— Кира, я люблю тебя, — внезапно произнес он вслух.
Она не проснулась, но Илья продолжил:
— Возможно, при нашей следующей встрече ты уже не захочешь меня слушать… Ты и сейчас не слышишь. Но я хотя бы могу произнести это. Я люблю тебя, Кира. Кира-а-а…
Он не сразу заметил, что плачет, а когда понял — сердито вытер слезы и с силой надавил на переносицу. Как оказалось, вовремя. В палату вернулась мать Киры.
— Поговорили? — шепотом спросила она.
— Нет. Она спит, — ответил Илья. — Если спросит, скажите, что я был, и что вернусь завтра.
Он наклонился, поцеловал Киру в макушку и ушел искать врача.
В отделении его скорее принимали за бывшего пациента, чем за надоедливого родственника, поэтому одна из медсестер велела ему сидеть и ждать, и сама привела Константина Николаевича. Он не рассердился. Видимо, Римма уже успела предупредить его насчет Ильи.
— Думаю, вам стоит поговорить с Кирой, — ответил он на вопрос. — Сейчас она получает седативные препараты, и новости не станут для нее стрессом. Заодно, возможно, и память вернется. Пусть уж лучше все произойдет под нашим наблюдением. Кира, конечно, не профильная больная, но я оставлю ее здесь.
Из больницы Илья поехал в студию. Если бы он мог, то отменил бы съемки, но Семен вчера и так совершил невозможное, прикрывая его отсутствие. Сегодняшнюю фотосессию Илья должен отработать сам. Радовало одно — она была частной и, следовательно, короткой.
Команда уже знала, что произошло с Кирой. Илью встретили подчеркнуто вежливо, интересовались Кириным здоровьем, но он чувствовал неодобрение и осуждение и во взглядах, и даже в жестах. Антон в студии не появился, прислал вместо себя друга. Илья с горечью подумал, что пока не сделал ничего, чтобы выполнить обещание.
После работы он позвонил Антону.
— Ты где?
— У Сержа. Как Кира?
— Лучше. А с голосом что?
— Я все рассказал.
— А, понятно… И что?
— Дай сюда! — Илья услышал рык Сергея, отбирающего телефон у Антона. — Илья, как раз собирался тебе звонить. Встретиться бы.
— Я в студии.
— Мы сейчас приедем.
Антон, конечно, был прав. В паре, где отношения основаны на доверии, очень тяжело — практически невозможно — простить партнера, который скрывает что-то важное. К тому же из-за трусости Антона пострадал человек. Но если Дом берет на себя ответственность за саба, он не может бросить его на произвол судьбы. Поэтому Сергей, хоть и испытывал злость и разочарование, примчался обсудить с Ильей, как правильнее построить разговор с Ланой.
Оказалось, Антон собирал материалы, которыми ее можно было шантажировать: фотографии и телефонные разговоры, ставящие под удар карьеру модели.
— Радует, что ты хотя бы строил такие планы, — одобрительно буркнул Сергей.
— Ехать нужно сейчас, Лана уже могла услышать о Кире, — сказал Илья. — Попробую вызвонить Пашку с его охранниками, лишними не будут. Антон, ты можешь выяснить, где она? Только не спугни.
— Она дома, собирается в ночной клуб, — доложил Антон через пять минут. — Попросила меня подъехать, уложить ей волосы.
— Отлично, поехали.
Детали обговаривали в машине. По-хорошему, наказать Лану, как она этого заслуживала, не получалось. Связываться с криминалом никто не хотел. Жизнь Антона нужно выкупать, и, к счастью, у них имелось то, что можно было выставить на торги.
— И чего так до-о-олго… — капризно протянула Лана, открывая дверь.
И тут же взвизгнула и попятилась, увидев мужчин. Пашка, Сергей, Илья и еще два амбала из Пашкиной службы охраны. Тут кто угодно испугается, а Лана сразу поняла, зачем к ней явилась такая внушительная делегация.
— Мерзавец, — прошипела она, обращаясь к Антону. — Ничего, недолго тебе…
— Полегче на поворотах, детка, — оборвал ее Сергей. — Ты не в том положении, чтобы угрожать.
— Ой, а что вы мне сделаете? — вскинулась Лана. — Убьете? Я буду кричать! У меня соседи! И видеокамера на входе. Вас всех посадят!
— Вот еще, руки марать о такую дрянь… — пробурчал Пашка. — Прекрати истерику. Иди в комнату, поговорим.
Сообразив, что мужчины пришли не ради мести, а для переговоров, Лана быстро успокоилась. Первым делом у нее отобрали телефон, чтобы не рисковать: она вполне могла улизнуть и запереться где-нибудь в ванной, чтобы позвонить своему дружку-бандиту. Переговоры взялся вести Сергей, как самое заинтересованное лицо. Пашка сказал, что ему проще подвесить Лану на крючок и полосками снимать с нее кожу. Причем в его устах это звучало вовсе не как метафора. Илья же вполне понимал желание Сергея исправить то, что натворил его саб, да и самого саба спасти от бандитских разборок.
— Так это был твой план, детка?
Лану подбросило от такого обращения. «Детка» прозвучало как небезызвестное слово на букву «б», с соответствующей интонацией.
— Нет, его, — она криво улыбнулась и показала на Антона. — Моя вина лишь в том, что я влюбилась. Да-да, не надо на меня так смотреть! Я полюбила Илью с первого взгляда. Это же не преступление?!
— Преступление — это методы, которыми ты пользовалась, чтобы добиться желаемого.
— Неправда! Я… я… делала то, что могла. Я даже пришла в эту вашу… Тему! А потом… потом… я попросила у Антона помощи, и он придумал этот чудовищный план… — Лана закрыла лицо руками и зарыдала.
— Два балла, — сказал Илья.
— Что?.. — она посмотрела на него, размазывая по щекам слезы и потекшую тушь.
— Два балла за актерское мастерство, — пояснил он и отвернулся.
— Может, все же по заднице для начала? — не выдержал Пашка. — Мальчики подержат.
— И хочется тебе лупить эту лживую задницу? — процедил Илья.
— Разве что для общего дела.
— Эй, мы вообще-то обо мне разговариваем? — возмутилась Лана.
— О тебе, детка, о тебе, — повернулся к ней Сергей. — Видишь ли, мы не собираемся выяснять, кто виноват. Мы это знаем. Думаю, ты понимаешь, детка, что такие суровые и влиятельные дяди, как мы, — он взмахнул рукой, указывая на присутствующих, — вполне можем сделать так, что тебя не то что в Москве, в любом провинциальном городишке никто не возьмет на работу. И никакие бандиты не помогут.
— Можно подумать, вы этого не сделаете… — раздраженно ответила Лана. — Ничего, Антошенька за все ответит!
Теперь она напоминала шипящую змею — еще немного, и бросится. И яд уже капает с раздвоенного языка.
— Как вариант, — неожиданно для нее согласился Сергей. — Но есть и другой, выгодный и тебе, и нам.
— Это какой же? — насторожилась Лана.
— Жизнь этого балбеса, — он кивнул в сторону Антона, — в обмен на твою карьеру. С рядом условий, конечно же. Первое — и ты, и мы отказываемся от мести.
