К счастью, теперь, если он вернется, подобные трудности уйдут в прошлое.
Разглядывая камни, Андре пытался сравнить их с тем, который так высоко оценил лондонский ювелир. Многие бриллианты были гораздо крупнее.
«Я богат!»— повторял про себя Андре.
Андре проснулся от того, что Томас изо всех сил тряс его за плечо. До рассвета было еще далеко.
— Проснитесь, мсье, проснитесь! — теребил его слуга.
— Что такое? — Андре сел на кровати, растерянно моргая.
— Уезжать сейчас, скорее!
— Но почему?
— Барабаны говорят, сюда идут солдаты, — сообщил Томас. — Много солдат из Порт-о-Пренса.
— Солдаты?! — Андре моментально проснулся.
— Они идут за мсье, — добавил чернокожий слуга.
«Какой же я глупец! — подумал Андре. — Этого надо было ожидать!»
Ведь Оркис легко могла догадаться, что он направляется на плантацию за своим наследством. Естественно, что алчная куртизанка послала сюда солдат, чтобы не упустить добычу.
Теперь все зависело от того, насколько им удастся опередить преследователей. Для него и Саоны встреча с солдатами была чревата неизбежной гибелью.
Андре не стал расспрашивать слугу, откуда барабаны узнали новость. Важно было одно: действовать надо как можно скорее, чтобы спасти если не себя, то хотя бы Саону.
Андре наскоро оделся и, подхватив мешки, выбежал в сад, где уже стояли запряженные лошади, нагруженные поклажей.
Вскочив в седло, Андре протянул мешок с золотом Томасу, который успел оседлать свою кобылу.
— Возьми и береги, — кратко распорядился Андре. Второй, более ценный мешок он оставил себе, Томас быстро приладил груз к своему седлу. Не медля ни секунды, они двинулись в путь: Андре впереди, Томас, который вел на поводу вторую лошадь, — за ним.
Глава 7
Они подъехали к монастырю при свете звезд и бледной тропической луны.
Над входом в обитель тускло поблескивал медный колокольчик. Андре спешился, передал слуге поводья и, подойдя к двери, протянул руку к звонку, но сразу же решил, что не стоит поднимать лишний шум.
Опасаясь, что звук колокольчика среди ночи привлечет слишком много внимания, он дважды резко постучал.
Дверь открыли на удивление быстро.
— Кто здесь? — спросила, вглядываясь в темноту, очень старая монахиня.
— Я должен немедленно увидеть мать-настоятельницу и сестру Девоте, — ответил Андре. — Только, пожалуйста, не пугайтесь!
— Кого-кого? — переспросила монахиня. — Сестру Девоте? Очевидно, от старости она была глуховата.
— Сестру Девоте и мать-настоятельницу, — повторил Андре погромче.
— Сейчас я доложу матушке, — пообещала монахиня, собираясь закрыть дверь.
Однако Андре успел шагнуть внутрь.
Монахиня растерянно посмотрела на него. Он настойчиво, но мягко повторил:
— Пожалуйста, сообщите о моей просьбе своей настоятельнице и разбудите сестру Девоте!
Шаркая грубыми башмаками по деревянному полу, монахиня поспешно удалилась, насколько это позволял ей возраст.
Андре, горя нетерпением, остался ждать.
Слабо освещенное помещение было начисто лишено каких-либо украшений. Стены и потолок были побелены. Некрашеный, чисто выскобленный пол поражал чистотой. Перед входом, в стене была ниша с простенькой, очевидно самодельной, статуей Божьей Матери. Перед ней горели свечи. Это бесхитростное убранство создавало впечатление чистоты и святости.
У стены стояли простые деревянные стулья. Однако Андре не присел, словно боялся расслабиться.
Дорога была каждая секунда. Он благодарил богов вуду и барабаны местных жителей, предупредившие его об опасности. Просто удивительно, что ему удалось выбраться из имения живым!
В глубине коридора послышались торопливые шаги, и Андре с облегчением увидел приближающуюся настоятельницу.
Старая монахиня была в полном облачении. Очевидно, приход Андре оторвал ее от ночного молитвенного бдения, так что будить ее не было нужды.
Учитывая ее возраст, она двигалась на удивление быстро. Подойдя к Андре, едва кивнув и не дожидаясь от него объяснений, настоятельница озабоченно спросила:
— Что произошло? Вам угрожает опасность? Андре кивнул.
— Барабаны вуду сообщили моему слуге, что сюда посланы солдаты специально для того, чтобы разыскать меня.
— Тогда вам надо немедленно бежать! — решительно сказала настоятельница.
— Я хочу увезти Саону в Англию, там ей ничто не будет угрожать, — продолжал Андре.
— Она говорила мне об этом, — кивнула монахиня. Помолчав, она прибавила:
— Еще Саона рассказывала, что вы любите друг друга.
— Я женюсь на ней как только представится возможность, — пообещал Андре.
Глаза настоятельницы потеплели.
— Благодарю вас за то, что вы присматривали за ней все эти годы. Без вас она бы не выжила! — с чувством сказал Андре.
— Ваш дядя и все члены семьи де Вилларе были добрыми христианами и погибли как герои, — сказала старая негритянка, — а Саону действительно надо увезти отсюда. Я уже старая, умру, и ей станет здесь труднее. Не ровен час, ее тайна откроется, тогда ей несдобровать.
— Мне приятно, что вы все так хорошо понимаете.
В это время до Андре донеслись звуки быстрых шагов — кто-то легко бежал по коридору.
Спустя мгновение перед ним, едва переводя дух от волнения, предстала Саона.
Андре, у которого при виде невесты камень упал с плеч, застыл от изумления.
Настоятельница, словно прочитав его мысли, рассудительно сказала:
— Это лишь разумная предосторожность. Белой женщине очень опасно появляться в Капе.
Андре не надо было объяснять, как и зачем загримировали Саону. Тем не менее он был поражен.
Белая, почти прозрачная кожа прекрасной девушки скрылась под слоем коричневой краски. Руки были такого же цвета. Теперь Саона была гораздо темнее его.
Более того, на ней было черное монашеское покрывало, как у матери-настоятельницы.
На мгновение эта перемена повергла Андре в ужас. Как можно было так обезобразить его прекрасную невесту!
Но, прочитав мольбу в глазах девушки, он упрекнул себя за нелепые чувства. Слава богу, что мать-настоятельница так заботится о его возлюбленной! Какая ужасная судьба могла ожидать эту девушку в толпе чернокожих мстителей, потерявших человеческое обличье.
Андре с улыбкой сказал:
— Саона, тебя ничем не испортишь! В этом гриме и наряде ты еще милее.
