— Я не хотела никого обманывать. Я пыталась выучиться и не позволить при этом отдать себя Блеквуду.
— Ты и сейчас не хочешь выходить за него? — пристально посмотрел мне в глаза оборотень, ожидая ответа. Я было открыла рот, чтобы подтвердить его слова, мол, да, не хочу. Но тут же осеклась, понимая, что это будет не такой уж правдой.
За то время, которое провела в Академии, узнала своего жениха. Теперь он не казался мне таким уж страшным и отталкивающим. Напротив, я разглядела в нем много того, что мне нравилось в мужчинах. И при своем ничтожном опыте общения с противоположным полом, понимала, что Дорнан хороший человек и, возможно, станет отличным мужем.
«Ты врешь сама себе, — прозвучал внутри голос. Насмешливый и подначивавший признаться в том, что начала чувствовать по отношению к Блеквуду. — Он ведь нравится тебе. Так, как только может нравится женщине мужчина!».
Итан, не дождавшись ответа, хмыкнул.
— Значит, что-то изменилось, — сказал он.
— Не что-то, а я сама. И мир вокруг меня приобрел другие краски, — я вздохнула. Ночь медленно, но подходила к своему завершению. Усталость давала о себе знать, и я хотела теперь только одного: отдохнуть. Лечь на свою кровать в комнате номер тринадцать, и уснуть под храп соседа — орка.
— Останешься в моей спальне, — произнес оборотень. — Я лягу здесь, на диване.
— Нет! — резко возразила я. — Не хочу стеснять тебя.
Он посмотрел в ответ так, что я передумала спорить.
— Ты в своем уме, Оливия? — глаза Хейла сверкнули. — Тебя сегодня пытались убить. И тот, что это сделал, возможно, все еще находится в Академии. Думаешь, я отпущу тебя и оставлю без присмотра? Да я никогда себе не прошу, если с тобой что-то случится! — выражение его лица стало почти диким. И каким-то слишком взволнованным.
Я поняла, что Итан очень боится за меня и переживает.
— Мне хватило того, что я снова не уберег тебя сегодня. Не приди Дорнан так вовремя, кто знает…
— Но все хорошо, — попыталась успокоить мужчину. Потянулась к нему, чтобы коснуться руки, да тут же отдернула ее назад, поймав его взгляд. Предостерегающий против ошибки.
— Я сказал. Спать будешь здесь. А о репутации волноваться поздно. Ты уже два месяца живешь в одной комнате с мужчиной, так что, какие могут быть стеснения.
— С орком, — поправила я.
Итан усмехнулся и налил себе остатки вина. После чего, выпил и посмотрел на меня, криво усмехаясь.
— У орка тоже есть все то, что полагается иметь мужчине, — тонкий намек на принадлежность Горра к мужскому полу. И я даже покраснела, понимая, к чему клонит мой друг.
— Так что, не спорь со мной. Я сейчас подготовлю спальню, а потом закроешься изнутри. Там есть засов. Я все недоумевал, для чего он мне. Теперь, пригодится.
— Я не боюсь тебя, — попыталась улыбнулся, но лицо Итана вдруг стало каким-то чужим.
— А вот напрасно, маленькая мисс адептка, — заявил он и вышел, оставив меня в гостиной.
Не знаю, возможно, в его словах было зерно истины. Но я не боялась. Даже теперь. Нет, особенно теперь, когда открылась ему. И, признаться, на душе стало немного легче. Я выговорилась и кто-то, кроме меня, знал мою тайну. А значит, перед Итаном больше могла не строить из себя мужчину. По крайней мере, не всегда.
Я привалилась щекой к спинке кресла, чувствуя, что растекаюсь в нем от усталости. Взгляд переместился на столик, затем дальше, устремившись к двери в спальню, за которой скрылся оборотень. Слабость нахлынула, накрыв с головой. Я закрыла глаза, ощутив, как веки наливаются свинцовой тяжестью, но почти сразу распахнула их, опасаясь, что усну вот так, до возвращения Хейла.
И что он там возиться с этой кроватью? Я могу лечь даже на покрывало. Лишь бы прилечь.
Признание сняло с души камень. И я была уверена, что Итан не выдаст. Не сейчас. А там, после, я и сама все расскажу Блеквуду. И он не сможет ничего сделать. Я найду для него этот свиток и лорд-некромант будет вынужден выполнить данное обещание. Остальное уже не моя проблема.
Я снова закрыла глаза и поняла, что уплываю. Сон, словно теплая река, подхватил бережно на руки. Ощутимо и ласково прижался горячими губами к виску, затем к волосам. И отчего-то при этом он так сладко пах вином, что я сморщила нос, недовольная этим запахом. А затем ощутила под собой мягкую постель. Волна тепла накрыла по самые плечи. И снова этот быстрый поцелуй и шепот, такой тихий и едва уловимый:
— Спи, девочка. На этот раз я умру, но не позволю никому и пальцем коснуться тебя, — и все вокруг накрыла тьма.
Глава 36
Он долго смотрел на дверь, за которой скрылись эти двое: оборотень и его друг, мальчишка — адепт.
Дорнан не мог понять силу той ярости и что-то чужеродное, выворачивавшее наизнанку душу, требовавшее вернуть Оливера назад, оставить рядом, присвоить себе.
Какой он глупец.
У мальчика есть тайна. И эту тайну, возможно, уже знает Хейл. Нет, определенно, знает. Они и ушли только для того, чтобы поговорить. А значит, в эту самую минуту, возможно, Оливер открывает все свое личное, этому оборотню. А он, Дорнан, оказался лишним. И ведь не пойдет за ними следом. Не станет подслушивать и подглядывать. Но все же, сделает кое-что, чтобы обезопасить мальчика.
Он выждал совсем немного. Затем тенью выскользнул за двери и направился по остывшим следам в сторону комнат, где разместился Итан.
За дверью оборотня было тихо и Блеквуд понял, что Хейл подстраховался от подслушивания. Защита была достаточно мощная и наложена весьма умело, но для некроманта не представляла препятствия. И все же, он сделал именно то, зачем пришел. И ничего лишнего.
Он тоже поставил защиту на покои своего недруга. Только ради адепта, который находился там. Да, Оливер решил переночевать со своим другом. У видимо, этим двоим было необходимо поговорить, обсудить нечто важное, что его, Блеквуда, ни коим образом не касалось. Но Дорнан злился. В самой глубине души, разрываясь от странного чувства собственника, у которого только что отняли нечто важное, дорогое. То, что принадлежало ему одному и никому больше.
Поднимая руки и бросая прочную защиту на каменные стены, он внезапно осознал, как называется то, что он сейчас испытывал. От чего мучился и едва не сходил с ума.
Жуткое ощущение. Обида, гнев, желание…
«Ревность!» — вспыхнула яркая мысль в голове.
Он ревновал. Мальчика к оборотню. Причем, ревновал так, как может только мужчина ревновать свою женщину. Свою половину. И от подобных мыслей хотелось вцепиться пальцами в волосы, рвать их от злости уже на себя самого. Никто не был повинен в том, что в его сердце появились эти извращенные пороки. Его тянуло к Оливеру Миллигану и он хотел его. Хотя и не совсем представлял, что бы сделал с мужчиной, окажись тот в его власти, в его объятиях.
