Какое отношение они имеют к навязанному браку?
А если прямое?
Великие Боги, ну почему со мной?!
Я не позволяю себе и дальше углубляться в никому уже не нужные рассуждения и делаю беззвучный шаг назад. А потом почти бегу, возвращаюсь в свою комнату, запирая её на внутренний засов и падаю на кровать.
Меня потряхивает.
— Никогда не стану такой же дрянью, — шепчу сама себе, пытаясь выкинуть из памяти плотоядное выражение лица главного палача Эроима и согласие того, кого я уже не хотела называть отцом, на, по сути, мое уничтожение.
Утром, надев все то, что планировала — в нескольких слоях одежды я чувствовала себя неуклюжей, но это было временное неудобство — я спустилась к завтраку, где после нескольких с трудом проглоченных ложек снова затеяла разговор по поводу нежелания скорой свадьбы.
Слово за слово, и вот тэн Домини уже закидывает меня злобными словами, а я кричу и плачу. Следующие десять минут могли бы служить иллюстрацией к картине о свихнувшейся тете — именно таковой и считали тетушку Бруну, с который только мы и поддерживали связь. Я заламывала руки, причитала и падала на колени, якобы доведенная до истерики, в то время как глава семьи холодно и с отвращением смотрел на это из под насупленных бровей… А потом выскочила из дома и «налегке» ускакала за ворота на Барбе.
За мной даже не бросились вдогонку… скорее, собрались лениво следовать, уверенные, что никуда я не денусь.
Что полностью соответствовало моим ожиданиям.
За несколькими богатыми кварталами была излучина довольно загаженной речки и небольшая рощас дурной репутацией, отделяющая богатые улицы от простого люда. Там я и спешилась, быстро скинула и спрятала яркие и запоминающиеся тряпки, а затем вобрала в себя весь возможный воздух, закрывая глаза и делая первый магический круг.
Второй, третий…
Руки и ноги работали привычно, голова очистилась от ненужных мыслей, а проявленное зрение и покалывание в пальцах говорило о том, что я все делаю правильно.
Я вошла в Грани.
Мир Лижейру был пронизан невидимыми кристаллическими структурами. Твердыми, неосязаемыми, энергетическими, психическими… Не-маги не могли видеть их или воздействовать на них, те же, кто обладал хотя бы одним осколком в своей крови, был способен на внутренние и на внешние преобразования. Кто-то использовал заклинания и выращивал магический кристалл любого вещества. Другие не могли обойтись без вспомогательных средств. В Эроиме же всегда… танцевали на осколках. Мы делали грани частью своих движений, а каждый, даже самый скупой жест превращали в воздействие. Был танец льда и пламени. Были ритмы, уничтожавшие пространство. Были взмахи, поднимающие волны…
Возможно все.
Как и создание самой прочной иллюзии, проявленной во плоти картины, которая проступала благодаря тому, что маги вытаскивали наружу то, что пряталось внутри. Проявляли, вливали достаточно энергии… Чем больше энергии было влито, тем дольше могло существовать то, чего на самом деле не рождалось.
Шаг, поворот, взмах рукой, сложное и плавное движение обеими кистями, резкий наклон головы и сжатые пальцами. Я лепила свое отражение из граней воздуха и светила, добавляла ему красок с помощью деревьев и воды, вдыхала в прозрачное марево жизнь каждым изгибом тела и обнимала пока еще сумеречный стан девушки своими ладонями.
Совсем немного мы кружились с я-не я вместе, будто пара любовников в самом интимном танце, шепча друг другу слова любви… А потом я сделала последнее движение, завершая танец и отталкивая от себя иллюзию. И отступила, оглохшая и ослепшая на несколько мгновений. Чувства застыли, ощущения притупились, а время замерло… Я обхватила себя руками — вдруг сделалось ужасно холодно — и слегка ошалело увидела, как девушка с длинными темными волосами в развевающемся наряде вспрыгивает на лошадь…
— Аленкаш! — хрипло сказала команду Барбе, и та поскакала прочь. А я осталась… почему-то гораздо более одинокая, чем это было уместно. Как будто исчезло не только мое прошлое, привычный мне мир и моя иллюзия. Как будто моя часть отправилась прочь на моей же кобыле…
Может так и надо было?
Информация о подобных экспериментах была крайне скудна — или строго таинственна. В Академиях такими иллюзиями не занимались, а если какие маги и продвинулись в их изучении или понимании последствий, то я об этом не знала. Я и о танце этом не должна была знать… Но Великие Боги, похоже, вели меня своим путем.
К сожалению, времени размышлять обо всем произошедшем у меня не оставалось.
Я плотно замотала голову и подбородок на манер служительниц, перебралась по неприметному мостку в ближайший ремесленный квартал, а затем, несколько раз меняя экипажи и не забыв прихватить в тайном месте свой заранее оставленный саквояж, отправилась к «Вестнику».
Я появилась последняя — что и было запланировано. Проверяющие и сопровождающие уже изрядно злились и поторапливали всех, так что меня довольно грубо впихнули в карету, немедленно отправившуюся за пределы города и дальше — к Одивелару.
Последующие трое суток я почти не спала.
И не только от странной лихорадки, что накатывала время от времени, заставляя дрожать и стискивать зубы, но и от страха, что мой обман раскроется, и я буду доставлена назад в полушаге от свободы.
Этого не произошло. В начале Светлого Оборота мы пересекли границу и двинулись в сторону Алмейрина, столицы наших… врагов? друзей? соседей? И я почувствовала себя лучше.
Во всех смыслах.
Глава 4
Я поняла, что со мной что-то не так, на второй день пути по Одивелару.
Все предыдущие дни мы знакомились с моей пятеркой — можно сказать заново — и пребывали в нервозном ожидании: никто из нас не был в соседнем королевстве, что уж там, никто кроме меня не выезжал за пределы столицы, и мы просто не знали, чего ждать.
Оказалось, что все не так уж и страшно.
Более того, совсем-совсем обычно.
Те же деревья и одуряюще пахнущие цветы — природа распускалась разноцветными красками прямо у нас на глазах, ведь оставалось совсем немного да самых жарких оборотов. Те же деревеньки и поля, мощеные дороги и люди. Правда, одеты они были по собственной моде и потому многие девицы разных сословий на постоялых дворах всматривались в наши наряды, выглядящие здесь довольно экзотично.
В Эроиме даже те, кто не танцует в гранях одеваются так, будто вскоре скользнут в них. Одновременно свободно и облегающе. И, непременно, в костюмы из легких, струящихся тканей — тем легче, чем богаче владелица.
Тонкой выделки кожаные сапожки на плоской подошве, юбка-шальвары ниже колена, длинные тканевые пояса, рубашки, плотные удлиненные жилеты или же украшенные вышивкой накидки.
КАРТИНКА
Мало общего с плотными корсажами, платьями и пышными юбками представительниц Одивелара.
