Но после роспуска Областной Думы, ликвидации структур Съезда Членов Учредительного Собрания в белой Сибири фактически не осталось каких-либо представительных учреждений во всесибирском (не говоря уже о всероссийском) масштабе. Уже в первых официальных заявлениях Российского правительства говорилось об обязательном созыве выборного органа, уполномоченного утвердить основы внутренней и внешней политики. Колчак в своем интервью представителям сибирской печати 28 ноября 1918 г. четко определил задачи представительной власти: «Раз будут созданы нормальные условия жизни, раз в стране будут царить законность и порядок, тогда возможно будет приступить к созыву Национального Собрания (так Верховный Правитель определил название будущего высшего представительного органа. – В.Ц.). Я избегаю называть Национальное Собрание Учредительным Собранием, так как последнее слово сильно скомпрометировано. Опыт созыва Учредительного Собрания, собранного в дни развала страны, дал слишком односторонний (социалистический. – В.Ц.) партийный состав… Повторение такого опыта недопустимо… Я говорю о созыве Национального Собрания, где народ в лице своих полномочных представителей установит формы государственного правления, соответствующие национальным интересам России. Я не знаю иного пути к решению этого основного вопроса, который лежит через Национальное Собрание» (3). Данным заявлением Колчак не только предопределил наименование Собрания, но и отметил изменение характера представительства (внепартийное), а также задачи будущего органа и ориентировочные сроки его созыва (после окончания гражданской войны). Но если будущим политикам – депутатам Национального Учредительного Собрания после переворота 18 ноября надо было дождаться «нормальных условий жизни», то углубляющийся хозяйственный кризис требовал незамедлительных разрешений. Новые представительные структуры возникли в экономической сфере. 22 ноября 1918 г. Колчак «в целях разработки экстренных мероприятий в области финансов, снабжения армии и восстановления торгово-промышленного аппарата» принял указ о созыве Чрезвычайного Государственного Экономического Совещания (далее – ЧГЭС, ГЭС) (4).
Представительство ЧГЭС соответствовало характеру «единоличной власти», ставящей «деловые качества» выше «партийности». Председатель Совещания назначался Верховным Правителем, а членами становились министры: военный, финансов, снабжения, продовольствия, торговли и промышленности, путей сообщения и Государственный контролер. Модель бюрократического представительства, как отмечалось выше, отличалась от Комитета по экономической политике (март 1919 г.): в ЧГЭС предусматривалось членство представителей правлений частных и кооперативных банков (трое), представителей Всероссийского Совета съездов торговли и промышленности (пятеро), представителей Совета кооперативных съездов (трое), а также «сведущих лиц» по приглашению Председателя Совещания. Проекты по вопросам снабжения армии представлялись на рассмотрение самому Колчаку (5). Председателем Совещания стал опытный чиновник, бывший Государственный контролер в Императорском Совете министров Б. В. Штюрмера, судопромышленник С. Г. Феодосьев. На первых шести заседаниях председательствовал сам Верховный Правитель. Приоритетными признавались проблемы снабжения армии в ходе подготовки к весеннему наступлению 1919 г. и финансовые преобразования, предложенные И. А. Михайловым. По прошествии 41 заседания, в марте – апреле 1919 г., было решено изменить статус Чрезвычайного Совещания, отменив его «чрезвычайные» функции и существенно расширив представительство, тем самым сделать его своеобразным органом представительной власти, имеющим ограниченные – фактически консультативно-совещательные – полномочия. Кроме того, к весне 1919 г. в Омске начал работу Комитет по экономической политике во главе с министром земледелия Н. И. Петровым; предназначение этого Комитета сводилось преимущественно к координации ведомственных усилий в проведении хозяйственной политики.
В отличие от «бюрократического» Комитета, ГЭС призвано было воплощать собой идею «общественного представительства». С этой целью Председателем Государственного Экономического Совещания (слово «Чрезвычайное» считалось уже неактуальным в связи с успехами на фронте) вместо «бюрократа» Феодосьева 9 марта 1919 г. был назначен профессор Омского сельскохозяйственного института, бывший управляющий делами ВСП Гинс. Для него это назначение казалось весьма важным, поскольку позволяло влиять на усиление сотрудничества «власти и общества». Изменения в представительстве, утвержденные развернутым Положением о Государственном Экономическом Совещании, состояли в расширении структуры Совета министров. К ранее приглашенным добавлялись министры: морской, труда, земледелия, внутренних дел, иностранных дел. Представительство Совета Всесибирских Кооперативных съездов увеличивалось до пяти человек, «в том числе не менее трех – от центральных кооперативных организаций». Изменилась форма представительства банковских структур: вместо трех «представителей Правлений Частных и Кооперативных банков» приглашалось двое «представителей Совета Частных Банков» и «представитель Московского Народного Банка». Дополнительно к работе в ГЭС приглашались начальник Штаба Главковерха, представители Центрального Союза профессиональных организаций («в том числе один – от железнодорожных служащих»), представители от Сельскохозяйственного общества, двое – от Общества сибирских инженеров (по одному от Томска и Иркутска), представитель Центрального Военно-Промышленного Комитета, по представителю от каждого из четырех Восточных казачьих войск (Оренбургского, Уральского, Сибирского и Забайкальского), а также «представители науки и других лиц, назначаемых Верховным Правителем по представлению Председателя Экономического Совещания». Представительство от Совета съездов торговли и промышленности оставалось прежним. Отдельный пункт был посвящен упорядочению представительства земско-городского самоуправления: сначала губернские (областные) земские собрания, городские управы и городские думы губернских (областных) городов избирали кандидатов (общим количеством не свыше 20), а затем они утверждались Верховным Правителем по представлению Председателя ГЭС. Подобный «ступенчатый» порядок делегирования депутатов от земств и городов (предварительный выбор и последующее утверждение верховной властью) вызывал определенные нарекания за «недемократичность». 15 июня 1919 г. на открытии сессии Пермского губернского земства было принято обращение к Правительству, в котором подчеркивалась важность создания «правильно организованного народного представительства, созванного на основе народовластия» и уравнивания в избирательных полномочиях земско-городских структур со всеми остальными представительными единицами. Воздерживались от участия в выборах делегатов в ГЭС Томская, Иркутская губернская земская управы, а Владивостокская и Енисейская земские управы отрицательно оценили предложенный порядок представительства. В то же время Благовещенская, Читинская земские управы, Читинская и Красноярская городские думы избрали своих кандидатов.
Цели ГЭС были конкретизированы: «а) делать Правительству представления о необходимых мероприятиях в области финансовой, торгово-промышленной, сельского хозяйства, труда, транспорта и по всем другим вопросам, касающимся экономической жизни страны, б) обсуждать вопросы снабжения и продовольствия армии, в) рассматривать роспись государственных доходов и расходов (государственный бюджет), г) обсуждать разработанные надлежащими ведомствами законопроекты общего значения по указанным в пункте а) сей статьи вопросам» (6).
