— Значит, медведь не местный? — Дэрэлл посмотрел на неё. Англичанка пожала плечами. — Выходит, он, как и мы, с другой планеты?
— А этот маг, что крутился вокруг замка, не мог привести его с собой? — спросила Марион.
— В теории — мог, конечно. Только на Валлее, насколько мне известно, таких монстров тоже никогда не водилось. Где же урод его взял и зачем притащил сюда?
— В пещере на горе Адель было несколько рабочих Звездных врат, — напомнил Зар. — Видимо, медведя он раздобыл на какой-то третье планете. А вот зачем — вопрос остаётся открытым.
— Получается, он шляется с одной планеты на другую? — задумчиво заключил Дэрэлл. — И на Валлее у него имеется пособник, который открывает ему врата для возвращения?..
— Похоже на то, — согласился Сэлдом.
— Но что ему нужно от нас? И, кстати, зачем пытался убить Сурована?
Вопросы Дэрэлла повисли в воздухе. Версий не было ни у кого.
Дэрэлл выдернул меч из тела медведя. Второй отыскали под его лапой.
Очистив оружие от крови, двинулись в обратный путь. Тушу оставили местным хищникам. Хотя медвежатина считалась съедобной и вкусной, с мясом инопланетного монстра решили не рисковать.
* * *
Умом Эстэлия понимала, что ей необходимо поспать — за вчерашний день она вытрепала все нервы и ночь провела без сна. Но вдруг Килу станет хуже? Конечно, кто-то заменит её на посту, только вряд ли будет столь же внимателен.
А Эстэлия почти безотрывно вглядывалась в осунувшиеся черты. Сейчас Кил, всегда такой сильный и надёжный как скала, выглядел почти беззащитным. Едва не потеряв вчера, она просто не могла оставить его, отойти хоть на шаг.
Правда, Дэрэлл с утра заверил, что с ним всё хорошо, выздоравливает и, возможно, уже днём придёт в себя. Но страх потери всё ещё жил в ней, отравлял кровь, заставлял замирать сердце, когда ей казалось, что дыхание Кила стало тише.
И потом, когда он вернётся в сознание, нужно же будет подать ему воды, накормить, поменять бинты и постель.
Эстэлия протянула руку и погладила пальцами бледную щёку.
— Любовь моя… Ты, главное, живи. Пусть даже с Марион, только живи! А я… я сама всё погубила.
Глаза застлали слёзы. Зачем она, идиотка, оттолкнула его тогда! Ведь нравилась ему, однозначно нравилась. Да, между ними была социальная пропасть. Но Кил рискнул переступить через неё. А она… При одном воспоминании хотелось выть! Сердце рвалось на части, на сотню кровоточащих кусочков, которые уже никогда не приживить друг к другу.
Если бы не тот приступ снобизма, Кил сейчас был бы с ней, а в сторону Марион, наверное, и не посмотрел бы. Но ей нечем было гордиться, кроме королевских кровей. В магии она уступала всем своим родственникам, да и не только им. Вот и догордилась…
— Не плачь, — услышала она вдруг родной до боли голос, и теплые пальцы сжали её руку. — Я, как ни странно, жив. Хотя ещё в лесу был уверен, что мне конец.
Эстэлия спешно утёрла слёзы рукавом — совсем не по-аристократически.
— Магия, — пояснила она, счастливо просияв. — Дэрэлл нашёл-таки способ, как магичить и здесь. Правда, получается пока только у него самого и у Зара.
— Значит, магия снова с нами? Ради этого стоило чуть не сдохнуть, — Кил тоже улыбнулся.
— Не говори так! — одёрнула его Эстэлия. — Позвать Марион?
— Марион? — он казался удивлённым. — Нет. Зачем?
— Ну… — сразу принцесса не нашлась что ответить. — Наверное, ты хочешь её видеть..?
— Марион любит Зара. А Зар любит Марион. Пора признать этот факт и перестать лезть в их жизнь, — Кил улыбнулся немного печально, однако особой трагедии Эстэлия на его лице не прочла. Неужели действительно уже перевернул эту страницу?
— Ладно, как знаешь… — тихо вымолвила она.
— Эстэлия, спасибо, что спасла мне жизнь, — Кил с искренней признательностью сжал её пальцы.
От волнения девушку обуяла скромность:
— Это Дэрэлл с Заром тебя вытащили…
— Если бы ты не убила медведя, им было бы просто некого вытаскивать.
Под проникновенным взглядом карих глаз Эстэлия едва не перестала дышать. А Кил вдруг поднёс её руку к губам и нежно поцеловал.
Нет, вот так, из чистой благодарности, ей вовсе не надо. Но от прикосновения его губ мурашки разбежались с кисти по всему телу. И сердце забилось часто-часто.
— Хочешь пить? — высвободить руку из его пальцев она так и не решалась. Да, ей не нужны отношения с ним, основанные на одной лишь благодарности за спасение жизни. Только как бы её жест не показался ему новым проявлением снобизма.
— Пожалуй…
Теперь у неё был законный повод. Эстэлия забрала руку из его ладони, поднялась с кровати и отошла к комоду. Налила воды из графина.
Забирая стакан, Кил снова коснулся её пальцев своими. Девушку обдало жаром, словно по венам пробежал огонь.
— Прости меня… — прошептал он еле слышно.
Эстэлия вскинула на него изумленный взгляд. За что?
— Сколько я был без сознания? — сменил тему Кил, посмотрев на часы.
— С тех пор, как мы вернулись из леса, прошли сутки. Хочешь есть? — принцесса дёрнулась к двери, чтобы побежать на кухню.
— Нет, — остановил её Кил. — Я хочу, чтобы ты отдохнула, поспала наконец. Поверь, для раны, которую получил, я чувствую себя более чем хорошо.
— Я не устала, — солгала Эстэлия. Слишком уж не хотелось покидать его.
— Не устала, по тебе видно, — было ясно, что Кил ей не поверил. — Ложись, — он хлопнул рукой по широкой кровати.
— Чтобы выздоравливать, тебе необходимо хорошо питаться, — возразила принцесса. — Ты потерял много крови.
Кил упрямо мотнул головой:
— Есть мне ещё рано. Ложись!
Ну, если рано… Быть может, это даже правда. К тому же он предлагает ей поспать прямо здесь, рядом с ним.
Эстэлия не стала больше спорить. Обошла кровать, забралась под одеяло с другой стороны. И провалилась в сон, едва опустив голову на подушку.
* * *
«Когда у тебя на глазах убивают любимого мужчину, ловкости и силы прибавляется в десять раз». Авирины слова никак не шли у Марион из головы. А если бы медведь напал на Зара, смогла бы она что-то сделать? Или так же лишь пялилась бы в ужасе и вопила?!
В своём отношении к двум мужчинам Марион разобралась в тот самый момент, когда Лефарт вынес вердикт, что Килу не жить. Да, ей было ужасно больно, ужасно жаль охотника, но… с его смертью для неё жизнь всё-таки не кончалась. И тут же она вспомнила, как, увидев Зара на краю топи, была готова нырнуть в трясину следом, если бы Лефарт всё-таки утянул его за собой.
Без Зара жизнь теряла всякий смысл.
