Аграрно-крестьянская политика в целом декларировалась Колесниковым в соответствии с заявленными большинством белых правительств положениями. В частности, следовало увеличить снабжение села «земледельческими орудиями», широко «организовать сельскохозяйственный кредит», развивать «заграничный экспорт», создавать «показательные хозяйства для ведения правильного севооборота, приемов и техники обработки земли, подбора сортов растений». Колесников отметил, что в Приморье «земельное устройство» будет основано «на основании права и порядка», а «всякие земельные захваты должны быть прекращены». Отнюдь не исключив перспективы «перехода к трудовому населению земель на основе законности, признании права собственности на землю», отмечалось, что «всякие земельные захваты должны быть прекращены». При этом констатировалась «во многих уездах крайняя запутанность земельных отношений», при которой «нередко создаются сложные конфликты между общественниками и категорией безземельных лиц».
В «национальном вопросе» Колесников заявил, что «справедливые нужды и желания корейского населения будут разрешены… в положительном смысле». «Страхование рабочих», принятие «общекраевого закона о 8-часовом рабочем дне», «всесторонняя охрана труда» – основные позиции «рабочей политики» Правительства.
Поскольку одним из положений программы Приамурского Правительства было соблюдение «законности и правопорядка», Колесников много внимания уделил вопросам организации судебной системы, отмечая ее восстановленные и вновь учрежденные звенья: принципы несменяемости судей, суд присяжных (указ № 8 от 8 июня 1921 г.), административный суд, контролирующий деятельность высших правительственных структур (указ № 17 от 24 июня), Владивостокская судебная палата, мировые суды (указ № 20 от 29 июня). Предполагалось принять законопроект о «введении в крае выборного местного суда» и закон «о передаче уголовной милиции в ведение прокурорского надзора». Докладчик не обошел стороной «острые вопросы», отметив, в частности, утвержденный Правительством «закон о введении смертной казни за наиболее тяжкие уголовные преступления», принятый «в целях борьбы с разбойниками и грабителями».
На патетической ноте, весьма характерной для многих делегатов Собрания, завершилось выступление представителя Правительства: «Я… могу работать и буду работать только при полном доверии со стороны Временного Правительства и Народного Собрания. Если Народному Собранию угодно будет выразить мне после настоящей декларации свое высокое доверие, я почту своим священным долгом продолжать ту работу, которую я принял на себя и немедленно приступаю к формированию Совета Управляющих по поручению Приамурского Правительства. Если же Народному Собранию угодно будет выразить мне недоверие, то немедленно после такого постановления я вручу Правительству свое заявление об отставке, и Правительство примет меры к приглашению нового премьера, который со своей стороны примет все меры к формированию нового кабинета. Этот способ формирования кабинета общепринят во всех конституционных странах»
[1099].
Подобные либеральные заявления власти способствовали росту ее авторитета, хотя на последующих заседаниях Собрания все более и более проявлялось различие в политических позициях ведущих участников. Эсеры, верные принципу «взрывать Собрание», периодически вносили запросы о тех или иных нарушениях гражданских прав и свобод, дискриминации рабочих, коррупции высших органов власти. Но большинство Собрания составляли национал-демократы, выразители воли Несоциалистического съезда.
На заседании 9 августа были озвучены две примечательные декларации: Фракции Несоциалистического Съезда и Крестьянской Трудовой партии. В первой из них четко обозначались основные тезисы по внутренней и внешней политике. В плане определения статуса приамурской государственности весьма примечательно замечание, подчеркивающее будущий всероссийский статус существующей власти: «Ставя конечной целью нашей восстановление Великой, Единой и Национальной России с единой для всей России Национальной Властью, мы здесь, на Дальнем Востоке, не будем стремиться к созданию независимого подлинного государства (со всеми присущими ему признаками), а в Народном Собрании будем стремиться вести деловую работу и борьбу с великими разрушителями России – политическими партиями и группировками, отказавшимися от вековых идеалов русского народа и предавшими нашу страну потоку и разграблению».
«Деловая работа», а не «фракционная активность» должна была бы стать критерием эффективности работы Собрания. При этом определялось, что «основная задача, которую ставит себе наша фракция в Народном Собрании, – это выработка избирательного закона для созыва Учредительного Съезда, который будет призван установить постоянную власть в крае и выработать основные законы, определяющие наш государственный и общественный строй. Точка зрения нашей фракции на создание постоянной власти остается без изменения, – мы признаем верховенство народной воли, мы будем стремиться к ограждению суверенных прав народа».
В аграрно-крестьянской политике отмечалось, что «всякие разговоры о земельном вопросе на Дальнем Востоке бессмысленны, здесь его нет и никогда не было. Местный земельный фонд превышает во много раз все потребности населения и с избытком покроет их как теперь, так и в ближайшем будущем».
Во «внешнеполитической» деятельности выделялся характерный для Белого движения тезис о том, что «представители иностранных государств… должны… оказать поддержку национально-государственным силам России в интересах сохранения мирового равновесия. Без мира в России не может быть мира во всем мире. Большевизм постоянно будет держать в напряжении все государства, держать их под угрозой возможного взрыва. С каждым днем все более и более рельефно выясняется перед всем миром, что Россию нельзя выкинуть из мирового и хозяйственного культурного оборота, что национальная и свободная Россия нужна для жизни всего мира». «Наши отношения к Советской коммунистической республике и Дальневосточной Республике ясны и определенны: мы эти республики не признаем. Система этих республик, основанная на отрицании религии, нации и культурно-правового государства, для нас не может быть приемлема».
Актуально звучал и призыв к политическому объединению ради «победы над большевизмом»: «Пора понять, что делить некому и нечего, что мы все одинаково скользим над пропастью, что нас всех ждет одна судьба. Только совместными и дружными усилиями мы поднимемся от своей слабости и сможем оказать помощь России, имя которой для нас священно. Наше разъединение – есть наше поражение, в результате чего нас ждет всеобщий крах и потеря национальной самостоятельности»
[1100].
Декларация «крестьянской фракции» (ее зачитал член Собрания полковник И. И. Попов) была менее определенной, но, тем не менее, содержала весьма характерные тезисы, определявшие настроения политически активной части дальневосточной сельской интеллигенции, провозглашавшей свою преемственность «от народничества» и принявшей лозунг «через Крестьянство к возрождению России». «Крестьянин-гражданин, строящий на основах народовластия и народоправства национальное государство…, – основа всей государственной жизни». «Главной задачей государственного строительства является восстановление «земского мира», мира в государстве, без которого и его внешняя мощь никогда не сможет быть восстановлена». Однозначно осуждалась «семеновщина» и все попытки расколоть приамурскую государственность. В аграрно-крестьянской политике представители фракции заявляли о поддержке права частной собственности на землю, но при этом считали вполне обоснованными требования создания независимого от власти местного самоуправления: «Всякий контроль должен быть поставлен строго на законную почву, введение же правительственной опеки над органами самоуправления никогда добрых результатов не давало, разрушая творческую работу достаточно испытанных и зарекомендовавших себя земских учреждений. Крестьянская трудовая партия будет поддерживать необходимость создания земских учреждений, свободных от каких бы то ни было политических влияний и занятых исключительно хозяйственной и культурной работой… Не в бюрократической опеке, а в развитии самодеятельности деревни – залог ее культурного процветания».
