Семья су-сухирисов в прозрачных зеленых одеждах привлекала внимание своими двухголовыми телами и надменными манерами. Они проплывали сквозь толпу, как посланцы мира сна, и все непроизвольно расступались перед ними. Была на палубе и небольшая группа метаморфов.
Первым увидел их Делиамбер. Маленький вруун щелкнул клювом и коснулся руки Валентина.
– Смотри. Будем надеяться, что Слит их не видит.
– Которые? – спросил Валентин.
– У поручней. Стоят отдельно от всех, и видно, что встревожены. Они в своей естественной форме.
Валентин вгляделся. Их было пятеро: судя по всему, взрослые мужчина, женщина и трое младших – стройные, угловатые, длинноногие существа с болезненного вида желтовато-зеленой кожей. Взрослые были выше Валентина и выглядели хрупкими и непрочными. Строение их лиц напоминало бы человеческое, если бы не острые, как лезвия, скулы, почти полное отсутствие губ, уменьшенный до бугорка нос и косо поставленные, наклоненные к центру длинные и узкие глаза без зрачков. Валентин не мог решить, как держат себя метаморфы – надменно или застенчиво, но было ясно, что эти представители древней расы, потомки тех, кто владел Маджипуром до прихода четырнадцать тысяч лет назад первых, рожденных на Земле, поселенцев, чувствуют себя на этом корабле среди врагов. Он не мог отвести от них глаз.
– А как они меняют форму?
– Кости у них не соединяются, как у большинства других рас, – ответил Делиамбер. – Усилием мышц они сдвигаются и образуют новый рисунок. Кроме того, их кожа содержит имитирующие клетки, позволяющие менять цвет и текстуру. Есть и многое другое. Взрослый метаморф может измениться почти мгновенно.
– А зачем это им?
– Кто знает? Вполне возможно, что метаморфы не понимают, зачем нужны этому миру расы, не умеющие изменять форму. Вероятно, это для них важно и представляет какую-то ценность.
– Очень малую, – язвительно сказала Карабелла, – если при таких возможностях у них отняли планету.
– Изменения формы недостаточно для защиты, – ответил Делиамбер, – особенно когда сталкиваешься с людьми, которые путешествуют меж звездами.
Метаморфы поразили Валентина. Для него они являлись артефактами далекой истории Маджипура, археологическими реликтами, выжившими с тех времен, когда здесь не было ни людей, ни скандаров, ни вруунов и только один этот хрупкий зеленый народ бродил по колоссальной планете. До того, как пришли поселенцы – по существу, завоеватели. Как давно это было! Ему очень хотелось увидеть, как они преображаются, скажем, в скандара или лиимена. Но они оставались в своей естественной форме.
Из толпы внезапно появился возбужденный Шанамир, схватил Валентина за руку и выпалил:
– Ты знаешь, кто с нами на борту? Я слышал разговор грузчиков. Целая семья меняющих…
– Потише, – остановил его Валентин. – Вот они.
Мальчик взглянул на метаморфов и вздрогнул.
– Какие же они отвратительные!
– Где Слит?
– Он на мостике с Залзаном Каволом. Хотят получить разрешение на вечернее представление. Если он увидит их…
– Рано или поздно ему придется с ними встретиться, – прошептал Валентин. Он обратился к Делиамберу: – Они редко появляются вне резервации?
– Они живут повсюду, но всегда небольшими группами и почти никогда в естественной форме. В Пидруиде их, говорят, одиннадцать, в Фалкинкипе – шесть, в Дюлорне – девять…
– В другой форме?
– Да, в виде гэйрогов, хьортов или людей – как где удобнее.
Метаморфы решили уйти с палубы. Они шли с большим достоинством, но в отличие от су-сухирисов без всякой надменности. Наоборот, они, похоже, старались не привлекать излишнего внимания.
– Они живут на своей территории по своей воле или по принуждению? – спросил Валентин.
– И то и другое, я думаю. Когда лорд Стиамот завершил завоевание, он вынудил их уйти из Алханроэля. Но Зимроэль был тогда мало населен, за исключением побережья, и их пустили вглубь страны. Они выбрали территорию между Зимром и южными горами, подступы к которой можно легко контролировать, и поселились там. Теперь уже стало традицией, что метаморфы живут только на этой территории, если не считать немногих обитающих в других городах. Но я не знаю, имеют ли эти традиции силу закона. Наверняка они обращают мало внимания на указы, исходящие из Лабиринта или Горного замка.
– Если имперские законы так мало для них значат, то не слишком ли мы рискуем, направляясь в Илиривойн?
Делиамбер засмеялся:
– Дни, когда метаморфы нападали на пришельцев только из жажды мести, давно прошли, как меня заверили. Это скучный и угрюмый народ, но они не станут вредить нам, и мы, скорее всего, уйдем из их страны нагруженными звонкой монетой, которую так любит Залзан Кавол. А вот и он сам.
Появились сияющий самодовольством скандар и Слит.
– Мы договорились о представлении, – объявил Залзан Кавол. – Пятьдесят крон за час работы сразу после обеда! Покажем им простейшие трюки. Зачем нам лезть из кожи вон, пока мы не в Илиривойне?
– Нет, – возразил Валентин. – Мы должны показать самое лучшее. – Он твердо взглянул на Слита. – На борту этого судна группа метаморфов. Они могут рассказать в Илиривойне о нашем высоком мастерстве.
– Разумно, – кивнул Залзан Кавол.
Слит был испуган и подавлен. Ноздри его дрожали, губы сжались. Он делал левой рукой священные знаки. Валентин повернулся к нему и сказал, понизив голос:
– Начинается лечение. Жонглируй для них вечером, как для придворных понтифекса.
– Они мои враги! – прохрипел Слит.
– Не эти. Они не из твоего сна. Те причинили тебе такую боль, какую только смогли. И это было давно.
– Мне тяжко быть с ними на одном корабле.
– Ничего не поделаешь, – ответил Валентин. – И их только пятеро. Хорошая репетиция встречи, которая ждет нас в Илиривойне.
– Илиривойн…
– Нам не избежать его. Ты обещал мне, Слит…
Слит некоторое время молча смотрел на Валентина.
– Да, мой лорд, – наконец прошептал он.
Они разыскали спокойное место на нижней палубе и начали репетировать с дубинками. Поначалу они странным образом поменялись ролями: Валентин жонглировал безупречно, а Слит, словно новичок, то и дело ронял дубинки и несколько раз ушиб пальцы. Но через несколько минут опыт и мастерство одержали верх. Дубинки замелькали в воздухе, причем рисунок обмена был таким сложным, что Валентин быстро выдохся и в конце концов попросил Слита остановиться и вернуться к более знакомым каскадам.
В тот же вечер они дали представление на палубе – первое после импровизированного выступления перед лесными братьями. Залзан Кавол составил программу, которую они еще никогда не показывали публике. Жонглеры разделились на три группы: Слит, Карабелла и Валентин, Залзан Кавол, Телкар и Гибор Хаэрн, Хейтраг Кавол, Роворн и Ерфон Кавол – и начали одновременный тройной обмен в одном и том же ритме. Одна группа скандаров жонглировала ножами, другая – горящими факелами, а люди – серебряными дубинками.
