Военно-стратегические планы осени 1919 г. действительно предполагали установление боевого контакта ВСЮР с армиями адмирала Колчака, причем не через посредство удара Кавказской армии на соединение с Уральской или Оренбургской (план, который в 1919 г. отстаивал командующий Кавказской армией генерал-лейтенант П.Н. Врангель), а более длинным, но, как представлялось, более надежным путем через Среднюю Азию. К тому же этот «забытый фронт» не требовал значительных подкреплений, а силы Кавказской армии в соответствии с «Московской директивой» должны были бы продвигаться вверх по Волге. Освобождение от большевиков Туркестана на белом Юге не представлялось сложным. Однако реальные возможности Красной армии в Средней Азии явно недооценивались.
Настроение и боеспособность войск отчетливо проявились во время эвакуации Красноводска. Примечателен тот факт, что во время эвакуации (единственный раз за всю историю эвакуаций белого Юга) командующий войсками генерал Казанович до последней минуты оставался на пристани вместе со своими солдатами и офицерами, был ранен, прикрывая посадку на пароходы, и покинул город лишь тогда, когда стала очевидной невозможность его удержания (23).
В феврале 1920 г. белый фронт в Туркестане был ликвидирован.
Можно выделить несколько причин подобного итога. Это, прежде всего, слабость русских антибольшевистских сил, недостаточно использованные мобилизационные возможности региона, прежде всего в отношении местного населения, значительная зависимость от посторонней помощи – вначале от Великобритании, а затем от ВСЮР. Тем не менее борьба в Закаспии стала частью южнорусского Белого движения и могла значительно его усилить в случае своего дальнейшего развития.
Не удалось, с другой стороны, наладить достаточно прочных отношений и тем более создать единый антибольшевистский фронт в союзе с Бухарским эмиратом и Хивинским ханством. Эти государственные образования, будучи в составе Российской Империи в статусе вассальных ханств, имели значительную самостоятельность, укрепленную актами Временного правительства. Особым «Манифестом» (7 апреля 1917 г.) оно провозгласило проведение в Бухаре реформ, направленных на упорядочение налоговой системы, противодействие коррупции (борьба с «подарками и вознаграждениями»), вводилось городское самоуправление в форме Комитета, занимающегося «благоустройством столицы ханства». Правовой основой проводимых преобразований в то же время должны были оставаться «нормы шариата» (24). В Хиве назначенный Временным правительством командующий войсками Амударьинского отдела и столичного гарнизона генерал-майор Мирбадалов стал исполнять также полномочия комиссара при хане Асфандияре. При его поддержке в апреле 1917 г. в ханстве был образован представительный меджлис, состоявший из 52 депутатов, избранный всеобщими выборами на три года из «лучших людей Хивинского ханства». Меджлис делил верховную власть с «признанным российским правительством ханом», который утверждал главу кабинета министров. Меджлис получал право «рассматривать все законы, касающиеся ханства», мог выразить недоверие тому или иному министру или всему кабинету. Туркестанский комитет Временного правительства разработал проект «Основного закона» Хивинского ханства и Положение о комиссаре Временного правительства Российской державы в Хиве, подчиненного комитету и занимавшегося, в частности, «наблюдением за точным выполнением ханом хивинским, меджлисом и кабинетом министров… изданными ханом основных законов ханства», «устройством местного административного управления» и «устройством судебной части», а также «попечением о нуждах не только коренного оседлого населения в ханстве, но и туркменского населения, в целях полного примирения между собою этих народностей». Правда, уже в сентябре меджлис был распущен из-за обострившихся конфликтов между узбеками и туркменами во главе с Джунаид Курбан Мамедом (Джунаид-ханом). Преемник Мирбадалова, полковник И.М. Зайцев, добивался компромисса между хивинским ханом и туркменской оппозицией и в итоге добился заверений со стороны Джунаид-хана о поддержке хана (25).
Советское правительство вплоть до 1920 г. также не стремилось к ограничению самостоятельности Хивы и Бухары. Образованная в мае 1918 г. Туркестанская автономная советская республика исключала из своего состава Хиву и Бухару. Подобный самостоятельный статус способствовал тому, что во время гражданской войны правители Хивы и Бухары стремились вести нейтральную политику, не отдавая явных предпочтений какой-либо из противоборствующих сторон и вместе с тем сохраняя свой суверенитет. Правда, отсутствие прямого военного давления на среднеазиатские государства не исключало попыток подчинить Бухару и Хиву посредством поддержки социал-демократических движений т. и. «младобухарцев» и «младохивинцев», при участии которых красная гвардия из Ташкента в марте 1918 г. предприняла неудачный военный поход («колесовская экспедиция») на Бухару.
Тем не менее со стороны антибольшевистского движения, и в особенности со стороны Закаспийского правительства, предпринимались попытки привлечь бухарского эмира и хивинского хана к сотрудничеству. От имени генерала Ураз-Сердара бухарскому эмиру Сайид Алим хану было направлено предложение о создании «Союза мусульманских народов Туркестана», но эмир не поддержал его, сославшись на отсутствие оружия (в Закаспий был отправлен лишь транспорт с продовольствием) (26). Тогда же в Бухаре начала работу военная миссия штаба Закаспийских войск в составе полковника Н. А. Штефко и Аз Саид Абаева. Одновременно с этим эмир безуспешно пытался установить контакт с главой английской военной миссии генералом Маллесоном, отправившим в Бухару караван с оружием еще осенью 1918 г. Однако после ухода английских войск из Туркестана реальная военная помощь в противодействии большевикам могла быть оказана только со стороны Закаспийского или Оренбургского фронта. Командование Оренбургской армии не исключало возможности развития контактов с Бухарским эмиром. В этом направлении активную работу продолжал вести полковник Зайцев. Используя свои прежние контакты, Зайцеву удалось добиться от эмира согласия на военную помощь при организации антибольшевистского выступления в Ташкенте, запланированного центральным отделением «Туркестанского Союза борьбы с большевизмом». Согласно данному плану бухарское правительство «предоставит все силы и средства для борьбы с советской властью лишь после того, как участок Среднеазиатской железной дороги от Красноводска до Чарджуя будет очищен от большевиков и в Ташкенте падет советская власть». Бухарская армия «после того, как Актюбинская и Асхабадская группы Красной армии будут отрезаны от центра, занимает своими войсками участок Среднеазиатской железной дороги между Сырдарьей и Амударьей». Летом – осенью 1919 г. переговоры с бухарским эмиром велись через посредство бывшего адъютанта Корнилова, текинца Хаджиева (27).
Восстание в Ташкенте, организованное «Туркестанским Союзом» 18 января 1919 г., закончилось неудачно. Отряд офицеров и добровольцев под командованием полковника А. В. Руднева отошел к Фергане, где соединился с отрядами Мадамин-бека, а затем отступил в Бухару, где встретил «гостеприимство жителей и внимание бухарских властей» (28).
Более склонным к сотрудничеству с антибольшевистскими силами был хивинский хан. Им стал, после убийства 1 октября 1918 г. хана Асфандияра, Сайид-Абдулла, но фактическую власть представлял глава туркменской знати Джунаид-хан. Закаспийским властям было легче наладить с ним контакт, учитывая родственные национальные отношения. В надежде на достижение военного сотрудничества командование войск Закаспийской области в декабре 1919 г. готовило особый отряд под командованием генерала Николаева, предназначавшийся для похода на соединение с войсками Хивинского ханства (Джунаид-хана). В то же время, еще с весны 1919 г., хан вел переговоры с представителями советской власти о возможности предоставления конного отряда туркмен на Закаспийский фронт – для действий против белых войск (29).
