Таким образом, проект реформы, предложенный членами ГЭС, предполагал создание органов, во многом аналогичных «ответственному министерству», планировавшемуся Прогрессивным блоком еще в 1916 г. Единственным законодателем оставался бы Верховный Правитель (а не Верховный Правитель совместно с Советом министров), который тем не менее не мог принимать законы без их предварительного рассмотрения в Государственном Совещании. Но, как отмечал делегат ГЭС, бывший министр финансов Областного правительства Урала Л. А. Кроль, «Обращение 19-ти» не встретило поддержки со стороны представителей казачества, членов Совета съездов торговли и промышленности, считавших, что реализация требований «земских демократов» не только нарушает основы Конституции 18 ноября, но и вводит столь опасный для военного времени «парламентаризм».
Представители этого «правого крыла» ГЭС стремились лишь к «смене министров», но не к «смене власти» как таковой. Во второй половине августа ГЭС детализировало предложения «Обращения 19-ти», утвердив проект Положения о Государственном Совещании. Его отличительной чертой стало полное лишение законодательных прав Совмина, призванного стать сугубо административно-исполнительным органом. Верховный Правитель сосредотачивал в своих руках всю полноту законодательной власти, а Государственное Совещание должно было обсуждать законодательные предположения. По итогам предварительного голосования Колчак мог поддержать либо позицию меньшинства, либо большинства Совещания (10).
Для встречи с Верховным Правителем «земская» группа избрала депутацию в составе пяти человек (Сазонов – от кооперации, полковник Ф.Ф. Рюмкин – от Забайкальского казачества, Н. А. Вармунд – председатель Пермской уездной земской управы, В. В. Никифоров – от Якутского областного земского собрания и В. А. Можаров – представитель Общества сибирских инженеров из Иркутска). 30 июля 1919 г. они (за исключением покинувшего Омск Можарова) были приняты Колчаком. Адмирал в целом согласился с требованиями расширения полномочий Совещания и в очередной раз пообещал изменить его статус, как только к этому будет располагать обстановка на фронте. Члены Совета министров, по настоянию Колчака и Гинса, стали чаще выступать на собраниях Совещания с докладами о тех или иных ведомственных решениях. Контакт «власти» и «общества», казалось, начал налаживаться. Однако вторичный прием делегации, разработавшей проект нового Положения о Государственном Совещании, не состоялся. Примечательно, что по времени это совпало с переменами в самом Совете министров, связанными с попыткой создания Совещания по обороне (август 1919 г.). Омская власть как бы оказалась на распутье: либо использовать уже апробированный способ «совершенствования» управления путем различных аппаратных комбинаций, созданием новых структур либо идти на более существенные уступки «общественности» в расчете на расширение социальной базы, на усиление поддержки правительства в условиях осложнявшейся ситуации на фронте – после летних боев 1919 г. армии Восточного фронта отступили за Урал. Главным «диктатором» оставался фронт, именно он требовал перемен. Следующим этапом быстротечной эволюции сибирской государственности стал период, связанный с поражениями на фронте, переездом столицы в Иркутск, планами существенного реформирования Совета министров и Экономического Совещания, в период ноября – декабря 1919 г. Совещание потребовало законодательных полномочий, а Совмин – продекларировал проект разделения военной и гражданской властей, заметного ограничения прав Верховного Правителя в пользу премьер-министра.
* * *
1. Правительственный вестник. Омск, № 166, 22 июня 1919 г.; там же, Омск, № 232, 11 сентября 1919 г.
2. Гинс Г. К. Указ, соч., т. 2, с. 125–126.
3. Правительственный вестник. Омск, № 11, 30 ноября 1918 г.
4. Правительственный вестник. Омск, № 8, 27 ноября 1918 г.
5. ГА РФ. Ф. 199. Оп. 2. Д. 18. Л. 36; Ф. 176. Оп. 5. Д. 48. Л. 9; Правительственный вестник. Омск, № 8, 27 ноября 1918 г.
6. ГА РФ. Ф. 176. Оп. 2. Д. 83; Ф. 5867. Оп. 1. Д. 21. Лл. 54–55 об.; Иртыш. Омск, № 20, 30 мая 1919 г., с. 3–5.
7. ГА РФ. Ф. 190. Оп. 1. Д. 43. Лл. 4–5.
8. ГА РФ. Ф. 190. Оп. 1. Д. 43. Лл. 4–5; Правительственный вестник. Омск, № 166, 22 июня 1919 г.; Тине Г. К. Указ, соч., т. 2, с. 231.
9. Правительственный вестник. Омск, № 167, 24 июня 1919 г.
10. ГА РФ. Ф. 190. Оп. 5. Д. 2. Лл. 1—1а; Кроль Л. А. Указ, соч., с. 180–183, 191; Сибирские записки. Красноярск, август 1919 г., с. 104.
Глава 5
Разработка новых форм сотрудничества «власти» и «общества» осенью 1919 г. Государственное Земское Совещание.
Межпартийные и надпартийные общественные центры в Сибири, их предложения о переменах в управлении
«В настоящее время всякая власть, даже диктаторская, должна иметь известную «опору» в среде, ее окружающей… Диктатор нуждается в санкции определенных элементов «организованной общественности», а «общество по-прежнему должно обеспечивать власти диктатора организованное признание» – так начиналась статья «Власть и общество» известного омского политика Н.В. Устрялова, опубликованная в газете «Русское дело» 22 октября 1919 г. Помимо отмеченного в предыдущем разделе «Обращения 19-ти», предложенного ГЭС, несколько иная модель сочетания единоличной власти с законосовещательным представительным органом была предложена представителями казачества. Этот проект обсуждался на Чрезвычайном Съезде казачьих войск Востока России, созванном в августе 1919 г. в развитие решений казачьей конференции, проходившей в сентябре 1918 г. в Уфе и Челябинске. Почетным председателем Съезда был избран атаман А. И. Дутов, председателем – атаман Сибирского казачьего войска генерал-лейтенант П.П. Иванов-Ринов, его заместителем – товарищ военного министра по делам казачьих войск генерал-майор Б. И. Хорошхин. Основными результатами работы Съезда стал проект реорганизации Главного управления по делам казачьих войск Российского правительства и создания постоянно действующего законосовещательного органа из представителей казачьих войск Востока, а также учреждение самостоятельной должности министра по делам казачьих войск. Было утверждено Положение о Походном атамане, выборной должности, объединявшей под своим руководством все строевые казачьи части на фронте, что способствовало дальнейшей консолидации военно-политической власти в масштабе казачьих войск Востока России. Должность была предоставлена атаману Забайкальского казачества генерал-майору Г. М. Семенову. В контексте решения политических задач Съезд принял обращение к Верховному Правителю, где говорилось о «необходимости юридического и фактического сосредоточения суверенной власти (впредь до созыва Учредительного Собрания) в руках Верховного Правителя, перед которым должны быть ответственны все должностные лица и учреждения, не исключая и Совет министров». Верховный Правитель должен получить право единоличного решения о назначении и отставке министров; «чрезмерно распухшие» ведомственные штаты, «созданные во всероссийском масштабе старой бюрократией», предлагалось заменить «более гибким, эластичным правительственным аппаратом, который своевременно мог бы удовлетворять текущие нужды фронта». Но главное, «для установления единства власти с обществом» следовало «созвать законосовещательный орган с правом контроля за деятельностью агентов власти путем запросов по поводу закономерности их действий».
