— Не лги. Я вижу, когда человек меня обманывает, а когда нет. Ты врешь, не пытайся скрыть это, — чуть повысил свой голос, ожидая нужной реакции. Поежилась. Неужели на тебя благоприятно действует моя строгость? Теперь буду пользоваться этим чаще. Спасибо за подсказку, Виктория. — Дай посмотрю, — быстро потянулся к ее руке, крепко сжав запястье. И не думай даже вырываться. Не посмеешь.
На странность она стояла спокойно, дав мне возможность внимательно осмотреть руку. Не шипела от боли, да и сама повязка не такая уж и прочная. Растяжение или пустяковая рана, не более. Однако удивило меня не это. Я заметил ее неровное дыхание и легкую дрожь. Мимолетную. Когда коснулся ее руки. Но я уловил ее. На эти несколько мгновений она превратилась из сопротивляющейся и вечно бунтующей малявки в обычную ученицу моего класса, которая страшилась своей неизбежной участи. Немного напряженную, немного пугающуюся. Ожидающую моего приговора. Никогда не подмечал этих качеств у своих учеников. Или не замечал этого вовсе?
Почему-то мне вновь стало ее жаль, как и неделю назад. Стало жаль ее руку, ее нервозность. Волнение передо мной. На мгновение даже хотелось успокоить и убедить в полной защите. Я же не зверь какой-то, чтобы запугивать ребенка. Хоть ей и семнадцать, но все же она еще ребенок, не знающий жизни. Стоп! Блядь, о чем я думаю? Пора бы научиться выключать отцовские чувства, особенно в присутствии таких лживых особ, как эта девчонка.
— Кто? — спросил я строго, несмотря на свою временную сентиментальность и ее напряжение. Почему? С ней это работает гораздо лучше, чем спокойный тон. Отдельный подход для этой девчонки. Странно, что я вообще искал его, хотя учителя обычно так и поступают. Или нет?
— Стена, — произнесла девчонка сквозь зубы, выплевывая ненавистное ею слово. Я бы поверил ей, но ее тело вновь напряглось, а взгляд бегал в разные стороны, смотря куда угодно, только не на меня. Врет. Вновь.
— Сафронова! — эта ситуация выводила меня из себя. Неужели со всеми учениками так сложно? За неделю преподавания у меня не возникало конфликтных ситуаций. Кроме одной. Связанной с этой малолеткой. Сука! — Как же меня раздражает, когда ты начинаешь вести себя как ребенок, — я со всей силой старался сдержаться, но эмоции сделали свое дело. Эти слова я произнес чуть громче, чем до этого, словно передо мной оказался враг. Хоть это сравнение не самое удачное, однако складывалось именно такое ощущение.
— А меня раздражает, что вы лезете не в свое дело, — ответила она так же громко, как и я. Опять грубишь? Внезапно осмелела? Девочка, меня бесит твое поведение! Просто до жути. Если бы ты была мужиком, давно бы врезал по морде. Но ты девочка, тем более моя ученица! Жаль. Очень жаль.
— Повторяю для тебя последний раз! — я склонился над ней, словно скала, стараясь вбить в ее пустую голову хоть какую-то умную мысль. — Я твой классный руководитель. Хочешь ты этого или нет, я буду в курсе всего, что происходит в твоей жизни, от хороших оценок до развлечений в компании клубных пьяных мальчиков в кабинке туалета, — почти умных. Наверняка правдивых. Все девчонки ее возраста тусуются по барам. Она не исключение, судя по поведению и манере общения со мной. Хотя надо признать — я слегка погорячился. Сама виновата. Нехер выводить меня из себя!
Я не сразу заметил накаленную обстановку. Не сразу почувствовал легкий удар по своей левой щеке. Не сразу увидел ее яростное лицо, изменяющееся на удивленное. Медленно. Вот сука! Ты ударила меня? Какого, простите, хуя? Малолетняя сука! Тебя так задела правда? Я тебе устрою райскую жизнь! Не выйдешь отсюда живой. Сука!
Да, именно так я думал секунду назад, пока эта малолетка не развернулась и не убежала в сторону выхода из территории школы. Побежать за ней что ли? Нахуй надо. Я ее завтра поймаю. Не хватало еще бегать за такими тварями.
В машину я вернулся рассерженным, радуясь, что рыжую сучку не пришлось просить дважды присоединиться ко мне на пассажирском сидении. Понимающая попалась, хоть один плюс в ее характере. Хотя рановато судить — мы знакомы всего пару дней. Да и какая мне разница? Я никогда не вдавался в детали своих временных спутниц, а она была временной. Не нужно даже ей об этом сообщать — сама понимала свою роль, которую предстояло сыграть на выходных и, возможно, даже сегодня. Знала, на что шла. Осознавала, что наше знакомство не выльется во что-то большее, чем обычный секс. И это радовало. Радовало, что не задавала лишних вопросов и не качала права. Главное, чтобы так продолжалось и дальше.
— Успокойся, Стас. Она всего лишь ученица, — да что ты, блядь, говоришь? Я как будто не знал! Какая догадливая! Не только тазом активно работаешь, но и головой. Только есть одно важное «но».
Срать я на это хотел!
— Вызови ее родителей, — не унималась девушка. Я едва замечал ее слабые попытки утешить меня, дотронуться до моего плеча, до оголенных предплечий. Еще бы по голове погладила, как маленького — было бы вообще замечательно! Хорошо, хватает мозгов этого не делать. Сука!
Я не ответил, даже не посмотрел в ее сторону, испепеляя взглядом лобовое стекло. Пустующая парковка, оказывается, скоро станет одним из моих любимых видов! Класс! Докатился… А что мне сказать? Как меня оскорбила пощечина собственной ученицы? Или же моя ранимая душа так яростно требует выловить ту несносную девчонку и отомстить? Показать, что с большими дяденьками так не поступают? Я бы с превеликим удовольствием поддался собственным инстинктам, только вряд ли после этого я смогу избежать ответственности за свой поступок. Надо успокоиться. Просто сжать все нервы в кулак и выплеснуть дома вечером, когда Аня будет мирно спать в своей кровати, а я буду калечить ни в чем неповинную боксерскую грушу в своей спальне. Или в спортзале. Еще не решил.
— Хочешь, я тебя успокою, — это был не вопрос, а утверждение, судя по тонкому голоску с ноткой интимности. Если честно, за своими мыслями я совсем забыл о существовании рыжей девушки, которая то и дело прикасалась нежными ладонями к моему телу. И, на странность, я позволял осуществиться этим действиям. Не сказал бы, что мне особо нравилась самодеятельность моих дам, просто сейчас, учитывая сложившуюся ситуацию, я разрешил ей невинно дотрагиваться до меня, до моей кожи, щупать сквозь ткань рубашки едва напрягшиеся мышцы груди. Знаю, женщины их любят и эта красотка не исключение.
Я просто расслабился, ожидая от рыженькой способ моего усмирения, даже отодвинул автомобильное кресло чуть дальше, дабы позволить ей сесть к себе на колени, только вот девушка не спешила присоединиться ко мне, спускаясь ручками все ниже и ниже, скользя по хлопковой рубашке. Надеюсь, детка, ты не забыла, каков на ощупь мой пресс? Недавно ты осталась им довольна, уделяла много времени моему телу. Как и сейчас, я дал достаточно времени, чтобы изучить каждую мышцу, тебе даже татуировка на груди понравилась, помнишь? Еще как. Твой заинтересованный, даже голодный взгляд говорит об этом.
Игриво взглянув мне в глаза, буквально на пару секунд, она заскользила пальцами ниже пупка, останавливаясь на молнии джинс. Я старался не мешать ей, хотя в голове виделся совершенно другой сценарий. Более жесткий. Резкий. Доминирующий. Но это не суждено воплотить в реальность. Я позволил ей расстегнуть молнию, не остановил шаловливые пальчики, прикоснувшиеся к моему органу через ткань боксеров, а затем отодвинувшие ее, освобождая мою готовую к действу плоть. И я вновь не прервал ее, понимая, что сейчас это единственное средство моего успокоения. Средство, способное заставить в ближайшем будущем мыслить меня здраво и объективно, отключив все эмоции и чувства. Как на старой работе. Как дома во время воспитания провинившейся дочери. Как и сейчас.
