— Галкина! — спустя долгих трех гудков, которые заставили меня понервничать, крикнул я. Ответ я получил не сразу, только через несколько секунд, показавшиеся мне бесконечно долгими. Возможно, роль сыграли подорванные нервы, но значения этому факту сейчас я придал меньше всего.
— Да, Станислав Родионович, — медленно, будто не верила в происходящее, ответила Галкина, практически моментально узнав мой рев. На странность голос звучал как-то грустно, будто она недавно плакала. Хотя какая мне разница?
— Зайди ко мне в кабинет, — приказал я, хотя потом мой голос звучал не так резко, как в самом начале. Меня не интересовало, находилась ли она сейчас в школе или же ушла домой, не волновало ее мнение по этому поводу. Если надо — достану из-под земли, приеду домой и разгромлю все, лишь бы эта девчонка научилась отвечать за свои поступки. Надеюсь, она не будет спрашивать, откуда я взял ее номер, хотя вряд ли ее будет волновать этот факт.
Стук в дверь раздался спустя десять минут после моего звонка. К этому времени я совсем не слышал топот учеников, а преподавательский состав разошелся по домам, судя по тишине в учительской и закрытых классах, где свет больше не горел. Мне это даже на руку — меньше лишних ушей. Ну держишь, рыжая сука!
— Вызывали? — поинтересовалась ссутулившаяся Галкина, проходя в класс не одна, а вместе с Харлеем, который, на мое счастье, плотно закрыл дверь на ключ. Да, этот поступок мне порадовал, однако наличие свидетелей не особо пришлось по вкусу, если быть точнее — разозлило еще больше, заставляя внутреннего зверя выпустить клыки.
— Харлей, тебя тут не ждут, — рявкнул я, посеменив в сторону парня, готовый вот-вот выкинуть его за шкирку, однако, стоило мне подойти ближе, он лишь протянул между нами ладонь, пытаясь меня остановить. Зря, парень! Я сейчас зол, как никогда ранее, и мне насрать, что ты мой ученик!
— Станислав Родионович, я ее одну не оставлю, — серьезно произнес Харлей, — тем более и так все знаю, — мы сильно отличались в росте и комплекции, и мне не составило бы труда вышвырнуть этого наглого парня из класса, словно ненужного котенка. Хотя какая нахуй разница? Меня мало беспокоили физические силы парнишки, а точнее вообще не беспокоили. У меня появились проблемы, к которым эти двое имели непосредственное участие. Эти говнюки присылали мне анонимки, шантажируют, а теперь еще и дерзят? Заебали!
— Знаешь? — громко спросил я (мягко говоря), все-таки взяв за ворот толстовки Харлея и прижав его к стене с громким стуком. Галкина слегка взвизгнула, однако постаралась держать эмоции при себе, присоединившись к своему однокласснику, который никак не отреагировал на мой выпад. Он не пытался вырвать, не пытался защититься, лишь перепуганный взгляд серо-голубых глаз выдавал эмоции с потрохами. Испугался все-таки? Интересно, о чем ты думал, идиот, когда вы со своей пособницей пытались меня шантажировать? — Вы детки совсем охуели? — рыкнул я. — Сначала к Вике пристали, затем мне вот это говно присылаете? — выкрикнул я, не боясь, что нас кто-то услышит — уроки уже давно закончились, пока мы занимались этими разборками. Перехватив ворот толстовки, я быстро достал из кармана телефон и ткнул сообщение в морду Харлею. Тот, на странность, шокировался не хуже, чем я несколько минут назад, только я не верил этой реакции. Плохая игра.
— Вы о чем? — спокойно спросила Галкина, привлекая к себе мое внимание. Вряд ли она могла увидеть изображение на телефоне — слишком далеко стояла.
— Дурочку не включай, Галкина! Откуда у тебя эта фотография? — я перевел взгляд на рыжую старосту и теперь ткнул телефон ей в морду, застав такую же реакцию на ее лице, как несколько секунд на физиономии Харлея. Вы сговорились? Вместе на театральные курсы поступили? Не дождетесь! Не поверю никому из вас, пока вы не скажете мне правду, мать его!
— Это не я, — тихо, будто находилась в трансе, произнесла староста. — Клянусь, Станислав Родионович, это не я! — повторила она, смотря теперь не на сообщение, а мне в глаза.
— Я бы не поступила так с Викой, когда она заступилась за меня на репетиции, — взгляд блеклых серых глаз стали слегка влажными, но все же девчонка, несмотря на мой напор держалась изо всех сил, но меня больше зацепили ее слова о защите Вики. Вот это уже интересно.
— На какой еще репетиции? — спросил я уже не так дерзко и громко, ослабив хватку у Харлея. Тот, казалось, будто заново ожил, начиная дышать мне на щеку с невероятной частотой. Надеюсь, в штаны от страха не наложил, а то уборщица не так меня поймет.
— Перед новым годом, — начала пояснять Галкина. — Помните, она танцевала с Лазаревой на сцене, когда вы вошли к нам в актовый зал? Лазарева растоптала бы меня, если бы не Вика, — пыталась оправдаться девчонка, припомнив мне знакомую ситуацию. Канун нового года, репетиция школьного огонька, ее красивый вокал, а главное, тот сексуальный танец, от которого у меня встал член. Помню, как Вика развратно извивалась, заставляя не отрывать от ее тела взгляд, помню тот жаркий поцелуй, последовавший после. Вика. Моя Вика…
Я еще некоторое время наблюдал то за Харлеем, то за Галкиной, пытаясь найти хотя бы долю лжи или сарказма. Если до этого мне казалось, что они хорошо играли свои роли, то сейчас понимал — все это выдумка моего разума, который был скрыт за пеленой ярости. Ведь я боялся больше не за себя, а за свою семью. И мою малышку, которая переживала сейчас не меньше моего.
— Станислав Родионович, — вмешался Харлей, все еще удерживаемый мой левой рукой за ворот. — Мы, конечно, не взрослые, но прекрасно понимаем последствия такой связи. Если бы Сафронова находилась в опасности — мы бы уже сделали все необходимое, чтобы избавиться от вас, но Галя мне сама сказала, что ее все устраивало. Не нам судить ваши отношения и играть так грязно не собираемся, — закончил парень, разговаривая со мной спокойно, как и Галкина до этого. И я хотел им верить, но в этом случае пазл не складывался в моей голове. Мотив Галкиной я бы мог понять и предотвратить дальнейшее распространение информации. Но если это не они, тогда кто?
Потихоньку, растягивая секунды в минуты, я раздумывал над словами Харлея. А что, если он прав? Если Галкина и правда молчала лишь из благодарности, а этот цирк им просто-напросто не нужен. Или не по зубам? Это нужно было незаметно для нас подкрасться, заснять все на камеру или тот же телефон, затем найти ненужный номер, который я не найду в личных делах учеников и осмелиться шантажировать меня. Харлей бы зассал идти на столь рискованный поступок, а Галкиной важна репутация отличницы, к тому же «она специально покрывала Вику из чувства благодарности». Как же все запутано.
Мне ничего не оставалась, как отпустить обоих, указав на выход. Сейчас эти ребятки, несмотря на мою вспыльчивость, дали мне почву для размышлений, а их лишние оправдания, не имеющие ничего общего с тем сообщением, только помешали бы мне сосредоточиться. Единственное, чем могли помочь — забыть эту ситуацию, хотя, думаю, они и так догадывались, что об этом лучше не распространяться. Харлей вряд ли подведет свою одноклассницу, с которой оказался в одной лодке, а Галкиной в принципе некому рассказывать. По крайней мере, я рассчитывал именно на это.
