— Мда… — вздохнула Марион. Всё сложилось так печально.
— Что это за язык, на котором вы говорите? — в беседку зашла Элиза. Вид у неё был крайне удивленный.
Проклятье! Вот и попались. Марион застыла, ощущая себя загнанной в угол мышкой. Сейчас кошачья лапа вопьётся когтями и утащит в зубастую пасть.
— Это… одно из индейских наречий, — легко нашёлся Дэрэлл. — Нам нравится иногда практиковаться в нём.
— Но зачем? — распахнула глаза Элиза.
— Говорю же, в качестве развлечения. От скуки. Ты ведь, любовь моя, ушла, оставила меня тут одного… — принц обнял супругу за талию и повлёк куда-то.
* * *
Следующим утром на завтраке почему-то не было Зара и Лефарта.
Марион испугалась, что мужчины вновь повздорили, однако Дэрэлл сказал, что они оба уехали по делу. По какому именно девушка не стала выяснять. Ей вовсе неинтересно, как Зар проводит время.
Едва она закончила говорить с принцем, как к ней подошёл Кил.
— Сегодня отличная погода, — начал он издалека. — Небо ясное. Не хочешь прогуляться? Покатаемся по округе…
Марион улыбнулась, извиняясь:
— Прости. Но девушка не может гулять с посторонним мужчиной наедине.
Конечно, пока жили в пещере, они оказывались наедине уже много раз. Только теперь всё изменилось — ни Элиза с отцом, ни слуги не должны видеть таких вольностей, иначе точно сочтут её пропащей.
Однако Кил быстро нашёл решение проблемы. Минут через десять он появился перед Марион вместе с Моргрэем.
— Так что, едем?
Да, поскольку они с Авирой числились племянницами Моргрэя, отправиться на прогулку под присмотром «дядюшки» было пристойно.
Впрочем, Моргрэй не стал докучать молодым людям своим обществом и, едва они въехали в лес, направился в другую сторону. Встретиться с ними снова на этом самом месте «дядя» должен был через два часа.
Поскольку Марион не слишком хорошо держалась в седле, продвигались неспешно. Раздевшийся к зиме лес, даже пригретый солнечными лучами, выглядел мрачновато. Всё равно казалось, что он мёртв — как минимум до весны. Будто по кладбищу гуляешь. Того и гляди увидишь надгробья.
А может, дело и не в лесе вовсе, не в осени — просто на душе было как-то не так. Когда въехали в пышущий зеленью ельник, он показался ещё более мрачным.
Но Марион старалась не подавать виду. Поддерживала разговор, улыбалась.
Вдруг Кил умолк на полуслове. Девушка проследила за направлением его взгляда. Впереди на тропинке остановился всадник. Высокий, мускулистый, хотя наверняка ниже Кила и явно не так широк в плечах. Он был хорош собой, каштановые волосы тёплого оттенка блестели на солнце. Но почему-то Марион стало не по себе, и плеч словно дуновение холода коснулось.
Глаза у него какие-то странные. Сперва показались черными, потом — голубыми. Хотя то, очевидно, просто игра света и тени. Держался он высокомерно — как будто мнил себя полубогом. Но и это ладно — мало ли на свете снобов.
А вот его взгляд. Шатен впился им, словно хотел выпить душу.
Кил взялся за рукоять меча — по-видимому, у него незнакомец тоже вызывал опасения. Тот посмотрел на её спутника. Красивые губы искривила презрительная усмешка. Льдистые глаза хищно блеснули.
У Марион мороз пошёл по коже.
— Что тебе нужно?! — прорычал Кил, сильнее сжав рукоять.
— А ты можешь мне что-то предложить? — издевательски осклабился шатен.
По-английски он говорил чисто, без всякого акцента. По одежде Марион приняла бы его за кого-то из титулованного дворянства. Пожалуй, не ниже графа. Только графы не шныряют в одиночестве по чужим землям…
— Убирайся, пока цел! — угрожающе бросил Кил.
Незнакомец расхохотался в ответ. Веселился он долго, словно услышал невероятно смешную шутку. Но вдруг резко осёкся, зло посмотрел куда-то им за спины — в глазах как будто сгустилась тьма. Марион тоже невольно обернулась — там не было никого. Тем не менее, шатен развернул коня и ускакал прочь не оглядываясь.
Девушка выдохнула с облегчением. Хотя физически незнакомец и явно уступал Килу, всё его поведение кричало об опасности. Может быть, конечно, дело лишь в беспросветной наглости…
Позади послышались шаги и лошадиный всхрап. Марион снова оглянулась — к ним приближался Аррил. Боже, неужели незнакомец испугался Аррила больше, чем Кила? Невероятно! Да и не мог он видеть Аррила в тот момент. Однако появился молодой человек именно с той стороны, куда шатен смотрел перед тем как уехать. Очень странно…
* * *
Зар с Лефартом вернулись в замок к вечеру следующего дня и привезли с собой… Пола. Когда брат вошёл вместе с ними в столовую, Марион не поверила своим глазам.
Выходит, это Зар вместо гонца отправился с письмом в поместье её отца, вручил весточку Полу и даже предложил навестить сестру. Марион была ему очень признательна. Правда, теперь ей придётся выразить свою благодарность вслух. Но ведь они не разговаривали…
И рядом сидел хмурый Кил. Наверняка расстроился, что не додумался съездить в Ланкашир сам.
А ещё на Марион второй день бросала то укоряющие, то испепеляющие взгляды Эстэлия. По правде сказать, моментами ей хотелось просто провалиться на месте, хотя она и ничего не обещала принцессе.
Но сейчас все мысли англичанки заняла проблема, как сказать Зару слова благодарности. Наверное, лучше всего подойти к нему сразу после ужина.
Однако еще до окончания трапезы её выбило из колеи трагическое событие. Вернее, не только её — всех. В столовую пришёл дворецкий и сообщил, что умер сэр Уильям.
Не сказать, чтобы для кого-то это явилось большой неожиданностью. В последние дни баронет был совсем плох и уже не вставал с постели. И всё же когда останавливается сердце человека, с которым живёшь под одной крышей, смерть всегда оказывается нежданной. Как гром среди ясного неба, хоть все и знали, что она должна прийти со дня на день.
Элиза горько заплакала. Дэрэлл обнял её. Остальные тоже старались найти слова утешения.
* * *
На следующее утро Марион решила тоже заглянуть к осиротевшей приятельнице и как-то поддержать её.
Элиза, в траурном наряде, стояла перед высоким, в рост, зеркалом.
— Это просто катастрофа! — воскликнула она трагично, едва сдерживая слёзы.
— Мои соболезнования, дорогая, — Марион прошла в комнату.
Элиза развернулась к ней:
— Ты тоже сразу заметила? — её взгляд явно искал понимания.
Но Марион растерялась:
— О чём ты?
— Что мне ужасно не идёт чёрный цвет! Он старит меня лет на пять, если не больше. Бледнит, будто это я покойница!
— Ничего страшного, милая — возразил Дэрэлл из глубины комнаты. — Мы все надели траур. Никто и не заметит…
