Самые слабые идут самыми последними по очереди. Или летят. Перевертыши, которым подвластна исключительно магия трансформации, хвастались чем могли. Кто-то нарастил себе крылья. Я тоже фанат именно этой трансформации. Но остальным магам наращивание крыльев — настоящий зачет, ведь им не свойственна такая магия. Для перевертышей… Можно считать, низшая ступень по способностям.
Кто-то из магов забегал на арену на четырех лапах. Высшая трансформация — стать оборотнем, способным принимать полностью звериную форму. Львы, мантикоры, волки, медведи — все они будто гарцевали вдоль трибун, показывая свою величественную красоту. Кто-то из магов выступал с инвентарем. И тут уж кто на что горазд — кто нес подушки, и я уже точно знаю, как и с ними работают перевертыши, кто стулья, кто еще какую утварь.
Один Райзен шел с пустыми руками, сохраняя загадочный вид.
— Мы просим всех зрителей освободить северную трибуну, — провозгласил ректор академии, поднявшись со своего места. Его голос был усилен магией, чтобы донести каждое слова до каждого обывателя.
Суматоха — то, что мне было нужно.
Люди пришли в движение, толкались и старались занять места получше.
Мое место было возле Корнака.
— Ты же не собиралась сделать все это сама? — голос Агата, крепкая хватка на моем предплечье. И крохотная остановка сердца. Чуть не взвизгнула от испуга.
— Ты как тут..?!
— Ш-ш-ш, — Агат развернул нас от любопытного зеваки, который уставился посмотреть на смертника в его дорогом кожаном обличье.
— Как ты, Хаос тебя подери, меня нашел?
— Ты плохо следишь за своими вещами. Пропустила два поисковых заклятья.
— Ты… — вместо возмущения ударила Дайксана по груди кулаком. — Ты поставил на меня маячок?!
— Один пока ты отдыхала и лечилась. Один — на нефритовую сферу, что ты просила.
— Ты… ты… — слов нет.
— Я… я…, - Агат закатил глаза. Будто не знаешь, что смертник обязан проверять все, что попадает ему в руки?
И все, с чем имеет дело, чтобы не нарваться на неприятности. Помню-помню…. И как я могла не провериться после общения с Дайксаном?!
— Из тебя получится отличный преподаватель, — буркнула недовольно.
— Хаос упаси. И так — какой у тебя план?
Посмотрела на Агата без особого доверия. А что, если он заодно с Корнаком?
— Что? Думаешь, что я заодно с ним? — Агат улыбнулся.
— Ты теперь еще и мысли читаешь?
— У меня еще много талантов, — похвастался Агат Дайксан в своей привычной манере. — И тратить свое время на многоходовки с тобой…
— Ага. И все равно лезешь.
— Может мне нравится?
— Да?
— Да?
— Да?
Замолчала, потому что поняла, что в своей перепалке мы с Агатом сблизились настолько, что я чувствовала горячие дыхание парня на своей коже.
— Ты не подойдешь к декану достаточно близко, — предупредил Дайксан. — Они под защитным куполом. От толпы.
— Но…
— Скажешь, что ты в состоянии пробить ректорскую защиту?
— Все издеваешься?
— Я помощь предлагаю, — Агат немного наклонился, и мы соприкоснулись кончиками носов.
— Я не поняла, — отстранилась, испытывая неловкость.
— Я случайно. Здесь толкаются.
Посмотрела на Агата со всем скептицизмом, на который была способна. Смертник напоминал статую, высеченную из мрамора. Кто бы из толпы в него не врезался, парень оставался неподвижен.
— Мы уже заключали пакт. И клятву. Что мне еще нужно сделать, чтобы ты мне поверила?
Есть у меня одна идейка. Например, подойти к Корнаку, произнести заклинание и заключить все его силы в сфере запрещения?
Вот только как такое доверить?
— Настоящий смертник никому не доверяет, — напомнила Агату еще одно правило, которые он сам так любит цитировать.
— Нашла момент, когда выделываться, — вздохнул Дайксан, за что получил еще один удар в грудь моим кулаком.
— Зачем тебе это надо? — спросила, хотя уже сотню раз задавала Агату этот вопрос. И ни разу не услышала ответ, который звучал достаточно правдоподобно.
— Тебе не понравится правда.
— Я что, тебе нравлюсь? — нахмурилась, губы скривились в довольной улыбке. С Райзеном проходили. С Корнаком… можем считать тоже. Еще один?
— Хаос меня упаси от такой язвы, — Агат прищурился. — Ты у меня крови выпила больше, чем я из кого-либо за всю жизнь.
Ну хоть тут искренность. Даже через край.
— Тогда что?
— Я хочу тебя в свои напарники.
— Врешь, — толкнула Агата той единственной рукой, что была у меня свободна.
— Хотел бы. Но я видел твое личное дело, — парень пожал плечами. — Ужасно признавать… Но ты, вроде как, одна из самых перспективных магиан в академии.
— Не думаю, что это реальные данные.
— Если бы думал, что императорская гвардия станет подделывать документы…
— То есть, как?
— Сам не знаю. У меня есть связи, но не такие, чтобы все знать, — Агат нахмурился. — Слышал какой-то бред, что ты атаковала охрану и чуть ли не в императорскую сокровищницу проникла. Но такого же не может быть?
— Нет, не может, — округлила глаза, совершенно не собираясь рассказывать ту историю. Может когда-нибудь…
— Плюс — удачно иметь в напарниках сразу и смертницу, и живиху. Если ты, конечно, окажешься в состоянии доучиться.
— То есть… Ты меняешь мою помощь на то, чтобы я в будущем, выбрала то же направление, что и ты. И попрошу именно тебя в качестве своего боевого партнёра? Даже если тебе придется ждать меня несколько лет?
— Думаю, если ты сегодня положишь мага высшего уровня, сдав преступника в стенах академия под имперский суд — вряд ли кто-либо из императорского состава решит придираться к срокам обучения.
— Прекрасно. То есть ты хочешь в напарники — язву-дуреху, которая еще и не академию закончит исключительно по блату?
— Так себе план. Но тебе же обычно нравится такая глупость.
— Отлично, — протянула руку старосте Смерти. — Тогда еще одно соглашение. Ты подбираешься к Корнаку. И делаешь так, чтобы он раскрыл щит. И тогда я…
— Делаешь то, что тебе нужно.
— И после — стану твоей личной "язвой". И, скорее всего, ты об этом еще пожалеешь.
— Не сомневаюсь, — Агат подался вперед и дотянулся своими губами до моих.
— Ты чего?! — возмутилась. Но не сильно. В памяти моментально всплыл наш прошлый поцелуй. И какие противоречивые чувства он во мне тогда вызвал.
