В декабре 1920 г. была предпринята попытка объединения Приморья и Забайкалья в составе ДВР. В ноябре был выработан окончательный проект соглашения между правительством Республики и Приморской Областной Земской управой. 4 декабря оно было принято Конференцией по объединению, несмотря на отсутствие санкции со стороны Владивостокского Собрания. По условиям соглашения Земская управа передавала свои полномочия Правительству ДВР в Чите и возвращалась к выполнению «земских» обязанностей. Дальневосточное Народное Собрание, сохраняя свой прежний состав, обязано было согласовывать принимаемые законы с Читинским правительством («впредь до утверждения или отмены их»). Владивосток формально ставился в подчинение руководству ДВР в Чите, но фактически большинство законодательных актов, «ввиду дальности Читы и невозможности сноситься с нею часто», принимались Приморским Народным Собранием самостоятельно.
Во Владивосток из Читы был направлен комиссар по иностранным делам, большевик Р. А. Цейтлин, участвовавший в переговорах «русско-японской комиссии» в апреле 1920 г. После «закона 4 декабря» произошли перемены и в руководящих структурах. Место ушедшего в отставку Бинасика занял коммунист Антонов, а Председателя Народного Собрания эсера Ф. С. Мансветова заменил бывший городской голова г. Никольск-Уссурийска эсер М. К. Прокофьев. 9—11 января 1921 г. в Приморье, как и по всей ДВР, прошли всеобщие выборы в Дальневосточное Учредительное Собрание, а затем – в Приамурское Народное Собрание.
Тем временем в южном Приморье началось сосредоточение подразделений Дальневосточной армии, отступивших из Забайкалья в Маньчжурию и разоруженных по требованию китайской стороны. «Каппелевцы» и «семеновцы», находившиеся на положении «интернированных», с конца декабря 1920 г. стали перебрасываться по линии КВЖД для, как считалось официально, «расформирования и перехода на мирное положение». Они сосредоточивались в Гродеково (1-й корпус), Никольск-Уссурийске (2-й корпус) и на ст. Раздольная (3-й корпус). Их формальный статус был «беженский» (многие «каппелевцы» и казаки-«семеновцы» прибывали с семьями), и им разрешалось принимать участие в выборах.
К избирательной кампании, используя все легальные возможности, подготовились и организации Несоциалистического объединения, выступавшие «тремя списками»: от Торгово-Промышленного блока (его возглавлял прибывший в Приморье из Забайкалья командующий Дальневосточной армией генерал Вержбицкий), Демократического Союза (в нем наиболее известными были Кроль, кандидат богословия, редактор газеты «Вечер» В. Г. Павловский, а также бывший Верховный Главнокомандующий Российской армией, член Уфимской Директории генерал-лейтенант В. Г. Болдырев) и Национально-Демократического Союза (список возглавляли братья Меркуловы, Руднев и Густов). Выборы показали существенный рост поддержки избирателями «правых сил», достигнутый, как считалось, за счет участия в выборах «каппелевцев» и «семеновцев». Несоциалистический блок на выборах получил около 40 %, и членами Учредительного Собрания стали Меркуловы, Руднев, Густов, Кроль, генералы Вержбицкий и Болдырев. Однако в Читу они не поехали, оставшись во Владивостоке.
Участие военных в выборах (хотя бы и на формально «гражданском» положении), их «победы» в избирательных блоках свидетельствовали не только о возросшей за время гражданской войны политической роли армии, но и очевидно подтверждали рост «несоциалистических» предпочтений «электората». Например, по свидетельству генерала Болдырева в январе 1921 г. в результате «выборов по Владивостоку в Читинское Учредительное Собрание коммунисты получили 15 мест из 26, остальные – оппозиция с преобладанием правого крыла (Меркуловский список – национал-демократы). В Хабаровске неожиданный успех имели правые эсеры. Неважные для коммунистов результаты и в Чите – там они получили всего 35 % общего числа мест. Вообще чувствуется какой-то перелом. Во что он выльется – сказать пока трудно… Несомненно одно: коммунисты рано взяли бремя власти – она выскальзывает у них из рук. Обещать легче, чем давать, а давать скоро будет нечего. Богатые запасы Владивостока на исходе. Налоговый пресс почти недействителен в области. Промышленные богатства края, благодаря длительному хаосу, далеко не дают того, что могли бы дать…»
[1047].
Можно предположить, что в случае проведения выборов в Национальное Учредительное Собрание (по закону, разработанному в 1919 г.), военные, наделенные пассивным избирательным правом, получили бы поддержку многих российских избирателей.
Примечательна оценка перспективам военно-политического развития антибольшевистского движения, данная на страницах легально выходившей в Никольск-Уссурийске газеты «Уссурийское слово». В анонимной новогодней передовой статье подводились итоги 1920 года и говорилось о будущем: «Прошел еще один год борьбы с большевизмом, год чрезвычайно роковой для антибольшевистского движения, год, в который антибольшевикам нанесен сильный удар, настолько сильный, что советское правительство могло в конце года разослать телеграмму, в которой сообщалось, что в истории советовластия настал исключительный момент, когда нет ни одного фронта».
Причиной неудач Белого дела называлась «роль тыла», допустившего «вакханалию казнокрадства, продажности и интриг». Однако как отмечалось далее:
«Радость советов, что сейчас нет ни одного фронта – преждевременна. Это затишье перед бурей, та тишина, которая, чем она глубже, тем сильнее будет буря. Прошедший же двадцатый год говорит нам, что сильна будет буря, что велика ненависть русского народа, потерявшего надежду свергнуть большевизм организованным вооруженным натиском и потому вынужденного выйти на путь неорганизованной борьбы в виде восстаний. Бесспорно, наступающий новый год будет богат подобными восстаниями, особенно, когда наступит весна и партизаны широко воспользуются теплым временем и возможностью жить в лесу…»
[1048].
Наиболее ярким выражением готовности «несоциалистических» элементов к взятию власти в Приморье стало проведение 20–31 марта 1921 г. Несоциалистического съезда («Несосъезда»), или Съезда Государственных Национальных объединений. В нем участвовали делегаты, представлявшие различные правые и правоцентристские организации Приморья и полосы КВЖД. Заметную активность проявили представители общества «Воссоздание России», «Русского обновленного общества» из Спасска и др. Съезд получил даже «неформальное» наименование Земского Собора. После молебна протоиерей Василий Демидов отметил, что «только православное правительство может быть крепким», чем был изначально задан православный, монархический лейтмотив заседаний.
На постоянно действующей основе был избран Совет Съезда, в состав которого вошли: братья Меркуловы (С. Д. Меркулов стал председателем Совета), И. И. Еремеев (товарищ председателя Совета) – бывший городской голова Владивостока (в 1919 – январе 1920 гг.), известный своими монархическими убеждениями князь, предводитель дворянства Казанской губернии А. А. Кропоткин, монархист, сторонник борьбы с «политическим масонством», бывший присяжный поверенный Казанской судебной палаты и будущий глава Совета управляющих ведомствами Приамурского правительства В. Ф. Иванов, Густов, Руднев, доверенный фирмы «Братья Пьянковы» Е. М. Адерсон, бывший Амурский тюремный инспектор Н. М. Соколов (секретарь Совета Съезда).
