сознания. Но быстро потонула в сладкой неге.
И тут его рука коснулась груди. Марион словно ударило разрядом.
— Нет! — она попыталась оттолкнуть Зара. — Нет!
— Почему? — его голос прозвучал неожиданно хрипло.
В потемневших глазах полыхало что-то такое…
Но как ответить на вопрос, Марион не знала. О таком не говорят. Неужели он сам не понимает?!
Девушка растерянно смотрела в темно-синие бездны. В какой-то момент ей показалось, будто её затягивает в них. Тело вдруг охватил нестерпимый жар, словно по венам потекла лава. Внизу живота завязался тугой, почти болезненный узел.
Марион сама подалась навстречу ласкам. Теперь уже не возражала, что он трогал её грудь — напротив, жаждала этих прикосновений как безумная и стонала от каждого всё громче.
Зар подхватил её на руки и отнёс на кровать.
Она даже не заметила, как лишилась платья. А потом и белья. Горячие ладони гуляли по обнажённому телу, гладили и сминали его. Рот жалил нестерпимо сладкими прикосновениями, срывая с её губ отчаянные стоны, почти крики. Марион выгибалась навстречу, всё тело полыхало огнем.
Зар оказался сверху, тоже обнажённый. Что-то тронуло девушку между ног.
Он же сейчас возьмёт её — раздался в сознании панический вопль. Господи, что она творит?! Что он творит!
— Нет! Перестань! — закричала Марион, стараясь спихнуть мужчину с себя.
— Прекрати. Пожалуйста, не отказывай! — Зар тяжело дышал, словно после долгого бега. — Прошу тебя…
А в глазах… безумие!
Он снова трогал и целовал её везде.
Марион отталкивала его руки как могла.
— Нет! Пусти! Уйди! — она чуть не рыдала.
Зар схватил её за запястья, завёл руки за голову и впился поцелуем в губы. Она уворачивалась, но он ловил её рот снова и снова.
— Нет! Оставь меня!
— Почему?!
— Мы не женаты! И вообще я замужем! — Марион уже не очень соображала, что несла. Она тоже задыхалась. От ещё не перегоревшего желания или от неравной борьбы — чёрт знает.
— Да сколько ж можно издеваться?! — прорычал он. На неё смотрели глаза разъярённого зверя. — Ты намерена мучить меня, пока не помрет твой старик?!
Одним движением он раздвинул коленями её ноги.
Марион разрыдалась в отчаянии, слёзы хлынули из глаз.
Зар замер, из его груди вырвался яростный рык. Она задрожала всем телом. Сейчас он накинется и сделает всё, что ему нужно. Сила на его стороне. Возьмёт и будет терзать, сколько захочет…
Но он вдруг резко вскочил с кровати.
Девушка поспешно натянула на себя одеяло до самого подбородка.
— Убирайся! Знать тебя больше не желаю! — слезы текли рекой.
Злой как тысяча чертей, мужчина начал одеваться.
Марион видела, что его трясет. Её и саму всю колотило. А еще захлёстывал страх, что он передумает, набросится на неё словно дикий зверь.
— Можешь оставаться старой девой до конца дней! — зло бросил Зар и хлопнул за собой дверью.
Марион показалось, что содрогнулся весь замок. Во всяком случае, у неё внутри точно что-то оборвалось. Он её чуть не изнасиловал и он же злится?! Ну ничего ж себе!
Слёзы обиды душили. Больно было неимоверно. Не телу — душе! Как он мог! Она ему так доверяла, по сути, вверила себя. А он… выходит, его только постель интересовала!
Нет у него к ней ни чувств, ничего, одно лишь плотское желание!
Марион уткнулась в подушку. В памяти всплывали недавние сцены, заставляя переживать весь ужас вновь и вновь. Почему вообще она позволила ему всё это? Почему не дала отпор сразу? Так нет же, извивалась и стонала, как последняя распутница! Получается, что сама поощряла его. Боже, как она могла пасть так низко?!
Теперь от стыда хотелось умереть на месте.
Марион вскочила с кровати. Находиться в комнате, где каждый дюйм пропах развратом, больше не было сил. Она стала судорожно натягивать одежду, чуть не порвала платье.
Что ей теперь делать? Казалось, о её позоре уже знает весь замок. Но и бежать ей отсюда некуда, здесь её единственный дом. Кроме валлейцев у неё никого нет. Отец однозначно выставит вон. Муж… о нём даже думать не хотелось. От его прикосновений она ещё в прошлый раз едва не умерла.
Марион вышла из комнаты и, озираясь, словно воровка в чужом доме — не дай Бог кто увидит, двинулась в сад.
Войлочно-серое небо нависало над головой и грозило не сдержать слёз следом за ней. Ветки, оголённые, как и нервы девушки, вздрагивали при малейшем дуновении ветра. Лишь жизнеутверждающе зеленый островок вокруг беседки обещал успокоение, к нему она и направилась.
Но не дойдя с десяток шагов, услышала голоса. Марион сразу узнала обоих. Первым порывом было развернуться и убежать, но почему-то ноги понесли совсем в другую сторону — за можжевеловую «стену» возле самой беседки. Говорили мужчины по-валлейски. Что Дэрэлл станет объяснять жене про странный язык, если она вдруг услышит — это, конечно, вопрос. Зато никто гарантировано не поймет ни слова из их беседы.
