В первый раз Илья пустил ее в парилку ненадолго, буквально на несколько минут, велел посидеть на нижней полке и выставил обратно в мыльню. Сказал, к пару надо привыкать постепенно. К слову, Кире понравился обжигающий жар, который проникал в каждую клеточку тела, и во второй заход Илья стал учить ее пользоваться веником. Попросту уложил на лавку и показал мастер-класс.
Дубовый веник он запарил заранее, и теперь опахивал им, поглаживал, похлестывал и постегивал. Кира тихонько взвизгивала при особенно сильных ударах, но не от боли — от неожиданности, от новых ощущений. Кожа приятно горела, а в теле образовалась легкость, как будто вместе с потом из него выходила усталость, накопленная за год.
— Хорошо? — усмехнулся Илья, помогая Кире подняться с лавки. — Сейчас еще лучше будет. В сугроб тебя окунать рановато, без подготовки, а водичкой — в самый раз.
Он вывел ее в мыльню, велел закрыть глаза, громыхнул ведром, в которое зачем-то до этого наливал воду… и вылил воду на Киру. Вода показалась ледяной, от контраста перехватило дыхание, да так, что Кира беспомощно хватала ртом воздух, а потом разразилась отчаянным визгом.
Илья довольно засмеялся и обернул ее огромным полотенцем.
— Растирайся, — сказал он. — И с боевым крещением.
Минут двадцать они отдыхали и пили чай из термоса, предусмотрительно прихваченного из дома. Чай был липовый, с медом и лимоном. Кира решила, что тут и уснет — ее разморило. Однако Илья снова отправился в парилку, напомнив о том, что теперь его очередь.
Для первого раза Кира неплохо справлялась. Нехитрая наука, особенно под чутким руководством Ильи. И все же рука с непривычки устала так, что свело плечо. Илья пошутил, что баня — единственное место, где нижний может отхлестать Верхнего, — и выскочил на мороз растираться снегом.
До дома добрались умиротворенные, усталые и довольные. Несмотря на голод, завалились на кровать, отдыхать. Кира даже задремала, но проснулась оттого, что Илья настойчиво гладил ее грудь. Он лежал на боку, подперев рукой голову, и смотрел на Киру таким плотоядным взглядом, что она даже покраснела.
— Сессия? — рискнула спросить она.
— Нет, — хрипло ответил Илья. — Боюсь, я не вынесу долгой прелюдии.
Он ласкал ее ровно столько, чтобы увлажнилось лоно, а потом закинул ее ноги себе на плечи и взял резко, грубо, страстно. Кира стонала, комкала простынь, сжимая ее пальцами. Восхитительное чувство наполненности ощущалось ярче и острее, чем раньше. Она выгибала спину, чтобы член входил в лоно еще глубже, и кончила чуть раньше Ильи, извиваясь в его руках, пока он не достиг своего пика.
— А где теперь можно помыться? — спросила Кира, как только отдышалась. — В тазике?
Илья хмыкнул, встал и вытащил из сумки влажные салфетки. Кира не заметила, когда он успел надеть презерватив, но свои гигиенические «процедуры» он закончил быстро. А потом у Киры снова перехватило дыхание, потому что вместо того, чтобы дать ей салфетку, Илья подтащил ее за ягодицы к краю кровати, опустился на колени, развел ей ноги и стал языком вылизывать испачканную промежность. Она даже возразить не могла, потому что не могла выдавить из себя ни слова. Это было так непохоже на Илью — с его-то характером! Снова стало сладко тянуть внизу живота.
— Захотелось попробовать тебя на вкус, — сказал Илья, поднимаясь. Кира недовольно заерзала. — Что, снова? Ненасытная! — он шутливо шлепнул ее по попе. — Нет уж, сначала накорми меня. Вставай-вставай!
Кира сладко потянулась, встала и накинула халат. В комнате было тепло, на кухне — тоже. Она быстро приготовила еду, и они устроились перед камином. Илья открыл бутылку вина, и зимний романтический ужин плавно перетек в жаркую романтическую ночь.
Назавтра проснулись только к обеду. На крыльце обнаружился бидон с молоком, горшок с творогом и крынка со сметаной. Творог замерз и стал похож на мороженое. Кира с удовольствием скребла его ложкой и запивала горячим молоком.
День прошел в заботах. Илья возился во дворе, носил дрова, расчищал дорожки. Кира готовила обед. А вечером пришлось распрощаться с покоем.
Кира не видела, как это произошло. Она убирала на кухне, когда услышала, как со двора ее зовет Илья. Выбежала на крыльцо и внутри все оборвалось. Илья сидел в снегу, под крыльцом, морщась от боли.
— Что?! — она слетела вниз, упала рядом на колени.
— Нога… — процедил он сквозь зубы. — Поскользнулся, упал с крыльца… Идиот!
— Где? — Кира стала осторожно ощупывать ногу.
— Да в лодыжке… Вывих, наверное… А-а-а! Кира! Больно же!
— Боюсь, перелом, — прошептала Кира. — Черт побери! И трогать вас нельзя, кость может сместиться, и оставлять в сугробе чревато, замерзнете!
— Сама замерзнешь, оденься…
Илья еле сдерживался, было видно, что ему очень больно.
— Я сейчас!
Кира убежала в дом, вернулась с двумя табуретами и поясами от халатов, сунула Илье телефон:
— Звоните вашим знакомым, они быстрее скорую вызовут!
И помчалась в баню, а оттуда выскочила уже с веником.
— Терпите, Илья Сергеевич!
Он как раз дозвонился до Кузьмича и взвыл, когда Кира стащила ботинок с поврежденной ноги.
— Скорую, да… Ногу сломал… — прохрипел Илья в трубку. — И сам приходи…
Кира зафиксировала сустав, ловко примотав к ноге веник. Шлепнула на распухающую на глазах лодыжку снег. Во двор влетели Кузьмич и Николай.
— Скорую жена вызванивает.
— Помогите его посадить на табурет, — велела Кира. — Илья Сергеевич, на ногу наступать нельзя, категорически!
Мужчины помогли Илье сесть, Кира устроила поврежденную ногу на втором табурете и только потом пошла одеваться.
— … самогону, — услышала она, когда вернулась к Илье.
— Только попробуйте! — пригрозила она Кузьмичу. — Потом нельзя будет обезболивающее колоть!
— Тебе откуда знать, молоко на губах не обсохло, — отмахнулся Кузьмич.
— Она знает, — через силу улыбнулся Илья — Будущий врач.
Пришла Елена, с плохой новостью.
— Праздники, дежурная бригада на вызове в другой деревне. Сказали везти своим ходом, если есть машина. Нет — ждать часа два, а то и три.
— Да отвезу, не вопрос, — сказал Николай.
— На моей, — попросил Илья.
— Как скажете.
Несколько последующих часов превратились для Киры в кошмар. Пока ехали до ближайшего травмпункта, она молча скрипела зубами, потому что Илья стонал от боли, и ей самой было больно — от невозможности помочь прямо сейчас.
В травмпункте первые десять минут она терпеливо ждала, пока окажут помощь, а потом устроила скандал, построила весь медперсонал, запугала врача угрозами на жалобу в средства массовой информации, но добилась своего. Илье дали обезболивающее, сделали рентген. Диагноз поставили тот, что она предполагала — закрытый перелом лодыжки без смещения. После того, как наложили гипс, Илью отпустили домой.
