Дон с грохотом швырнул швабру и проходя мимо меня, обдал своим презрением, прорычав:
— Я все равно напишу жалобу.
— Да пиши, — отмахнулась от адепта. Если он думает, что я буду умолять его не делать этого, то сильно ошибается. Главное, что я пока смогла избежать встречи с Итаном. А уже завтра буду в безопасности. И Хейл с разоблачением, будут мне не страшны.
— Кстати, тут тебя препод искал. Боевик который. И он выглядел очень недовольным, — уже у выхода, поспешил порадовать меня Канингем. — Чувствую, Оливер, ты снова вляпался в неприятности! Но так тебе и надо, — заключил он и ушел, а я осталась смотреть ему вослед. И тревожные предчувствия сжимали сердце. Но я понимала, что пока не в состоянии что-то сделать или изменить. А потому нашла единственное верное решение немного отвлечься от проблем. Труд, он всегда успокаивает. Именно им я и занялась, продолжив уборку, начатую Доном.
Странный это был паренек. Дорнан до сих пор не мог понять собственные ощущения, которые остались на руках, на коже, после того, как выудил этого Оливера из зеркала. Ничего подобного, и уж тем более к особям своего пола, он до сих пор не испытывал. А тут… даже злость брала и толика стыда за ощущение волнения, охватившего его с ног до головы, пока парнишка лежал сверху, распластавшись на нем, как неприличная девица. Но его собственные ощущения от этого соприкосновения были еще более неприличными. Потому что он ощутил то, что совсем не должен был чувствовать в подобном случае и уж тем более к мужчине. Другое дело, если бы он спас девицу, но Оливер Миллиган, несмотря на хрупкое телосложение и миловидное личико, совсем не был женщиной.
Блеквуд и сам не понял, как сумел удержать себя в руках, когда те самые руки так и тянулись коснуться адепта. Словно хотели убедиться, проверить то, во что не верило сердце, но верили глаза.
И он вел себя убедительно. Разговаривал в прежнем настроении, пока внутри все бурлило, а кровь приливала к тем частям тела, где ей пока не было места.
Дорнан пытался понять, как мальчик проникает в мир отражения. Но сопутствующие мысли отвлекали и это злило его. Раздражало сверх меры. А потому он был почти счастлив, когда адепт Миллиган покинул кабинет и он, наконец, смог выдохнуть спокойно.
Черт бы побрал этого мальца.
Дорнан снова подошел к окну и, распахнув его, на мгновение прикрыл глаза, чувствуя, как холодные ветер остужает распалившееся лицо и треплет волосы, словно пальцы ненасытной любовницы. Он сделал глубокий вдох, затем еще один, и открыл глаза, рассматривая вид за окном и не замечая при этом ни могучего Великана, распластавшего свои ветви-руки вдали, ни нескольких адептов, спешивших в общежитие мимо окон главного здания. Зато сумел увидеть, как на дорожке, ведущей к третьему корпусу, появилась тонкая фигурка Миллигана и низ живота скутило в тяжелый требовательный узел, заставивший некроманта резко охнуть и отшатнуться назад, прочь от убегавшего наваждения.
Он рывком закрыл окно, отвернувшись. Снова втянул воздух через стиснутые зубы и почти с ненавистью огляделся, чувствуя себя престранно.
Никогда в жизни ему не нравились мужчины.
Никогда, до этого момента, пока он не встретил мальчишку адепта по имени Оливер Миллиган. И дело тут было не в силе парнишки. Нет. Он привлекал Дорнана. Ужасно, чудовищно было осознавать подобное, но Блеквуд привык признавать правду, даже такую, иррациональную, неприемлемую.
— Черт бы побрал этого Миллигана! — вырвалось у мужчины.
Он вспомнил Итана Хейла и его странную опеку над мальцом. И жуткое подозрение проникло в сознание Блеквуда. А что… Что если и Итан попал под странные чары мальчика? Что, если этот Оливер каким-то образом излучает сексуальность, словно суккуб? И они оба попали под власть его чар.
Но нет. Суккубы — это редкость и к тому же, мальчик им точно не был. А значит, так легко объяснить возбуждение, охватившее тело, не получится.
— Мне и самому стоит держаться от мальчика как можно дальше, — проговорил он вслух. Но понимал, что не сможет. И не потому, что не владеет своей волей, а потому что должен оберегать парнишку. Что-то здесь было не так. Дорнан не хотел признавать, но понимал, что возможно, каким-то образом, адепт Миллиган оказался втянут в игры со свитком. Ведь этот кулон, найденный им под черным камнем, был лишь еще одной загадкой, или частью того, над чем он пока безуспешно бьется.
Черт бы побрал эту Академию и короля, отвлекших его от главной задачи и цели — поиска невесты. Все попытки отыскать беглянку пока не увенчались успехом. А Мордекай, словно бастуя, кажется и не собирался на поиски, чтобы помочь хозяину. Зато принялся опекать мальчишку-некроманта. И вот над этим вопросом, тоже стоило поразмыслить.
Блеквуд прошел к столу и сел, вытянув вперед длинные ноги. От телесных мук его всегда отвлекала работа. И именно этим он решил заняться, чтобы унять желание тела, идущее вразрез с желаниями его разума.
Возвращаясь в общежитие после уборки зала, я опасалась только одного. Даже не другого опасного мира, а своего друга, лорда Маунтбрука. Если он искал меня и снова вернулся к Дону, то теперь был в курсе того, кто именно находился в Канингемом там, в тренировочном зале. А значит, мне придется изловчиться и найти отговорку. То есть, снова лгать.
Подобное раздражало. Выводило из себя, но иного выхода я пока не видела.
Итан, возможно, проникнется моей бедой, расскажи я ему правду, признайся в обмане. Но это был такой незначительный процент, что я просто не могла рисковать. Сама мысль о том, что меня вернут домой, или сразу же сдадут в руки Блеквуда, пугала и толкала на новый обман. И я уже понимала, что начинаю сама запутываться в своей лжи, как в паутине.
В здание общаги заходила на ватных ногах. Сама понимала, что не смогу бегать вечно, но отчего-то надеялась, что судьба и удача, некогда посланные мне Алисой, подарят еще один день. Ведь уже завтра я буду защищена. Благо, лунные дни у меня идут всего ничего.
В холле толпились адепты. Я проскользнула мимо, направляясь к своему крылу. В коридоре оказалось пусто и, к моему облегчению и радости, никаких оборотней, карауливших под дверью, не обнаружилось. И в комнате тоже не было никого. Лишь стоял спертый воздух, после орка.
Я выдохнула с облегчением и мечтая смыть вместе с грязью и потом тяжелый день, направилась было к ванной комнате, когда услышала легкий стук по стеклу.
Застыв на мгновение, обернулась и посмотрела в окно, когда стук повторился. Кто-то с улицы бросал камешки, вызывая живущих в комнате. И я, вместо того, чтобы подойти и выглянуть наружу, попятилась назад, озадаченная мыслью о том, кто это может быть и не ошибся ли незнакомец окном? Вот не думаю, чтобы кто-то из моих знакомых стучался ко мне подобным образом. И на Горра это не походило. Орк если бы и метнул что в окно, так или свою тушку, или каменюку размером с само окно. С его-то силищей. А тут за окном был некто тактичный, но оттого и пугающий меня.
«Не подойду!» — решила я и нырнула в спасительную ванную. Вот только не успела даже стянуть камзол и включить воду, когда услышала стук, но уже в дверь ванной комнаты.
