На заседании Управления 19–21 апреля 1921 г. было решено «организовать Собрание представителей Русской Православной Церкви за границей для объединения, урегулирования и оживления церковной деятельности»
[708]. Его статус и представительство отличались от Всероссийского Поместного Собора и Собора на Юго-Востоке России, поскольку отсутствовала непосредственная связь с «Русской землей». Выборы могли проводиться лишь на основе делегирования представителей от русских организаций в Зарубежье, хотя сам состав Собрания не отличался от периода 1917–1920 гг. В его работе должны были участвовать «епископы, клирики и миряне». Епископы («правящие и неправящие») входили в состав Собрания «по должности». Выборы по волостям и уездам Российского государства заменили выборы по зарубежным «округам и районам» (15 округов и 16 районов), в числе которых были: «С. Америка, Япония, Китай, Сербия, Болгария, Эстония, Франция, Германия, Дальний Восток (предполагалось прибытие представителей от Владивостокской епархии, на территории которой действовало антибольшевистское Приамурское правительство), Швеция, Дания, Испания, Англия, Швейцария, Чехия, Палестина (Александрия), Бизерта» и др.
От данных территорий предполагались выборы одного епископа, двух клириков (иерея или диакона) и четырех мирян.
Формально округа Западной Европы признавались зависимыми от епархиальной власти «Управления Преосвященного Евлогия». От «военных общин» (мест дислокации воинских частей Русской армии и флота) делегировались по два клирика и четыре мирянина. Отдельные приходы, «не ожидая особых указаний», избирали на Собрание по одному клирику и мирянину. Кроме того, все «члены Всероссийского Поместного Собора» входили в состав «Заграничного Собрания» как «действительные члены по положению». В организационном отношении была принята такая новация, как приглашение правящими епископами, сверх избранных, «лиц на правах членов – по расчету не более двух на округ – по своему усмотрению или по представлению лица, организовавшего представительство». Почетным Председателем Собрания был утвержден Святейший Патриарх Сербский Димитрий.
В итоговом списке участников Собрания значились члены Управления (митрополит Антоний, митрополит Платон, архиепископ Полтавский и Переяславский Феофан, епископ Челябинский и Троицкий Гавриил, епископ Александровский Михаил, епископ Севастопольский Вениамин, Е. И. Махароблидзе), управляющие русскими православными общинами за границей (Константинопольского округа архиепископ Кишиневский и Хотинский Анастасий, Болгарского округа епископ Лубенский преосвященный Серафим, архиепископ Волынский и Житомирский Евлогий), пребывающие в Зарубежье русские епископы (епископ Курский и Обоянский Феофан, епископ Белгородский Аполлинарий, епископ Сухумский и Абхазский Сергий, епископ Царицынский Дамиан, епископ Сумский Митрофан, епископ Аксайский Гермоген), члены Всероссийского Поместного Собора (Протопресвитер Георгий Шавельский, профессор А. П. Рождественский, князь Г. Н. Трубецкой, А. В. Карташев, граф П. Н. Апраксин, граф Граббе, капитан 1 ранга А. А. Свечин, граф Бобринский, М. В. Родзянко и др.).
Избранными от округов оказались такие известные деятели белых правительств и антибольшевистских общественных организаций, как сенаторы Ненарокомов и Бельгардт, князь А. Б. Ширинский-Шихматов, А. Ф. Трепов, С. М. Третьяков, П. А. Барк. От «военно-морских церковных округов» были избраны генералы Барбович, Зборовский, Науменко, Адамович, Экк, терский атаман Вдовенко, капитан 1 ранга Апрелев, протоиерей Г. Спасский. Кроме того, Управление «пригласило» известных политиков и общественных деятелей: Н. Е. Маркова, П. П. Извольского, А. А. Риттиха, П. Н. Краснова, И. А. Наживина, профессора П. И. Новгородцева, Н. Н. Львова, генерала Н. С. Батюшина. Среди приглашенных на Собрание от имени епархиальных преосвященных также были участники Белого движения: Немирович-Данченко, профессор Вернадский, граф Мусин-Пушкин, генерал Мрозовский, П. С. Толстой-Милославский. Состав участников, в числе которых оказались и члены избранного на Рейхенгалльском съезде Высшего Монархического Совета, позволяет говорить о существенном преобладании сторонников правых, монархических принципов, что, безусловно, повлияло на принятые Собором решения. Почетными гостями (без права голоса) были председатель Совета министров в Королевстве С. Х. С. Н. Пашич, а также «представители Российской Государственности»: Главком Русской армии и его начальник штаба – генералы Врангель и Шатилов, старейшина дипкорпуса М. Н. Гирс, российский посланник в Югославии В. Н. Штрандман.
В утвержденном Наказе Русскому Заграничному Церковному Собранию отмечалось, что оно «должно действовать на основании Слова Божия и священных канонов Церкви, имея в виду необычайное положение Русской Церкви за границей». При этом указывалось на благословение Собрания Святейшим Патриархом Сербским и согласование его деятельности с «канонической юрисдикцией Сербской Патриархии». Кворум для начала работ был установлен как «половина явившихся на Собрание членов, прибывших к моменту открытия Собрания». А для принятия необходимых решений признавалось достаточным «простого большинства голосов».
Однако как и в практике работ Всероссийского Поместного Собора 1917–1918 гг. и Юго-Восточного Собора 1919 г., все законоположения должны были утверждаться Совещанием епископов. В Собрании были учреждены отделы: Высшего и окружного Церковного Управления (во главе с митрополитом Антонием), Приходской (возглавлял епископ Михаил), Хозяйственный (епископ Аполлинарий), Судебный (епископ Феофан), Просветительский (епископ Гавриил), Миссионерский (епископ Серафим), Военно-Церковный (епископ Вениамин). В отличие от предшествующих Соборов, в составе Карловацкого Собрания работал отдел Духовного возрождения во главе с архиепископом Анастасием. Этим отделом были разработаны важнейшие идеологические резолюции.
Собрание, начавшее свою работу с торжественных богослужений в Кафедральном Соборе 21–22 ноября 1921 г., в первых же своих актах постановило приветствовать Святейшего Патриарха Тихона, а также Святейшего Патриарха Димитрия, Короля Сербского, Государыню Императрицу Марию Феодоровну и генерала Врангеля. На первом же заседании выступил А. Ф. Трепов, потребовавший исключения из состава Собрания М. В. Родзянко, несмотря на его статус члена Всероссийского Поместного Собора. В вину бывшему Председателю IV Государственной Думы ставилась его телеграфная переписка с командованием Северного фронта в феврале 1917 г., ставшая известной благодаря публикациям приложений к воспоминаниям генерала А. С. Лукомского в Архиве русской революции.
На заседании 23 ноября Родзянко передал письменное заявление, в котором отмечал, что «ввиду нарастающего недовольства среди членов Церковного Собрания его присутствием среди них, из глубокого уважения к Владыке Председателю и святости Церковного Собрания», он «отказывается от присутствия в Церковном Собрании и выбывает из числа членов его». Заседание 25 ноября началось с оглашения благодарственной телеграммы Собранию от Императрицы Марии Федоровны. Протоиерей Георгий Ломако заявил протест в отношении решений Собрания, принятых Епископским Совещанием (отмечалось, что это «противоречит установленному Всероссийским Собором порядку соборного суждения и голосования»). Но данное пожелание было отвергнуто, и порядок принятия законодательных актов остался прежним.
