Представителям Великобритании было заявлено о необходимости введения в составе местных национальных Советов, организованных англичанами в Карской и Батумской областях, а также в Ардаганском округе, официальных представителей Добрармии или Колчака (22).
Резюме говорило само за себя: «Всероссийский Национальный Центр считает долгом совести возвысить голос в защиту достоинства Родины и прав ее граждан и высказать ту уверенность, что близко то время, когда возрожденная Россия воздаст по заслугам всем тем, кто, пользуясь ее временной слабостью, пренебрежительно и оскорбительно относился к правам и верованиям русского народа».
В середине 1919 г. обострилось положение и в Батумской области. «Комитет Освобождения Грузии» выступил против мусульман Аджарии. В телеграммах Сазонову отмечалось, что занятие Батума позволит Грузии полностью контролировать вывоз нефти из Туркестана и Баку. В докладе отмечалось, что, несмотря на наличие английского гарнизона под командованием генерал-губернатора Кук-Коллиса, Аджария является частью России, поскольку на ее территории действует российское законодательство в форме «Свода законов», работает российская таможня, органы государственного контроля и казначейства. Пограничная стража укомплектована русскими офицерами. Сазонову предлагалось обратить внимание Антанты на рост турецкого и грузинского влияния в крае. Правда, несмотря на формальное сохранение норм российского законодательства, судебная практика в области осуществлялась через английский военный суд (проступки против англичан) и через восстановленный британским командованием Батумский окружной суд, деятельность которого соответствовала утвержденным нормам международного права (23).
Актом, способным существенно осложнить отношения с Грузией, стало покушение в Тифлисе на «Главного представителя Главнокомандующего ВСЮР в Закавказье», бывшего командира Особого Экспедиционного корпуса в Персии генерала от кавалерии Н.Н. Баратова. 13 сентября 1919 г. он был тяжело ранен (в Екатеринодар даже пришла телеграмма о его убийстве). Покушавшихся не смутило, что во время теракта рядом с ним находился и также был ранен генерал Одешелидзе, руководивший обороной Батума от турецких войск в 1918 г. и назначенный командующим объединенными Вооруженными силами Грузии и Азербайджана. Теракт помешал завершению дипломатической миссии Баратова, хотя, по оценке самого генерала, ему удалось «уладить все дела, устранить все трения, существовавшие между обеими сторонами». Он даже «получил предложение грузинского правительства предоставить в распоряжение генерала Деникина 35-тысячный корпус, подготовленный вполне и всем необходимым снабженный для борьбы с большевиками в составе ВСЮР… Но… генерал Деникин от грузинской помощи отказался». Покушение лишний раз подтверждало, что далеко не всех на Кавказе устраивала перспектива примирения и сотрудничества с Белым движением.
Примечательно содержание официальной «инструкции», полученной Баратовым от Деникина накануне отправки в Тифлис (2 июля 1919 г.), в которой указывался основополагающий принцип национальной политики Белого движения в тот период: «Не предрешая частностей государственного устройства до волеизъявления всего населения Российского государства, необходимо иметь в виду, что в решении этих вопросов примут участие представители всех областей и народов России и что широкая внутренняя автономия в делах местной, краевой и народной жизни составляет одно из оснований будущей государственной жизни России». «Инструкция» не исключала возможности «самостоятельного управления этих областей», но при этом указывала, что отношение к ним со стороны Добрармии должно быть различным. По отношению к Грузии в зависимости от исхода «Сочинского конфликта» возможно или «установление вполне дружественных отношений», или «обоюдное обязательство на прекращение военных действий». Азербайджан Главком ВСЮР считал «неотделимой частью России» и допускал лишь «временное самостоятельное управление, впредь до установления общероссийской государственной власти». В отношении лояльно настроенной Армении предполагалось «ее объединение в этнографических границах» и тесная связь ее «исторических и экономических интересов с Единой, Неделимой Россией». Хотя Армения, не имея непосредственной связи с территорией, контролируемой ВСЮР, с лета 1919 г. все более ориентировалась на сотрудничество с США. В парламенте республики было выдвинуто постановление «о невмешательстве армян в борьбу Добровольческой армии с большевиками», а армянские воинские подразделения в составе Войск Черноморского побережья должны были действовать самостоятельно, а не как части армянской армии. Армянские национальные советы Гагринского, Пиленского и Адлерского районов Абхазии тем не менее продолжали заявлять о своей безусловной поддержке «идей Добровольческой армии», «восстановления Единой, Великой России» (24).
Вообще, после разгрома Русских Национальных Советов в Грузии наиболее активно действующими оставались Батумский Русский Национальный Совет (он располагался на территории, занятой англичанами) и Бакинский Русский Национальный Комитет. Батумский Совет, возглавляемый присяжным поверенным, лидером местной кадетской группы П.М. Масловым, 18 апреля 1919 г. единогласно утвердил особое Обращение к Деникину, в котором отмечалось, что «Батумская Область, как и все Закавказье, должна стать неотъемлемой частью Российского государства».
Весьма интересный проект предлагался в докладе Р. Терлина, направленный представителю ВСЮР в Батуме генерал-майору Д. П. Драценко уже в июне 1920 г. Подробно описав судьбу Аджарии в составе Российской Империи, противодействие в 1918 г. турецкой агрессии и в 1919 г. попыткам Грузии занять область, автор отмечал важность защиты российских интересов в регионе («Батум – ключ всего Закавказья», «он должен быть русским, для чего необходимо сохранить в нем русскую государственность и русское население», «отнюдь нельзя допустить его переход к Грузии»). По его оценке, в Батумской области удалось «создать в миниатюре русское государство с русскими законами». Дальнейшая перспектива развития представлялась Терлину в создании государства Аджаристан (по аналогии с Туркестаном, Дагестаном), состоящего из признанной де-факто независимой Батумской области. Высшим законодательным органом должен был стать «меджлис из восьми аджарцев, четырех русских и по одному грузину, греку и армянину, а высшая исполнительная власть принадлежала бы правительству из русских, что гарантировало бы представительство «национальных интересов России». Предполагалось также создание вооруженных сил Аджаристана, помощь в обеспечении которых должны были гарантировать ВСЮР. Доклад предусматривал варианты: «немедленного присоединения к России», «английскую оккупацию с охраной русской государственности», «самостоятельности с сохранением русского государственного (влияния)», «протектората Турции с сохранением русского населения и отчасти государственности». Из них третий вариант считался наиболее перспективным. Но в любом случае «передача Аджарии Грузии» признавалась недопустимой.
Характерна резолюция на докладе Терлина, сделанная Драценко, выступавшим в 1919–1920 гг. за сотрудничество с Грузией: «Денег дать не можем. Очень малую помощь можем оказать боевыми запасами. На создание Аджаристана препятствий нет, но не в ущерб нашим сношениям с Грузией. Налаживание с ней хороших отношений, а еще лучше, военного союза – это основная наша ближайшая задача в Закавказье».
