Деревня лиименов была совсем небольшой: примерно пятьсот душ невысоких, плоскоголовых, темнокожих рыбаков, не отличавшихся особым любопытством. Они жили в скромных тростниковых хижинах у реки, выращивали в маленьких садиках злаки, которые вместе с добываемой ими рыбой составляли основу их довольно однообразного питания. Диалект их был трудным, но Слит, похоже, вполне освоил его и сумел не только нанять вторую лодку, но и купить за пару крон одежду для Карабеллы и Лизамон.
Еще до полудня они с командой из четырех молчаливых лиименов отплыли в Ни-мойю.
Течение было столь же сильным, но порогов мало, и обе лодки быстро скользили между двумя берегами, становившимися все более ухоженными и заселенными. Крутые откосы постепенно уступили место ровным и открытым низинам с наносами тяжелого черного ила, а вскоре перешли в почти непрерывную вереницу фермерских деревень. Русло расширилось, течение успокоилось, вода приобрела глубокий синий цвет. Поселения на берегах переросли в города, население которых несомненно насчитывало многие тысячи. С виду, однако, они казались столь же простыми, как и деревеньки выше по реке, – настолько все это было незначительным по сравнению с монументальностью окружающей их природы. Впереди лежало устье реки, безмерное, словно открытое море.
– Река Зимр, – объявил лиимен, рулевой на лодке Валентина. – Стейч здесь кончается. Налево – отмель Ниссиморн.
Глазам Валентина открылся громадный полумесяц берега, ограниченный густой рощей каких-то необычных перекошенных пальм. Когда лодка подплыла ближе, Валентин с изумлением увидел на берегу плот из грубо обтесанных бревен, а рядом – четырех скандаров, дожидавшихся своих спутников.
Глава 2
Залзан Кавол считал, что путешествие было самым обыкновенным. Его плот успешно миновал все пороги. Скандары отталкивались от них шестами, ударялись, конечно, но не серьезно, и быстро добрались до отмели Ниссиморн, где и остановились, гадая, что же задержало всех остальных.
Скандару не приходило в голову, что другие плоты могли разбиться, тем более что он по пути не видел никаких обломков.
– У вас были затруднения? – искренне удивился он.
– Пустяшные, – коротко ответил Валентин. – Раз уж мы все собрались, хорошо бы в эту ночь поспать в настоящем жилище.
Они продолжили путь и доплыли до великого слияния Стейч и Зимра. Водное пространство было настолько широким, что Валентину не верилось: неужели это всего лишь место встречи двух рек? В городке Ниссиморн они расстались с лиименами и пересели на паром, который доставил их на другую сторону Стейч, в Ни-мойю – самый крупный город в Зимроэле с тридцатью миллионами жителей.
Здесь, где река Зимр резко поворачивала с востока на юго-восток, и образовался мегаполис. Он тянулся на сотни миль по берегам реки и нескольких притоков, впадавших в Зимр с севера. Валентин и его спутники сначала увидели южные предместья, жилые районы, переходившие южнее в сельскохозяйственную территорию, которая тянулась до долины Стейч. Основная городская зона располагалась на северном берегу Зимра, и отсюда виднелись только спускавшиеся к реке ярусы башен с плоскими крышами. Паромы ходили по всем направлениям, связывая бесчисленное множество прибрежных городков. Переправа через Зимр заняла несколько часов, и уже начало смеркаться, когда показалась собственно Ни-мойя.
Город завораживал. Безупречной белизны здания, казалось, светились на фоне заросших лесом зеленых холмов. Гигантские пальцы пирсов вонзались в реку, а вдоль гавани тянулся бесконечный шлейф больших и малых судов. Пидруид, поразивший Валентина в первые дни его странствий своей мощью, по сравнению с этим городом был действительно незначительным.
Только скандары, Кхун и Делиамбер видели Ни-мойю раньше. Делиамбер рассказывал о ее чудесах: Паутинной галерее – торговой аркаде в милю длиной, поднятой над землей на почти невидимых тросах; о Парке сказочных зверей, где редчайшие животные Маджипура, практически исчезнувшие с развитием цивилизации, обитали в почти естественных для них условиях; о Хрустальном бульваре – сверкающей улице с вращающимися отражателями; о Большом базаре – пятнадцатимильных проходах, похожих на лабиринт, где размещалось неисчислимое множество крошечных лавок под длинными навесами из ядовито-желтой искрящейся ткани; о Музее миров, Палате колдовства, о Герцогском дворце, про который говорили, что великолепнее его только Горный замок, и о многом другом. Валентину казалось, что подобные чудеса могут существовать лишь в мифах и сказках, но никак не в реальном городе. Но сейчас им не суждено увидеть все это. Городской оркестр в тысячи инструментов, плавучие рестораны, искусственные птицы с драгоценными камнями вместо глаз и прочие редкости подождут до того дня – если он вообще настанет, – когда Валентин вернется в Ни-мойю в одежде короналя.
Когда паром начал приближаться к городу, Валентин созвал своих спутников и сказал:
– Пора нам выяснить, кто куда намерен направиться. Я собираюсь ехать в Пилиплок, а оттуда на Остров. Я очень ценю нашу дружбу и хотел бы сохранить ее, но не могу предложить вам ничего, кроме чрезвычайно опасного путешествия и даже возможной гибели. Моя надежда на успех слаба, а препятствия огромны. Хочет ли кто-нибудь пойти со мной?
– Хоть на край света! – вскричал Шанамир.
– И я, – в один голос ответили Слит и Виноркис.
– Неужели ты сомневался во мне? – спросила Карабелла.
Валентин улыбнулся и посмотрел на Делиамбера. Тот произнес:
– Некто посмел посягнуть на святость королевства. Как я могу не пойти за истинным короналем, куда бы он ни приказал?
– Для меня это загадка, – пожала плечами Лизамон. – Я не понимаю, как короналя могли вытряхнуть из его же собственного тела. Но у меня нет другой работы, Валентин, и я пойду с тобой.
– Благодарю вас всех, – слегка поклонился Валентин, – и еще раз поблагодарю в пиршественном зале Горного замка.
– А скандары не могут быть тебе полезны, мой лорд? – подал голос Залзан Кавол.
Валентин не ожидал этого.
– Вы хотите идти?
– Наш фургон сгорел, наше братство разбила смерть, мы лишились жонглерского оборудования. На паломничество меня не тянет, но я и мои братья пойдем за тобой на Остров и дальше, если на то будет твоя воля.
– Я не хочу расставаться с вами, Залзан Кавол. Есть ли при дворце должность королевского жонглера? Я обещаю ее тебе.
– Спасибо, мой лорд, – серьезно ответил скандар.
– Есть еще один доброволец, – вмешался Кхун.
– Ты тоже?! – изумился Валентин.
Суровый чужак ответил:
– Мне мало дела до того, кто корональ на планете, где я заблудился, но честь и достоинство для меня превыше всего. Только благодаря тебе я не умер в Пиурифэйне. Я обязан тебе жизнью и буду помогать тебе чем смогу.
Валентин покачал головой.
– Мы сделали для тебя только то, что любое цивилизованное существо сделало бы для другого. Ты ничего нам не должен.
