— А вы правда граф де Вилларе? — спросила Саона, словно она вдруг испугалась, что не правильно поняла слова своего собеседника.
— Клянусь вам, что я такой же белый, как вы, — ответил Андре. — Но когда я приехал в эту страну, меня познакомили с одним мулатом, который мне очень помог. Он-то и надоумил меня замаскироваться таким образом. Жак, — так его звали, — заботился о моей безопасности. Он считал, что европейцу не удастся добраться в глубь острова. И он, конечно, был прав. Поэтому я и предстал перед вами в чужом обличье.
— Все равно вам опасно здесь оставаться, — прошептала Саона, испуганно оглядываясь по сторонам. — Местные жители постоянно настороже. Если кто-то дознается, что в доме поселился европеец — а они вполне могут разобраться, что вы не мулат, — вам — конец. Дессалин наводнил страну шпионами. Они повсюду. Его осведомители работают на совесть, ведь за предательство император щедро платит. К тому же у многих его подручных садистские наклонности. Им просто доставляет удовольствие смотреть на чужие мучения.
— Я часто задумываюсь о том, как в душе человека может таиться зло, — заметил Андре. — Я уверен, что не на всех плантациях истязали рабов. Однако, когда поднялось восстание, множество людей пошло на грабежи и убийства. И такое случилось не только на Гаити, — продолжал Андре. — То же самое наблюдалось и во Франции, где революция разбудила в народе самые низменные страсти.
Он помолчал.
— Впрочем, разговор сейчас не о том. Не бойтесь за меня, Саона. Пока что мне везло, опасности обходили меня стороной. А когда я найду то, зачем приехал — если мне удастся это сделать, — я тут же покину остров.
Саона молча слушала Андре, не пропуская в его словах ни слова.
— Стоит ли так рисковать ради денег? — пробормотала Саона.
— Я приехал сюда именно за этим, — задумчиво продолжал Андре. — Сами по себе деньги не имеют для меня значения. Они лишь средство поддержать наш сильно пострадавший от революционных событий род. Но теперь мне не так важно, удастся ли откопать клад. Я нашел на этом острове другое сокровище — вас, моя любимая!
Он снова принялся целовать Саону, на этот раз более страстно и пылко.
— Я не могу выразить свою любовь к вам одними словами, — словно оправдываясь, развел руками Андре.
Саона не отвечала. Она была вся во власти нового чувства.
— Честно говоря, мне сейчас уже трудно думать о поисках имущества дяди, — признался Андре. — Меня больше беспокоит возвращение домой. Ведь я должен увезти вас в Англию.
— Это будет непросто, — едва слышно отозвалась Саона. — Но все-таки вначале надо достать клад. Было бы глупо оставлять его здесь. В конце концов, надо исполнить волю вашего дяди, а он хотел передать наследство вам.
Андре, в котором любовь отодвинула все практические мысли на второй план, на минуту совершенно забыл о деньгах.
— Дамбалла обещал, что Саона поможет мне найти клад, — не раздумывая ответил он. — Вот почему я надеялся отыскать вас.
— Хотя я не верю в силы Дамбалла, приходится признать, что он вас не обманул, — лукаво улыбнувшись, заметила Саона. Казалось, что ей легче говорить на эту тему, нежели вернуться к обсуждению их будущего.
Андре вскинул брови.
— А вы правда знаете, где клад? — не веря удаче, спросил он.
— Место мне известно, но извлечь ценности, а тем более доставить их на корабль, будет совсем нелегко, — пояснила Саона. — Вы должны торопиться. Любое промедление чревато смертельной опасностью для нас и для всей обители.
Андре отметил про себя, что этой нежной девушке свойственна рассудительность и практичность.
— Я обо всем позабочусь, — заверил Андре, который успел до мелочей продумать план действий. — Вы можете положиться на меня, — продолжал он. — Томас тоже посвящен в цель моей поездки и нам поможет. Мы доберемся до Капа и найдем там корабль, на котором сможем переправиться в Америку.
— Как это заманчиво! — мечтательно сказала Саона. Однако десять лет, прожитые в стране, где убийства стали самым привычным делом, не могли пройти бесследно для молодой, несведущей в жизни девушки. Хотя Саона провела эти годы в тиши обители, страх, пережитый в детстве, опасность разоблачения приучили ее ожидать от любого предприятия самого худшего.
— А что, если нас поймают? — спросила она.
В глазах девушки Андре прочитал смертельный ужас.
— Что ж, тогда мы умрем, — спокойно ответил Андре. — Но мне кажется, что бог взял меня под свою защиту. А если верить Томасу, Дамбалла отнесся ко мне более чем благосклонно. Будем надеяться, что высшие силы не оставят нас, — сказал Андре шутливо и в то же время торжественно.
— А как Дамбалла сказал вам, что надо найти Саону? — заинтересовалась девушка.
Признавшись, что она не монахиня, Саона стала держаться более непринужденно. Было очевидно, что запретные верования и обряды вуду вызывают у нее острое любопытство.
— Хотя любой европеец может подумать, что я стал жертвой мистификации, я убежден, что действительно слышал голос своего дяди, — уверенно сказал Андре, забыв свои недавние сомнения. — Филипп де Вилларе говорил со мной устами папалои.
— Я слышала, что такое бывает, — кивнула Саона. — И я понимаю, почему папалои согласился вам помочь.
— А правда, почему? — спросил Андре.
— В отличие от многих плантаторов, граф де Вилларе очень терпимо относился к последователям вуду, он уважал местные обычаи, — пояснила Саона. — Белые не любят язычников. Многие соседи жестоко преследовали своих рабов, если узнавали, что они участвовали в магических обрядах или, того хуже, сами совершали жертвоприношения. А ваш дядя всегда говорил, что каждый человек вправе верить в своего бога.
— Как это похоже на него! — воскликнул Андре. — К сожалению, я знал его очень мало, — продолжал он. — Но отец много рассказывал о том, что его брат был чужд всякого рода предрассудков. Очевидно, дедушка специально воспитывал в сыновьях эту черту. И правильно. Человек не может быть свободным, если не желает признать за другими право на свободу.
— Странно слышать слова о свободе в этой стране, — горько заметила Саона. — Не знаю, поддержит ли вас Дамбалла, но его последователи из местных жителей помогут вам, — уверенно сказала Саона.
— Однако они не помогли семье де Вилларе, — заметил Андре. — Что ж, я все равно бесконечно благодарен им за ваше спасение.
— Меня спасли монахини, — возразила Саона. — Граф и к ним был добр. После того как мятежники лишили их обители, он построил им этот монастырь.
Саона вздохнула.
— Тогда никто не думал, что революция разразится всерьез и распространится на всю страну.
— Я слышал об этом, — заметил Андре.
— Монахини были очень признательны вашему дяде. Когда в нашей части острова страсти стали накаляться, они предложили ему свою помощь.
