Представители Особого Совещания также подготовили к открытию сессии ЮРК свой проект, утвержденный Главкомом ВСЮР. Проект, опубликованный в ведущих газетах белого Юга, начинался с торжественного утверждения: «Русское Государство как единое целое, с момента признания в нем единой верховной власти в лице Верховного Правителя Адмирала Колчака, восстановлено». После этого, «впредь до Учредительного Собрания… никакое устройство ни целого, ни частей Русского государства не может приять силу иначе, как по воле Верховного Правителя или его полномочных заместителей». Предложенное наименование – «Правительство Юга России» – считалось неприемлемым в перспективе ожидавшегося «освобождения Москвы» (более подходящим считалось «Правительство областей, занятых армиями Главнокомандующего ВСЮР»). Не оспаривая сохранение законодательных полномочий казачьих парламентов в пределах войсковых территорий, делегаты Особого Совещания стояли на позиции, что во всероссийском масштабе, в условиях признания генералом Деникиным власти Верховного
Правителя России, Главком ВСЮР «в делах законодательных и управлении действует от имени Верховного Правителя». Следовательно, невозможно введение без санкции адмирала Колчака «каких бы то ни было общегосударственных законодательных органов… ограничивающих диктаторскую власть». Подчеркивался и единственно приемлемый в условиях войны принцип единоличной диктатуры во всех белых регионах: «При наличии диктаторской власти, каковою является власть Верховного Правителя, и высшая общегосударственная власть в отдельных областях России, действующая от имени Верховного Правителя, в условиях переживаемого времени, должна иметь всю полноту и независимость полномочий в делах управления и законодательства. Посему требования зависимости Главнокомандующего в деле образования Правительства от представительного органа является при данных условиях неосуществимым, тем более что орган этот представляется лишь законосовещательным».
Определялся и масштаб переговоров на ЮРК. «Переговоры и соглашения с представителями отдельных областей могут иметь значение лишь обмена мнений предварительного и подготовительного характера и юридическим основанием к созданию государственных учреждений не являются», «юридическое значение могут иметь лишь акты Верховной власти». Тем не менее, переговоры с представителями казачьих областей признавались необходимыми, а в проектируемый Совет начальников управлений можно было «допустить представителей от казачьих областей с портфелями по своим делам». Предполагавшийся «законосовещательный орган» следовало создать «по принципу территориальному». Территориальное представительство должно было учитывать перспективу того, что «компетенция этого органа должна распространяться на большую часть Европейской России». Поэтому, хотя «представителям казачьих областей в нем должно быть уделено особое почетное место, ввиду исключительных заслуг казачества перед Россией… никоим образом не может быть сохранено равенство между представителями казаков и всех прочих частей России в совокупности, как Поволжье, Московский район и другие области». По назначению Главкома, а не «по выбору политических партий и групп», в законосовещательный орган должны были войти «представители общегосударственного интереса… не связанные с какой-либо территорией и отмеченные лишь своими заслугами на поприще церковного, государственного и общественного служения». Законосовещательный орган мог получить право запросов исполнительной власти, однако без права выражения правительству недоверия.
Единство России гарантировалось также и тем, что «все территории, посылающие своих представителей в Высший Совет, должны признавать единую верховную власть Верховного Правителя России Адмирала Колчака и видеть в Главнокомандующем Вооруженными Силами на Юге России главу правительства, действующего от имени Верховного Правителя на всей территории, которая занята армиями, подчиненными Главнокомандующему». Главком ВСЮР должен был установить «порядок местного законодательствования». Вопрос об отношении к Колчаку обсуждался и во время предварительных слушаний делегаций казачьих войск на заседаниях Большого Круга Терского Войска (25–28 июня). Был принят предложенный донской делегацией проект резолюции: «Признать адмирала Колчака как Верховного Главнокомандующего всеми вооруженными силами России, в этом отношении подчиниться ему. Стремясь всеми силами к созданию единой российской власти, опирающейся на местные власти до созыва Учредительного Собрания, но, не зная сущности и природы власти адмирала Колчака, теперь же изучить эту власть, оставляя пока всю полноту власти в гражданском отношении в своих руках». Данный проект предлагался уже после приказа Деникина о подчинении адмиралу Колчаку как Верховному Правителю и, декларируя подчинение военное, по существу, оставлял открытым вопрос о «гражданском подчинении». Однако, учитывая заявленные Российским правительством решения о сохранении за казачьими войсками их прав внутреннего самоуправления, а также уже сложившуюся систему единого военного командования на белом Юге (Главком ВСЮР) и определенную соподчиненность военной и гражданской властей, трудно предположить наличие непримиримых разногласий между южнорусским казачеством и всероссийской властью.
О том, что в будущей российской государственности не будет места «самостийности», и об оптимальных вариантах государственного устройства заявлял в своем выступлении на Терском Круге делегат от Осетии Н. Бигаев: «Кто не лишен способности вдумчиво наблюдать жизнь, тому не трудно заметить, как левые пытаются обработать казаков, избрав их объектом для восстановления своего революционного положения, выдвинув новые лозунги: самостийность и федерация. Ни наше историческое прошлое, ни культурный уровень, ни степень политического развития, ни точные данные науки государственного права, наконец, ни политический строй величайших держав мира не дают нам верных данных, чтобы с легким сердцем приступить к расчленению России на составные федеративные государства… И в это время нам, как и раньше, говорят об образовании чуть ли не в каждой губернии особого государства… Мы не имеем примера расчленения единого целого на части. Обращаясь к нашей союзнице – Англии, мы видим, что эта страна неиссякаемых богатств, духовных и материальных, победоносно закончила войну и сейчас снабжает нас всем до последнего ремешка… Она имеет автономное устройство. Вот страна, достойная подражания и искреннего нашего поклонения» (9).
Укреплению позиций Деникина способствовал опубликованный ответ Колчака о пределах полномочий власти белого Юга (см. приложение № 32). В последнем пункте телеграммы Колчака председателю делегации Особого Совещания в Париже генералу Драгомирову от 19 августа указывалось о возможности образования «для обсуждения вопросов общего значения… междуобластного совета из представителей отдельных самоуправляющихся областей, а также прочих губерний, управляемых на общегосударственном основании» (10). Таким образом, государственные образования Дона, Кубани и Терека могли рассматриваться в качестве «самоуправляющихся областей», а не суверенных «государственных образований». По мнению Челищева – главы делегации Особого Совещания на ЮРК: «После изучения всех этих документов политика Главнокомандующего в вопросах объединения с Казачьими Войсками становилась бесспорной и должна была опираться на указания Верховного Правителя» (11).
