— А что есть правильная?
— То есть традиционная, — исправляется смущённо Вера.
— И что тебе с этого? Думаешь спасёшь мир? — всеми способами вывожу на откровенность, но Вера до трясучки верткая, как змея на сковороде:
— Одна спасённая душа — тоже монетка в копилку! Хотя я ничего не имею против геев!
— поспешно добавляет.
— Но одного решила перевоспитать?
— Да! — выдыхает в смятении она, — потому что ты мне очень нравишься! Так нравишься.
— Как? — дахание затаиваю. Если она озвучит что — то, что не готов услышать “Вампир”
— я её отшлёпаю. Вот честно! А потом переступлю черту и поясню за перевоспитание.
— Сильно, — выдавливает Вера. Руки чешутся до невозможности. — Настолько, что ради друга я была готова на эксперимент.
— Эксперимента ради? — вторю гневно. — Друга, а не от великой любви?
— Вот и я о чём, что если на твоём пути встретится та самая? — тихо уточняет.
Та самая?
— Есть вероятность, что однажды придёт “та самая”? Что она, чисто теоретически, может прийти и всё… исправить?..
— И ты — она? — уточняю, опережая мысль.
— Ты очень сложный человек! — выдыхает Вера. — Почему так сложно сказать откровенно: “Я — ГЕЙ!”
— Ну окей! Гей, так гей!
Приближаюсь к ней, смотрю в жутко испуганные глаза, и понимаю, что Вера — стерва. Она смогла и Сашу тронуть, и Вампира вроде как не предала. Ну это мы сейчас исправим.
Только когда наши губы, наконец, встречаются и я сжимаю её талию, просунув руку под куртку, понимаю, какое это палево. Понимаю, что не так уж она и пьяна, а всё равно продолжаю. Настойчиво, отвратительно, как чёртов дикарь, целую несчастную идиотку, а она только пищит и цепляется за мои плечи.
Ночи в стиле буги… только без порно
Я стою посреди шумной толпы пьянствующих студентов и это очень сильно напоминает мне тот вечер, когда в жизнь ворвались оба мужчины, лишивших меня покоя. И Вампир и Великий! Они объявились тут. В гостиной Тёминого дома, в разгар идиотской вписки.
Все так перевозбуждены, что меня не замечают, а я понимаю — вот-вот сожму сотовый так, что по экрану пойдет трещина. Как вообще можно не видеть такую неприкрытую ярость? почему никто не спасается бегством и не прячется в укромные углы? Принцесса Фиона превращается… превращается в элегантную зелёную стерву! Я, честно говоря, в ужасе и хочу у-би-ва-ть. Это особенно комично из-за того, что я в обтягивающем чёрном костюмчике Сэнди, на лице жутко вульгарный макияж, а на башке копна афро-кудрей.
И все кто таки обращает на меня внимание хихикают. Полный аут!
Проходит всего несколько минут и народ тянется к своим телефонам, теперь они тоже это видят и я в центре внимания. Народ шушукается и переглядывается, хмурится. Они что-то восклицают и вот я уже у всех на языках.
А казалось бы, выходка Ивановой и Рони должна была занять сплетников надолго…
Да ещё первый тур конкурса прошёл, а это целое событие.
И вот. теперь это.
Я стою, разодетая, как на карнавал, а в руках телефон где фотка Валиковой, целующейся с Великим! В то время, как я уже почти праздновала победу!
Как всё это случилось. да ещё за каких-то несколько дней?
О. это очень интересная история!
Ну, обо всём по порядку.
Если рассматривать всю неделю, то она была сущим наказанием и началось всё со злосчастного поцелуя. Я не знаю, как Вампир обо всём узнал, но он ушёл в полный! Совершенный! Игнор!
Нет, никто меня не обвинял в измене, но чутьё не могло подвести…
Ровно после поцелуя с Сашей — Вампир перестал писать. На все мои сообщения отвечал односложно, будто нас ничего не связывало и. да и пошёл бы он к чертям, этот Вампир!
Не то чтобы от одного поцелуя с другим я совсем уж охладела к нему, но неделю назад голова была в жутчайшем розовом тумане, какого давно в ней не наблюдалось. Почему-то этот «запретный плод» в виде Великого, превратил меня в настоящую маньячку, которая просто грезила своей победой, а в сторону кладовок смотрела с сомнением.
Вампир — что-то неизвестное и опасное, ужасно пошлое. Вся таинственность стала казаться попросту глупостью. А вот Саша. такие поцелуи нечастое явление.
Он меня просто наизнанку вывернул!
И что же дальше?
Конечно, я как собака на сене всю неделю, то грезила о Вампире, то залипала на губы Великого, и это при том, что игнорировали меня ОБА!
Зато Валикова, ну просто расстелилась передо мной, как лучшая подружка. Про то, как я её кинула у дома нашего «объекта» верная подружка Ивановой позабыла, зато в остальном чуть ли не на обеде была готова ко мне подсесть. Крутилась рядом с упорством сумасшедшей и что-то подсказывало — злым умыслом там и не пахло…
Просто подружка её, Иванова наша незабвенная, кусая локти ушла в себя, глядя на историка медленно, но верно начавшего сохнуть по моей Роне.
Притормозим с рассказом на секунду. тут на вписке настоящий кошмар.
Великий входит в дом!
Он в кожанке, чуть легче, чем следовало бы по погоде, волосы зачёсаны, будто он только что вышел из душа, и они ещё влажные.
Чёртов НедоГей! Ненавижу!
Великий окидывает присутствующих взглядом, будто в поиске конкретной цели. Натыкается на Валикову и. идёт прямиком к ней.
Удар в спину! В сердце! Хотя да, вы же теперь "целу-уетесь"! Перед глазами снова идиотское фото. Его кудрявый затылок, небрежные медовые пряди, и улыбающаяся моська Альбины. И вот он теперь идёт к ней.
А-а-а-ах так! Паскуда!
Уверенно топаю к Паше. Мой беспроигрышный «мистер танец», всегда готов… надеюсь. Паша улыбается и шагает ко мне навстречу. Позволяю себя утянуть в милые обнимашки. Смотрит Великий или нет — сейчас я ему кое-что покажу!
— Потанцуем? — спрашиваю Пашу, и он с готовностью кивает.
Мой внешний вид говорит сам за себя. Танец должен быть совершенно… откровенно пошлым.
— Бачату умеешь?
Глаза Паши загораются.
Да, мой испанский бог, мы будем танцевать бачату, даже если я, блин, смутно помню движения… и даже если это грозит тебе травмой, когда оттопчу твои чёртовы ноги!
Итак, вернёмся к нашим баранам, а точнее к Великому и Вампиру.
Пока двое меня игнорировали, Валикова втиралась в доверие, а Иванова кусала тощие локти, я попросту пропала с головой в подготовке идиотского видео для первого тура конкурса.
Визитку нужно было сляпать быстро и качественно. Так что вооружившись Никой и её мозгами, было решено читать стихи в неизменно мрачном ЧБ, под Никино фортепиано.
