За садом ухаживали два садовника, мужчина и женщина. Они равнодушно взирали на приближавшегося Валентина. Он неуклюже сделал им знак Хозяйки Острова Сна, они ответили тем же, но более умело.
– Мы пилигримы, – обратился к ним Валентин, – и хотим узнать дорогу к террасам.
– Вы приехали не вовремя, – ответила женщина с широким, бледным, морщинистым лицом. В ее голосе не было и тени дружелюбия.
– Виной тому наше стремление служить Хозяйке.
Женщина пожала плечами и вернулась к своей работе.
– В это время года надо ехать в Нуминор, – вступил в разговор мужчина, крепкий, невысокий, с редкими седыми волосами.
– Мы из Зимроэля.
В его взгляде появилась слабая заинтересованность.
– Сквозь драконьи ветры? Вам, верно, нелегко пришлось?
– Были кое-какие трудные минуты, – ответил Валентин, – но теперь они позади. Мы рады, что наконец добрались до Острова.
– Повелительница позаботится о вас, – снова равнодушно произнес мужчина и взялся за лопату.
После минутного, но напряженного молчания Валентин спросил:
– Где дорога на террасы?
– Вы не сможете воспользоваться ею, – отозвалась женщина.
– Вы не поможете нам?
Снова последовало молчание.
– Это же недолго, – настаивал Валентин. – Покажите нам дорогу, и мы больше не будем беспокоить вас.
– Мы заняты делом, – возразил мужчина.
Валентин облизнул губы. Выхода не было. Насколько ему известно, Намуринта минут пять назад покинула Остров и возвращается в Родамаунт-Граун, бросив их здесь. Он посмотрел на Делиамбера, надеясь на его колдовские прикосновения. Вруун не воспринял намек. Валентин подошел к нему и шепнул:
– Коснись их щупальцем и заставь помочь нам.
– Думаю, – ответил Делиамбер, – на этом священном острове мое колдовство мало чего стоит. Пользуйся своими чарами.
– Но я ими не обладаю!
– Попробуй, – предложил вруун.
Валентин вернулся к садовникам.
Сказать садовникам что-либо вроде: «Я – корональ Маджипура, я – сын Хозяйки Острова Сна, которой вы оба служите» – немыслимо, но он, возможно, сумеет передать это лишь силой духа. Он выпрямился, внутренне сосредоточился, как делал это, готовясь жонглировать перед взыскательной аудиторией, и улыбнулся такой теплой улыбкой, от которой могли бы раскрыться почки на ветвях засохших кустов. Через минуту садовники оторвались от своей работы и бросили взгляд на Валентина. Реакция превзошла все ожидания: при виде его улыбки на их лицах отразились удивление, растерянность и… покорность.
Всем своим видом Валентин излучал искреннее дружелюбие.
– Мы преодолели тысячи миль, – ласково начал он, – чтобы отдаться на милость Хозяйки Острова, и мы просим вас во имя Божества, которому вы служите, помочь нам на нашем пути. Нужда наша велика, и мы устали от странствий.
Они заморгали, словно из-за серых облаков вышло солнце.
– Но мы заняты, – неуверенно ответила женщина.
– Мы не можем уйти, пока сад не ухожен, – промямлил мужчина.
– Сад цветет, – возразил Валентин, – и не погибнет без вас за несколько часов. Помогите нам, пока не стемнело. Мы просим только показать дорогу, и Хозяйка вознаградит вас за это.
Садовникам было явно не по себе. Они посмотрели друг на друга, потом на небо, как бы прикидывая, не поздно ли. Наконец оба, нахмурившись, поднялись, отряхнули песок с коленей и пошли к краю воды в мелкий прибой вокруг выступа большого пляжа, а затем вниз к подножию утеса, где начиналась вертикальная тропа.
Намуринта была еще там, но уже готовилась к отплытию. Валентин подошел к ней:
– Мы глубоко признательны тебе за помощь.
– Вы остаетесь?
– Мы нашли путь на террасы.
Она улыбнулась с искренней радостью:
– Не хочется бросать вас, но Родамаунт-Граун зовет меня. Удачи вам в вашем паломничестве.
– А я желаю тебе безопасного путешествия домой.
Валентин уже повернулся было, чтобы уйти, но она остановила его:
– Еще одно. Та женщина назвала тебя лордом Валентином. Что это значит?
– Просто шутка, – ответил Валентин.
– Я слышала, так зовут нового короналя. Он начал править год или два назад.
– Да, – кивнул Валентин, – но он черноволосый. Это была просто шутка, потому что я тоже Валентин. Счастливого плавания, Намуринта.
– Плодотворного паломничества, Валентин.
Он пошел к утесу. Садовники вытащили из будки несколько парящих саней, установили их как нужно и жестом пригласили путешественников. Валентин сел в первые сани с Карабеллой, Делиамбером, Шанамиром и Кхуном. Садовница вошла в будку, откуда, видимо, управляли подъемом.
Сани тут же поднялись на воздушной подушке и поплыли. Начался страшный головокружительный подъем на белый утес.
Глава 8
– Вы прибыли, – сказал служитель Талинот Исульд, – на террасу Оценки. Здесь оценят баланс ваших личностей. Когда настанет время идти дальше, дорога приведет вас на террасу Вступления, затем на террасу Зеркал, где вы встретитесь с собой. Если увиденное удовлетворит вас и ваших наставников, вы отправитесь на Второй утес, где вас ждет другая группа террас. Так вы доберетесь до террасы Поклонения. Затем, если над вами будет милость Хозяйки, вас вызовут во Внутренний храм. Но на вашем месте я бы не надеялся, что это случится скоро. Я бы даже не надеялся, что это вообще произойдет. Но те, кто стремится встретиться с Хозяйкой Острова, в конце концов, вполне вероятно, доходят до нее.
Настроение Валентина испортилось. Он не просто надеялся дойти до Хозяйки, ему это было жизненно необходимо. Однако он понимал, что имел в виду служитель. В этом священном месте паломник ничего не требовал – он подчинялся. Он должен был отказаться от требований, нужд и желаний и уступить, если искал покоя и утешения у Хозяйки Острова. Здесь не место для короналя. Главное в жизни короналя – пользоваться властью: мудро, если он мудр, но в любом случае твердо. Главное в жизни пилигрима – подчиняться. Это противоречие могло с легкостью погубить Валентина, но иного выбора не было.
Во всяком случае, он заметно приблизился к Повелительнице Снов. На вершине утеса служители встретили их без всякого удивления. Видимо, они знали, что к ним поднимаются пришедшие не в сезон паломники. Теперь их, выглядевших благочестиво и несколько глупо в мягкой белой одежде пилигримов, собрали в длинном низком здании из гладкого розового камня, стоявшем у гребня утеса. Плиты из того же камня устилали широкую дорожку для прогулок, тянувшуюся, видимо, довольно далеко вдоль кромки леса, венчавшего утес. Это была терраса Оценки. Дальше шел лес. Другие террасы располагались далеко за ним.
