Мы видели и другие дома этих Фуггеров в других местах города, содержание и украшение которых обходятся им недешево: это летние дома для удовольствий и развлечения. В одном мы видели часы, в которых движителем является вода, служащая противовесом. А также два больших рыбных пруда, полных рыбы, накрытых кровлей, двадцати шагов в квадрате. Со всех четырех сторон у каждого пруда имеется много маленьких трубок, одни прямые, другие изогнутые кверху: через все эти трубки изливается вода, весьма приятно для глаз, через одни горизонтально, а из остальных бьют вверх на высоту одной пики. Между двумя прудами имеется пространство в десять шагов с дощатым настилом, и в досках этого настила имеется много маленьких, обрамленных медью дырочек, совершенно незаметных. И вот, когда дамы забавляются, любуясь, как играет эта рыба, остается лишь привести в действие некую скрытую пружину: внезапно через все эти дырочки бьют тонкие и упругие струйки воды на высоту человеческого роста, окатывая этой прохладой дамские исподние юбки вместе с ягодицами. В другом месте, где имеется трубка такого занятного фонтана, пока вы, да и кто угодно, смотрите на него, вам в лицо вдруг отовсюду брызжут тонкие струйки воды из маленьких неразличимых трубочек, и там есть вот эта латинская надпись: Quæsisti nugas, nugis gaudeto repertis
[204]. Имеется там также вольер двадцати шагов в квадрате, двенадцати – пятнадцати футов высоты, закрытый со всех сторон латунной проволокой, весьма искусно завязанной и переплетенной; внутри десять – двенадцать пихт и фонтан; и все это полно птицами. Мы видели там польских голубей, которых тут называют индийскими, я видел таких и в других местах: они большие и у них клюв как у куропатки. Мы оценили также предусмотрительность садовника, который в ожидании возможной грозы или заморозков перенес в маленький сарайчик множество артишоков, капусты, латука, шпината, цикория и прочих растений, собранных будто для еды, и воткнул их стебли в определенную почву, надеясь сохранить их пригодными и свежими месяца два-три. И в самом деле, так у него была сотня ничуть не увядших артишоков, а если бы он просто срезал их, то этого хватило бы разве что на шесть недель. Мы видели также некий свинцовый, изогнутый и открытый с двух сторон инструмент с отверстиями. [Если], наполнив эту трубку водой, держать ее обоими отверстиями кверху, а потом резко и проворно перевернуть ее так, чтобы один конец набирал воду в наполненной ею посудине, то из другого она польется наружу: когда воде задано это истечение, она, дабы избежать пустоты, все время будет наполнять канал и беспрерывно вытекать
[205]. Герб Фуггеров, который император Карл V пожаловал им, возведя их во дворянское звание, – это разбитый пополам щит, слева лазурная лилия на золотом поле, справа золотая лилия на лазурном поле
[206].
Мы пошли повидаться с людьми, сопровождавшими из Венеции к герцогу Саксонскому пару страусов: черного самца с красной шеей и сероватую самку, которая несет много яиц. Они ведут их пешком и говорят, что эти животины устают меньше, чем они сами, и вынуждены уворачиваться от всех их ударов, когда те затевают лягаться; но они держат их с помощью хомута и постромок, натянутых над птичьими ляжками и плечами, охватывая все тело, а также длинных поводьев, которыми они их останавливают или заставляют сворачивать по своему усмотрению.
Во вторник благодаря необычайной любезности городских властей нам показали окольные ворота, которые имеются в сказанном городе и через которые тут во всякое время ночи принимают хоть пешего, хоть конного, кто хочет войти, лишь бы сообщил свое имя и адрес, у кого он проживает в этом городе, или название городской гостиницы, которую ищет. Этим окольным входом ведают два верных человека, нанятых городом. Верховые платят за въезд два батца
[207], пешие проходят за один. Эти ворота, куда проникают снаружи, обиты железом, и сбоку у них имеется железная рукоятка с присоединенной цепью, за которую надо потянуть. Эта цепь по весьма долгому пути со многими поворотами сообщается с очень высоким помещением для привратников, где дергает колокольчик. Привратник со своей лежанки в одной рубашке тянет на себя другую рукоятку и открывает эту первую дверь, которая находится более чем в доброй сотне шагов от его караульни. Тот, кто входит, оказывается на крытом мосту над городским рвом длиной примерно сорок шагов, вдоль которого двигаются рычаги, открывшие эту первую дверь, и та вдруг захлопывается за спиной вошедших. Когда этот мост пройден, они оказываются на маленькой площадке, где говорят с первым привратником и называют свое имя и свой адрес. Выслушав это, привратник посредством колокольчика предупреждает своего напарника, который помещается этажом ниже, в большом помещении, и этот второй привратник с помощью пружины в галерее, прилегающей к его караульне, открывает в первом месте небольшой железный барьер, а потом с помощью большого колеса поднимает подъемный мост, притом что ничего этого нельзя заметить, потому что все движения происходят в толще стен и ворот, и вдруг все это с грохотом закрывается. Потом со своего поста открывает большую, весьма толстую дверь из дерева, усиленную многими железными пластинами. Пришелец, который на всем своем пути не видит никого, с кем можно было бы перемолвиться словом, оказывается запертым в некоем зале. После этого ему открывают другую, похожую дверь; он входит во второй зал, где имеется свет, и видит там медную плошку, которая свешивается вниз на цепочке; в нее-то он и кладет деньги, которые должен за проход. Эти деньги поднимаются вверх привратником: если тот недоволен [размером суммы], он оставляет его там томиться до завтрашнего дня; если же удовлетворен, то согласно заведенному обычаю таким же образом открывает еще бóльшую дверь, похожую на другие, которая неожиданно захлопывается сзади, стоит ему пройти; и вот он в городе. Это одно из самых хитроумных изобретений, что мне доводилось видеть. Английская королева нарочно отправила сюда своего посла, чтобы упросить городской совет раскрыть ей действие этого механизма: они говорят, что отказали ей в этом
[208]. Под этим входом имеется большое подземелье, в котором можно укромно разместить пятьсот лошадей, чтобы получить помощь или отправить на войну втайне от большинства городского населения.
Уйдя оттуда, мы пошли осматривать церковь Святого Креста, которая весьма красива. Они там устраивают большой праздник в честь чуда, которое случилось более ста лет назад, когда одна женщина, не захотев проглотить тело нашего Господа
[209], вынула его изо рта, обмазала воском и положила в шкатулку, а когда исповедалась, то обнаружила, что все там превратилось в плоть, чему они приводили множество свидетельств, и это чудо описано во многих местах на латыни и на немецком. Они показывают под хрусталем этот воск с маленькой частицей плотской красноты. Эта церковь покрыта медью, как дом Фуггеров, и здесь это вовсе не большая редкость. К ней примыкает церковь лютеран, и они так же строятся и селятся возле своих церквей, как католические священники возле клуатров своих
[210]. При вратах этой церкви они поместили образ Богородицы, держащей Иисуса Христа, среди других святых и детей и эти слова: Sinite parvulos venire ad me
[211] и т. д.
