Низ живота свело судорогой. Казалось, если он не возьмет её прямо сейчас, она просто умрёт.
Зар это понял. В синей бездне тоже полыхало запредельное желание. Пристально глядя ей в глаза, он вошёл сильным, но плавным толчком.
Марион приготовилась к боли, она знала, что так должно быть… Однако боли не было, лишь едва заметное ощущение на грани.
— Что, уже всё? — удивилась она.
— Да, — выдохнул Зар ей в губы и вновь прильнул к ним поцелуем.
Он ненадолго замер, давая ей привыкнуть к себе. Но продолжал ласкать тело. А затем начал двигаться.
Марион вновь потеряла ощущение реальности. Остались только ненасытные поцелуи, вездесущие руки и неспешные, но ритмичные толчки. Они разжигали в теле всепоглощающий пожар.
Марион металась на простынях, стонала всё громче, прижимала мужчину к себе… А потом мир взорвался, внутри что-то отчаянно запульсировало. Лишь спустя какое-то время она осознала, что кричит на весь замок.
Но даже тогда не сумела замолчать сразу, ей было слишком хорошо…
— Люблю тебя, — тяжело дыша, Зар нежно поцеловал её и вышел.
На мгновение Марион ощутила досадную пустоту. Кажется, ей не хотелось, чтобы он покидал её так быстро.
— В следующий раз не буду, — перекатившись на бок, мужчина притянул возлюбленную к себе и крепко обнял.
— Ты что, мысли мои читаешь? — возмутилась она.
— Нет. По твоему виду понял, что поспешил. Извини. Просто побоялся, что если задержусь дольше, тебе по первости покажется это лишним.
Марион потерлась щекой о его грудь.
— Ничего. Только…
До неё вдруг дошёл весь ужас ситуации. Она бесстыже лежит голая в объятиях обнажённого мужчины. И это ещё не самое худшее. Что она вытворяла перед этим, вспоминать просто страшно! Извивалась, стонала, кричала… как падшая женщина! Теперь от стыда хотелось умереть. Правда…
— Что — только? — спросил Зар.
Марион вскинулась с обидой, из глаз чуть не брызнули слёзы:
— Зачем ты опять применил магию?!
Она судорожно дёрнула одеяло, пытаясь срочно прикрыться.
— Нет! — железным тоном вдруг остановил её Зар. Марион опешила, а он отобрал одеяло и откинул его подальше. — Хватит прятаться.
Мужчина ласково, но настойчиво уложил её голову обратно себе на грудь и сжал в объятиях крепче, чем прежде.
— Что ты делаешь!? — девушка попыталась отпрянуть, но он не позволил. — Пусти!
Зар развернул её к себе, заставляя смотреть в глаза:
— Чем ты недовольна? Неужели я не имею права видеть свою женщину и чувствовать её не через ворох тряпок?!
— Но… — Она опустила глаза и вымолвила тихо: — Так не принято… Раздеваться вообще не принято…
— Бред! — бросил валлеец с досадой.
— Кстати, ты ведь обещал, что больше не будешь применять ко мне магию! — Марион вскинула на него взгляд, полный упрека. — Зачем снова использовал её?!
Зар сдвинул брови и прищурился:
— Вот именно, что обещал не применять её без твоего на то желания. Почему же ты думаешь, что я нарушил слово?!
Марион смутилась.
— То есть ты не применял? — вид у неё стал совершенно несчастный. — Значит… — она в отчаянии закрыла глаза. — О, боже!
Отвернувшись, девушка уткнулась лицом в подушку и безутешно разрыдалась.
— Марион, что с тобой? — Зар порядком растерялся, но нежно обнял её сзади, стараясь утешить.
— Я… вела себя как… Я… падшая женщина! — прорыдала она, не отнимая лица от подушки.
— Что за чушь?! — мужчина ласково коснулся губами её плеча. — Падшие женщины спят со всеми подряд за деньги. Какое отношение это имеет к тебе?
— Но я… тоже…
— Неправда, я тебе не платил.
— Прекрати смеяться! — Марион резко развернулась. В его глазах действительно плясали лукавые огоньки. А губы тут же коснулись заплаканного лица. Девушка упёрлась руками ему в грудь: — Подожди! Давай разберемся…
Он отстранился.
— Хорошо, давай. В чём именно ты хочешь разобраться? — синяя бездна светилась теплотой. И… долготерпением? — Только плакать, пожалуйста, перестань.
Зар губами собрал её слезы.
От такой заботы и ещё от его проникновенного тона Марион стало спокойней. Новые слёзы больше не текли, а пустота в груди заполнилась теплом.
— Ты сказал, что сегодня не применял магию, и я тебе верю. Но в прошлый раз, когда ты её использовал, я вела себя… — она запнулась, говорить о себе такие вещи было непросто, особенно, не в истерике, а в беседе без лишних эмоций. — Как непристойная женщина. Но ведь и сегодня…
Зар улыбнулся:
— Да, сегодня ты вела себя как нормальная женщина. А не как английская, — добавил он со смехом. — Только и в прошлый раз моя магия не привнесла в тебя нечто инородное. Просто усилила твоё естественное желание. Вернее, даже не усилила, а высвободила из-под всех запретов и условностей. Сегодня же, как я понимаю, в роли магии сработала твоя уверенность, что она есть, — заключил он с чуть снисходительной, но вместе с тем безгранично-теплой улыбкой. — Лишь потому ты позволила себе эмоции и чувственность.
Марион кивнула:
— Наверное…
— Солнце мое, но пойми же ты наконец, нет никакой радости в том, чтобы заниматься любовью с бревном. Секс это наслаждение двоих.
— И ты правда не осуждаешь меня за то… что я тут вытворяла? — Марион впилась в него испытующим взглядом. Если бы могла, проникла бы к нему в самый мозг, лишь бы выяснить истину, быть уверенной. В конце концов, если он не осуждает — всё остальное не имело значения. Пусть даже Элиза станет каждый день называть её шлюхой.
Зар распахнул глаза в изумлении:
— Осуждаю? Вот уж чего мне точно в голову не приходило. Я счастлив, что ты у меня такая чувственная. — Он нежно коснулся её губ. — А если я что и осуждаю, так только твое желание вновь надеть на себя оковы хладного трупа.
Марион невольно улыбнулась в ответ на его улыбку.
— Когда я собиралась замуж за сэра Персиваля, — начала она рассказывать, снова смущённо пряча взгляд, — няня учила меня: лежи и терпи. Ничего не делай, просто лежи. Леди не должна ни двигаться, ни издавать звуков.
— Только я — не сэр Персиваль, — горячие влажные губы прижались к её щеке и двинулись к шее. — И английским извращениям не обучен.
— Но ещё няня говорила, что в первый раз будет очень больно. А ты снимал мне магией головную боль, наверное, и эту сумел бы. Но утверждаешь, что…
Зар приподнялся на локтях и посмотрел ей в глаза:
— Марион, я обещал не применять без твоего желания возбуждающую магию, об обезболивании речи не было. Хотя хороший завод — сам по себе отличное средство снизить боль. Так что и обезболивающей магии я пустил в ход лишь самую малость. На этом мы наконец можем закрыть тему магических воздействий? — Зар снова прильнул поцелуями к шее девушки.
