Магиня исчезла. За ней пропали бумаги, и измятое покрывало стало заправленным идеально ровно. Чудеса! Как сильно я хотела научиться применять магию! Только бы она у меня была. Пускай самая слабая, но была. Я многим готова пожертвовать ради нее. Потратить собственные силы, время, деньги. Но я не готова отдать за нее жизнь, даже если вдруг чужая магия не будет травмировать меня.
— Я не знаю, Тиа, — всхлипнула Колючка и встрепенулась. — Тиа?
— Все в порядке, — поспешила с ответом я, чтобы она сама не надумала себе ничего. — Поспешим на занятие по чтению.
— Не нужно, — вздохнула Колючка. — Директриса просила позвать тебя. Прости, я должна была сообщить об этом раньше.
Как вызов к директрисе? Она ненавидела несвоевременное исполнение ее приказов! Неисполнение вовсе каралось заточением в подземелье в течение двух суток! Мне скоро предстоял побег, и мне требовались все силы! Если меня запрут в подземелье, то мне придется месяц восстанавливать силы!
Из комнаты я выбежала, позабыв все правила приличия. Выводить из состояния равновесия и удовлетворения директрису очень опасно! Если она не приказала запереть в подземелье, то могла придумать наказание гораздо более жестокое! В коридоре с бега пришлось перейти на быстрый шаг. На разговор с Колючкой и магиней я потратила много драгоценного времени, но я не могла позволить поймать себя на нарушении правил поведения в пансионе.
Вот дверь в кабинет директрисы, расположенном на третьем «запрещенном» этаже. К нему вела особенная лестница, начинавшаяся от центрального входа, и не имеющая выхода на второй этаж. Эту лестницу чистила специально нанятая служанка, которая занималась только поддержанием чистоты этой лестницы, личных покоев директрисы и ничем более.
Перед главной дверью пансиона я остановилась, привела в порядок платье, поправила волосы и лишь после этого посмела кротко постучаться. Ответ последовал не сразу, вынуждая меня нервничать. Будь я новенькой, могла бы допустить страшную ошибку и расслабиться. Но я жила в пансионе на протяжении шести лет и знала, что нужно сложить руки ладонь в ладонь на уровне живота и терпеливо ждать.
— Войдите, — наконец ответила директриса, и я легонько толкнула дверь от себя.
Директриса ошарашила меня недоуменным взглядом. Обычно она всегда была собрана и холодна, но сегодня повела себя странно. Вместо слов «присаживайся, Тиарис» она произнесла «добрый день», словно видела меня впервые. С новенькими директриса была предельно вежлива, чтобы обманом заставить девушку подписать рабский договор. Проходило от нескольких дней до месяца, прежде чем обманутая девушка начинала понимать, насколько серьезную ошибку совершила.
— Как устроились на новом месте? — поинтересовалась директриса, и мне показалось, будто мне послышалось. Что означало «на новом месте»? — Присаживайтесь, пожалуйста, — она мягко указала ладонью намягкое гостевое кресло.
— Прошу прощения… я не совсем понимаю, о чем вы, госпожа…
— Забыла! — крикнула магиня, оказавшись совсем близко ко мне.
Она сидела на подлокотнике занятого мной гостевого кресла, сложив ногу на ногу. Еще и с голыми ногами! Непотребство! Зато директриса замерла, как и Колючка совсем недавно. Что за шутки? Почему директриса обращалась со мной, словно с новенькой?
— О чем вы забыли, Вилеса? — спросив, я ожидала услышать худшее, но прогадала.
— Тиарис Шторм больше не существует, — словно извиняясь, призналась магиня. — Твою личность с позволения ректора Арфаилеса я отдала другой девушке. Ирис Шторм. А ты теперь безродная Тиа Моридар. Ты ведь не в обиде? Ректор Арфаилес запретил мне переписывать родословные, поэтому тебя пришлось сделать простолюдинкой.
— Ректор Арфаилес? Богохульство! Как вы смеете упоминать Имя Создателя?! — в праведном гневе я немедленно поднялась на ноги, уступив кресло хамке, и повернулась к ней.
Магиня упала с подлокотника на декоративную подушечку и пожала плечами. Как она посмела явиться в пансион и вести себя столь небрежно и омерзительно? Ее следовало немедленно отправить на перевоспитание! Гневаясь, я не осознала того, о чем говорила магиня. Разве она могла забрать у меня личность и отдать ее другой девушке? Сущая глупость!
— Ну и дура! — фыркнула Вилеса. — Самасмотри. Я поменялавоспоминания других смертных об Ирис Шторм и заменила внешность. Никто из твоих прежних знакомых не узнает тебя. Как только поймешь, что я говорю правду, позови! Запомнила мое имя? Ви. Ле. Са.
Я? Дура? Она играла со мной! Ни за что не поведусь на ее уловки! Пусть играет с кем-нибудь другим. Я не опущусь до ее презренного уровня. Пока честь имею, не прогнусь! Я смотрела в глаза магини, и чувствовала превосходство, когда она скашивала взгляд. Честному человеку стыдиться нечего!
— Раз ты так грубо обошлась со мной, получай! — обиженно хмыкнула магиня и хлопнула в ладоши. — Разбирайся со своими проблемами самостоятельно! А я найду другую подходящую девушку!
— Премного благодарна, — заявила я и повернулась лицом к директрисе.
Магиня снова исчезла, а директриса оттаяла. Ее добрая понимающая улыбка превратилась в жестокий оскал, как только она наконец признала меня. Я сразу почувствовала нечто очень нехорошее и обернулась. На диванчике в дальнем углу за дверью расположился мужчина с удивительно-волшебными золотыми локонами. Но от него меня бросало в дрожь.
— Присаживайся, Тиарис, — жестко потребовала директриса, снова став той, какой я ее знала. Я немедленно подчинилась, придерживая ткань длинной юбки. Стоило постараться ее не измять перед гостем, который мог перевернуть мою жизнь с ног наголову. — Тебе исполнилось двадцать лет. И по правилам пансиона, с двадцати лет девушке должно выйти замуж и уехать в дом мужа…
Колючка предупреждала, что мне выбрали мужа. Я увидела его, считай, мельком, а в душе заледенело от его жесткого взгляда. Кем был этот мужчина? Был ли у меня шанс договориться с ним, или сбежать от него? Почему-то мне заранее казалось, что ничего не выйдет. Мужчина выглядел представительным и… властным, не терпящим неповиновения даже в большей мере, чем директриса.
— Господин Моридар с сегодняшнего дня… — директриса сделала паузу и ударила в самое сердце, — твой муж. Заботься о нем, как полагается девице, прошедшей обучение в нашем пансионе. И будь благодарна ему. Он решился взять в жены безродную девку.
Решился? Словно пересилил себя и женился! Догадывалась я!.. Нет, точно знала, что подобное замужество не имело ничего общего с настоящим! По любви! Или по согласию! А лучше и по любви, и по согласию! И что означало высказанное «безродная»? Небогатая, но благородная! Со мной не имели права поступать подобным образом, несмотря на порченую биографию!
— Приветствую господина, — произнесла я, как нас учила воспитательница. — И прошу дозволения…
Поднимать головы было нельзя. Наоборот, ее следовало опустить и смотреть в пол. Вставать и оборачиваться тоже запрещено. Я поступила неправильно, когда после исчезновения магини обернулась и взглянула на того, кто показался мне… страшным.
