— Пиз*ец, — вдруг сказала Анька. — Знаете, как это называется? В тихом омуте черти водятся. Мы все мышка, мышка, а она трахалась с моим мужем.
— Один раз, — сказала мышка.
— Бывшим гражданским мужем, — уточнил я.
Голос мне подавать не стоило. Три пары женских глаз и пара недоумевающих Серегиных повернулись ко мне.
— Какой же ты урод, — сказала мышка и дёрнула свою сумку со спинки стула. — Все, я в этом не участвую.
Неужели уйдёт? Просто бросит все и уйдёт?
— Секундочку, — вдруг сказала Марина. Сказала тихо, но мы все замерли. Мышка даже плюхнулась на стул обратно. — Можно я скажу?
Разумеется, мы кивнули. С некоторым даже испугом.
— Так вот. Я обращаюсь к вам, Света и Руслан. Я с вами обоими знакома уже двадцать лет. Вы сами понимаете, какая эта хренова куча лет? У нас общие друзья, у нас общие родные, общие места, общие воспоминания. И все эти двадцать лет мне приходится лавировать, чтобы угодить каждому из вас, чтобы вы, не дай бог, не подумали, что вашу столь лелеемую друг к другу ненависть обошли вниманием. Сначала это было просто, я была целиком на твоей стороне, Света. Но мы же растем. Мы меняемся. И я выросла. И теперь собираюсь идти к алтарю с лучшим другом Руслана. Света, ты думаешь, я специально это делаю, чтобы тебе досадить? Ты моя лучшая подруга. Но знаешь, последние семь лет, когда ты уехала, вдруг стало…легче. Не обижайся. Я люблю тебя. Но я до смерти устала взвешивать каждое своё слово.
Она, не глядя, потянулась к столу, схватила мой бокал с коньяком, хлебнула, скривилась и выплюнула коньяк обратно. Коньяк придётся заказывать новый, подумал я.
— Я столько лет иду на уступки вам. И в кои-то веки прошу вас об обратной услуге. Я просто хочу, чтобы наши лучшие друзья, которые с таким упоением друг друга ненавидят, разделили с нами нашу радость. Это так тяжело, да?
Марина поднялась, Сергей отодвинул её стул, накинул на плечи пиджак.
— Можете не приходить на свадьбу. Кто я такая, чтобы требовать от вас такой жертвы? Я все сказала. Пошли, Сереж.
Сергей пожал плечами на мой вопрошающий взгляд, и они ушли. Анька залпом допила свой коктейль. Посмотрела на меня оценивающе, словно думала, прикидывала, что сказать.
— Ну вы и уроды. Оба. Она же беременная.
И тоже ушла. Даже не попытавшись напроситься на ужин. Видимо, дело совсем плохо. Мышка сидела напротив меня с невыносимо прямой спиной и смотрела на свои пальцы. Пальцы тарабанили дробью незатейливую мелодию. Это раздражало, хотелось просто хлопнуть сверху своей большой сильной ладонью и смять их. Глухо закипело внутри раздражение. Я схватил бокал с коньяком и допил его одним глотком.
— Им Маринка плевалась, — вдруг сказала мышка.
— Насрать.
Она резко, со скрипом, отодвинула свой стул и встала. Пошла прочь. Я бросил на стол несколько купюр — официант уже несколько минут ненавязчиво маячил где-то на грани восприятия. И пошёл следом за ней. Зачем, сам не знаю. Шёл и смотрел, блядь, на неё. Ноги у неё были что надо, несмотря на невысокий рост. Было на что посмотреть, спасибо короткой юбке. И попа тоже…хорошая. Все Руслан, не думай, не вспоминай, как сжимал её ягодицы своими руками. Это было давно и неправда.
Мышка тем временем спустилась вниз по эскалатору, минуя злополучный лифт. На стоянке царил лишь искусственный свет, не везде справляющийся со своей работой. Самое место для маньяков. Мышка же не боялась ничего. Впереди стояла компания парней, и она направилась прямо к ним. Весьма опрометчивое решение, с такими-то ногами. Я ускорился, хватит шифроваться.
— Дайте сигарету, мальчики, — по-свойски обратилась она к гоп-компании.
Я напрягся, ожидая неприятностей. Но через секунду она уже повернулась ко мне, выдыхая сигаретный дым.
— Следишь? — спросила она, проходя мимо.
— Просто иду к своей машине.
Она подошла к одной из бетонных колонн и села на корточки, прислонившись к ней спиной. Я сел рядом, хотя больное колено буквально кричало не делать этого. Ещё раз затянулась. Глубоко-глубоко. Выдохнула, медленно выпуская из себя дым. И повернулась ко мне.
— Будешь? — вдруг спросила она и протянула мне сигарету.
Я не курил в принципе. Если только в девятом классе, когда это считалось крутым. Но даже тогда мне хватило мозгов понять, что мне это не нужно. А сейчас зачем-то кивнул и взял у неё сигарету. Поднес к губам, думая о том, что только что это же делала и она и это даже неприлично интимно. Почти как…поцелуй. От сознания этого защекотало где-то внутри, и вновь о себе напомнила эрекция. Эх, не стоило мне тогда сбегать в деревню от Аньки. Грела бы сейчас мою постель вместо того, чтоб кривить мордочку презрительно.
Я вернул ей сигарету и смотрел, ожидая, когда она коснётся фильтра в том же месте, что и я. И меня самого это бесило. Она поднесла сигарету к чуть открытым губам, помедлила мгновение, а затем отбросила её в сторону.
— В конце концов, Руслан, мы же занимались с тобой сексом. Правда?
Я кивнул.
— И нас даже не убило за это молнией.
— Не убило, факт.
— Разве мы не сможем станцевать один единственный танец?(ПРОДА 05.05) Один танец, — снова сказала она и встала. Я встал тоже, проклятое колено щелкнуло, вынуждая меня сморщиться. — Один долбанный день не выводим друг друга из себя. Всего один. Это же возможно.
— Чисто теоретически, — начал было я, но она перебила.
— Руслан! — крикнула она, а я подумал, что сегодня она произносила моё имя чаще, чем когда-либо. — Маринка права. Мы не дети уже. Баста. Выросли. Нас побросали наши половинки, у нас сломанные коленки и истерзанные матки, у нас нет работы, ну у меня, по крайней мере, нет жилья и нет перспектив. Нет иллюзий больше, понимаешь? Так не пора ли повзрослеть? Засунуть идиотскую ненависть куда подальше и идти дальше. Ну, в разные стороны, разумеется.
— Ты предлагаешь отказаться от единственного, что в нашей жизни было стабильно?
Она собралась было уходить, но теперь снова повернулась ко мне. Посмотрела внимательно, не таясь, прямо в глаза. Она смелела на глазах. Её хотелось…припугнуть немножко. Чтобы, как в детстве, соленая дорожка слез. Чтобы сами глаза стали влажными, блестящими. Чтобы боялась. Но ещё хотелось посмотреть, куда её приведёт эта…смелость. Непонятно, откуда взявшаяся.
— Нет. Я предлагаю просто сделать Маринку счастливой. И один день улыбаться друг другу. А потом можешь ненавидеть меня хоть до конца своих дней.
— Договорились, — кивнул я.
Она помедлила мгновение, потом кивнула тоже. И пошла прочь широким шагом, и все парни из той компании провожали её взглядом, и боже, как это бесило. Я достал ключи от машины, плевать на коньяк, всего один бокал, доеду, когда увидел, к какому автомобилю подошла Мышка. Удержать смех было невозможно, через мгновение я просто хохотал, опершись о капот своего железного коня.
