– Они попросят плату за вход, – объяснил Делиамбер. – Такова традиция. Подойди к ним и изложи свое дело.
Валентин обратился к стражам:
– Я, Валентин, брат покойного Вориакса, сын Хозяйки Острова Сна, пришел просить аудиенции у понтифекса.
Даже такое странное и вызывающее заявление не поколебало невозмутимости стражей. Гэйрог сказал только:
– Понтифекс допускает к себе далеко не каждого.
– Тогда я буду просить аудиенции у его главных министров, которые могут передать мое послание понтифексу.
– Их ты тоже не увидишь, – ответил один из хьортов.
– В таком случае я обращусь к заместителям министров или, если понадобится, к заместителям заместителей министров. Единственное, о чем я вас прошу: разрешите мне и моим спутникам пройти в Лабиринт.
Стражники посовещались, тихо жужжа, – видимо, с помощью какого-то прибора. Это явно был не более чем ритуал, поскольку они вряд ли слушали друг друга. Затем гэйрог снова повернулся к Валентину.
– Каково твое приношение?
– Какое приношение?
– Входная плата.
– Назови, я уплачу.
Валентин сделал знак Шанамиру, и тот достал кошелек, но стражники недовольно покачали головами, а некоторые даже отвернулись.
– Не деньги, – презрительно сказал гэйрог. – Приношение.
Валентин опешил и растерянно обернулся к Делиамберу. Тот ритмично покачал щупальцами, как бы подбрасывая что-то.
Валентин нахмурился. И тут до него дошло: жонглирование!
– Слит, Залзан Кавол!..
Из повозки достали дубинки и мячи. Слит, Карабелла и Залзан Кавол встали перед стражниками и по сигналу скандара начали жонглировать. Те смотрели, неподвижные как статуи. Все это казалось Валентину таким нелепым, что он с трудом удерживался от смеха, но три жонглера выполняли свою работу четко и с большим достоинством, словно это был религиозный обряд. Они показали три полных рисунка обмена, разом остановились и поклонились стражам.
Гэйрог чуть заметно кивнул – единственное одобрение представления.
– Можете войти, – разрешил он.
Глава 5
Они провели повозки между Лезвиями и попали в своеобразный вестибюль, темный и затхлый, из которого открывалась дорога, ведущая вниз. Не успели они пройти нескольких десятков метров, как путь им пересек дугообразный туннель – первое из колец Лабиринта.
Туннель был с высоким потолком, ярко освещенный и вполне мог сойти за торговую улицу в обычном городе: тут были палатки, магазины, пешеходное движение и парящие экипажи всех видов и размеров. Но, внимательно присмотревшись, путешественники поняли, что это отнюдь не Пилиплок, не Пидруид или Ни-мойя. Люди на улицах были удивительно бледными, как привидения, – ведь они никогда не бывали на солнце; все одеты старомодно и в тусклых, темных тонах. Встречалось много людей в масках – их носили слуги чиновников понтифекса. Они совсем не бросались в глаза, и никто в толпе не обращал внимания на маски.
Валентин обратил внимание на искаженные напряжением лица обитателей Лабиринта, на испуганное выражение глаз и опущенные уголки губ. Снаружи, на свежем воздухе, под благодатными лучами солнца народ Маджипура улыбался легко и свободно, не только губами, но и глазами, и щеками – всем лицом, всей душой. А в этих катакомбах души как будто были другими.
– Ты знаешь дорогу? – спросил Валентин Делиамбера.
– Нет. Но провожатых найти легко.
– Как?
– Останови повозки, выйди и оглянись словно в растерянности, – посоветовал вруун. – Через минуту отбоя не будет от желающих показать дорогу.
Это заняло куда меньше минуты. Валентин, Слит и Карабелла вышли из повозки, и к ним тут же подбежал мальчишка лет десяти.
– Показать вам Лабиринт? Одна крона за весь путь.
– У тебя есть старший брат? – спросил Слит.
Мальчик посмотрел на него:
– Ты считаешь меня слишком маленьким? Тогда поезжайте одни! Через пять минут вы заблудитесь!
Валентин засмеялся:
– Как тебя зовут?
– Хиссун.
– Скажи, Хиссун, сколько уровней придется нам проехать, прежде чем мы доберемся до правительственного центра?
– Вы хотите ехать туда?
– А почему нет?
– Они там все чокнутые, – сказал мальчик и усмехнулся. – Работают, весь день перебирают бумаги, бормочут что-то и все жаждут продвинуться еще глубже. Заговори с ними – они даже не ответят. От такой работы у них и мозги-то не ворочаются. До них семь уровней: двор Колонн, потом зал Ветров, площадь Масок, двор Пирамид, двор Шаров, Арена, а затем выходите к Дому Записей. Я провожу вас туда, но не за крону.
– А за сколько?
– Полреала.
Валентин присвистнул.
– Зачем тебе столько денег?
– Я куплю матери плащ, зажгу пять свечей Повелительнице Снов и отведу сестру к врачу. – Мальчик подмигнул. – А может, останется и на угощение для меня.
Пока они разговаривали, собралась толпа ребятишек не старше Хиссуна, несколько юношей и несколько взрослых. Все они стояли плотным полукругом и напряженно следили, получит ли Хиссун работу. Все молчали, но Валентин краем глаза видел, как они старались привлечь его внимание, а маленькие вставали на цыпочки, чтобы казаться взрослее и солиднее. Если он откажет мальчику, тут же поднимется дикий хор голосов и лес машущих рук.
Но Хиссун, похоже, знал свое дело, и его откровенный, хладнокровный и циничный подход по-своему привлекал.
– Ладно, – согласился Валентин, – веди нас к Дому Записей.
– Все эти повозки – твои?
– Вот эта, эта и эта. Ну да, в общем, все.
Хиссун почесал затылок.
– Ты, стало быть, важный? Откуда ты?
– С Замковой горы.
– Я так и подумал, что ты важный. Но если ты едешь с Замковой горы, как ты попал со стороны Лезвий?
Мальчик был явно неглуп. Валентин пояснил:
– Мы путешествовали. Мы только что с Острова Сна.
– Ух ты! – Глаза мальчика округлились. Это была первая брешь в его небрежной, по-уличному мудрой холодности. Без сомнения, Остров казался ему поистине сказочным местом, далеким, как звезды, и он помимо своей воли почувствовал благоговение перед теми, кто действительно там побывал. Он облизнул губы. – Как мне тебя называть?
– Валентин.
– Валентин, – повторил мальчик. – Валентин с Замковой горы. Приятное имя. – Он взобрался в первую повозку и, когда Валентин сел рядом, переспросил: – Ты в самом деле Валентин?
– В самом деле.
– Очень приятное имя, – снова сказал мальчик. – Ну, плати мне полреала, Валентин, и я покажу тебе Лабиринт.
