— Запрыгивай в машину, — строго велел я, сбросив с себя все сонное расслабление махом. — Сейчас же.
Девочка поняла с полуслова и направилась к машине. Дверь приоткрыла внутрь заглянула и остановилась озадаченно, на меня оглянулась.
— Без бустера? Мама не разрешает…
Я вздохнул, притащил из вагончика подушку, благо выходной, нет тут никого и никто моего падения в виде кражи чужого супа и постельного белья не увидит. Бросил подушку на кресло, жестом пригласил ребёнка внутрь и пристегнул. Затем выудил из воды брата — пусть на глазах будет.
— Мама где? — ещё раз спросил я.
— Баба сказала, что в город уехала, а дед сказал, что она на работе. Но они оба краснели, не знаю я, где мама.
Мокрый младший смотрел на меня неприязненно и пытался отодрать прилипшую к коже рубашку, застегнуть пуговицы — я работу ему не облегчал, гнал во весь опор. Дорога заняла всего несколько минут, но я опять подумал, сколько же ехала по жаре девочка, крутя педали, а колеса у велосипеда такие маленькие…
— Вы превышаете, — пискнула с заднего сидения девочка. — И за рулём разговаривать нельзя по телефону.
Какая умная, хмыкнул я, но ничего не сказал. Ситуация настораживала, да и звонок я сделал только один — Варьке. Сейчас примчится пара человек юристов, а ещё пара из папиной охраны, пусть, лишними не будут. Я лихо, взметнув пыль притормозил у дома родителей Любки, благо уж этот адрес мне знаком.
— Со мной пойдёшь или останешься в машине? — спросил я у девочки.
— С тобой, — ответил Славка, и малая глаза закатила, совсем, как её мать.
— За юбку тогда держись крепче, — хмыкнул я.
Втроём мы из машины и вышли. Я, Славка, посередине девочка. Во дворе дома стоит пыльная шкода, и девочка смотрит на неё буквально со страхом, что же, по крайней мере папашу искать не придётся. С соседнего двора выскочила мелкая собачонка, облаяла нас с ног до головы, отлично поработав вместо звонка. Из дома выбежал дед, сразу же бросился к внучке, а затем и папаша вышел.
— Денег захотелось? — спросил я. Урод хмыкнул, а я к девочке повернулся и велел строго — глаза закрой.
Она послушно закрыла глаза, а я с размаху ударил папашу кулаком. Нос хрустнул, сам мужик сполз на землю, растерялся, видимо, не ожидал от меня агрессии. Я посмотрел на него сверху вниз. Ну, смазливый… Лысина скоро на затылке будет, вон через светлые волосенки розовую черепушку видно. Чего в нем Любка вообще нашла?
— Ещё вопросы есть?
Девочка открыла глаза. Не ахнула, нисколько не испугалась, деда только за руку взяла. Вся компания смотрит молча, а Славка с явным удовольствием. Кажется, о поездке в деревню он нисколько не жалеет. Мужик же встал, отряхнул от пыли светлые пижонские джинсы в облипку, подарил мне пламенный и гневный взгляд. Мне даже улыбнуться захотелось — он меня веселил.
— Я уже в соцзащиту позвонил, — сказал он. — Сказали на такое вопиющее нарушение родительских обязанностей уже едут. С ментами. Сейчас ребёнка изымать будем. Понял? А ты ничего не сделаешь, ровно как и её блядская мамаша.
— Я у тебя яйца изыму, — ласково пообещал я. — Малыш, закрой глаза. И уши тоже.
Она зажмурилась и уши закрыла. Прелесть, а не ребёнок. Я ударил ещё раз, папаша скорчился на земле, но и оттуда продолжал поливать и меня, и Любку отборным матом. Право слово, хоть бы спасибо сказал, что пока прохлаждается где-то, его ребёнка в такую замечательную девочку вырастили.
— Люба где? — подошёл я к деду.
— Так в полиции, — растерялся он, и виновато посмотрел на дочку. — В поджоге обвиняют.
Я сам едва не выматерился, потом вспомнил — ребёнок. Не буду опускаться до уровня её отца.
— Где участок знаешь? — она кивнула. Я к деду обратился. — Я малышку пока заберу, а то это чмо сейчас очухается и снова гадости творить будет. Хорошо?
Дед кивнул, переводя взгляд с меня на поверженного папашу и обратно. Я девочку подмышку и поскакал к машине, время терять нельзя. Хорошо, что юристы уже едут, они вон и мамаше пригодятся.
— Весело тут у вас, — хмыкнул братец. — А я то думаю, чего тебя так сюда потянуло…
— Заткнись, — ласково попросил я.
— Вот тот дом с синей крышей, — сзади сообщила малышка. — Приехали. Я с вами пойду, мне тут одной страшно, хочу к маме.
К маме, так к маме. А её мама — за решёткой. Смотрю и дикий ржач пробивает, ладно хоть сдержаться получилось. Девочку сразу к решеткам и бросилась, обнимаются через них, прямо из мелодрамы кадр.
— Маааама, ты в тюрьмееее, — рыдает девочка и за руки маму хватает. — Как я буду без тебя жить? Кто меня в школу будет водить? Мне что, с бабушкой жить придётся? Она мультики смотреть не разрешает, говорит вредно…
— Зая, меня сегодня выпустят, — вторит Люба и тоже ревет. — И мы с тобой сразу миллион мультиков посмотрим, я телевизор новый в кредит куплю, самый огромный!
Дурдом просто, цирк на выезде. Я в кабинет к оперу иду, плюхаюсь на стул, но отсюда все хорошо слышно.
— Дядя миллионер папу побил, — продолжает плакать девочка. — И сказал, что яйца изымет! Как бабушка, да, когда поросят кастрирует?
Я поморщился, и Славке кивнул, чтобы дверь закрыл — стало гораздо тише. Участковый несколько побледнел, но вид имел воинственный.
— Вы девочку украли, — робко начал он. — Мне её папаша заявление уже написал о пропаже.
— Это что ли? — спросил я, увидев листок на столе. Взял его, пробежался глазами, порвал пополам и в карман сунул. — Всё, нету дела.
— Ну… разве можно так, это же документ…
— Можно, — улыбнулся я. — И нужно. Сейчас мои юристы подъедут и разберутся, что и как. А теперь скажи, кто заявление на поджог писал, если я, владетель газет и пароходов ни сном, ни духом?
— Так председатель…
Участковый ерепенился, но клетку Любкину открыл, взяв с неё три обещания, что до приезда оперов не сбежит. Тоже мне, нашёл Мату Хари. Любка села в коридоре на кушетке, скукожилась вся, девочку свою в объятья захапала и не выпускает, а та только и сопит ей в плечо. Снова же, мелодрама. А на меня Любка не смотрит, глаза отводит.
Опера не спешили — прибыли вместе с моими юристами. Я отправился искать председателя, и девочку с собой забрал — нечего ей смотреть. Председателя и след простыл, словно специально спрятался, а девочка сидит, смотрит в окошко, периодически вздыхает печально и слезы по щекам. Вот честно, у меня даже сердце дрогнуло.
— Всё будет хорошо, — успокоил я её.
— Обещаете?
— А то, — расхохорился я. — Миллионер я или нет? Возьму и куплю весь участок вместе с ментами, хватит слезы лить. Тем более я там своего брата оставил, у него все под контролем?
— А он точно тоже миллионер? — уточнила она.
