Как он мог!
О, легко… В произошедшем есть и ее вина. Альтан прав, не надо было спорить с поваром. Если бы она сразу сообразила поговорить с мужем, то избежала бы неловкой ситуации. Но как же она зла, что он считает ее никчемной пустой игрушкой!
Теона притопнула ногой, и Элина уронила щетку для волос.
— Ой… — вырвалось у горничной.
Теона подавила раздраженный вздох.
— Как ты устроилась? — спросила она. — Может, что-то нужно?
— Все замечательно. Спасибо, миледи.
— Не обращай внимания, я злюсь не на тебя.
— Все будет хорошо, миледи.
Элина поправила прядь волос, как будто погладила Теону по голове, и в носу защипало. Как же не хватает подруги, с которой можно поговорить по душам! Возможно, Виола станет ею? Нужно написать леди Гейл, спросить совета… Точно, завтра она так и поступит!
Как ни странно, предстоящее наказание волновало Теону меньше, чем необходимость объясниться с мужем. Как заставить Альтана ее выслушать? Это же не прихоть, не каприз! Ее учили вести хозяйство, и она может сделать дом уютнее, а еду — полезнее и вкуснее. Она знает, как чистить столовое серебро, крахмалить воротнички у мужских сорочек и еще тысячу разных мелочей. А муж считает, что она должна тратить время на вышивку и пустую болтовню!
За обедом воинственный пыл немного угас. Теона помалкивала, как и Эмиль, а Альтан расспрашивал Виолу о семье. Оказалось, что она сирота, воспитанная родственниками, род знатный, но бедный, и на рынке невест на нее нет спроса, потому что нет ни приданного, ни магической силы. Впрочем, Виола не унывала и рассказывала обо всем с улыбкой. Похоже, роль наперсницы ей нравилась, иначе, по ее словам, пришлось бы искать место няни или гувернантки для девочки из какой-нибудь богатой семьи.
Эмиль, как и Теона, внимательно прислушивался к разговору, но молчал. Она заметила, что Эмиль свободно пользуется столовыми приборами и ведет себя естественно, как будто не впервые ест за хозяйским столом. Это навело Теону на мысль, что он, возможно, тоже из обедневшей знати. Она никогда не интересовалась его прошлым, и, пожалуй, зря.
Альтан казался спокойным, и ничто не напоминало о недавней ссоре. Только Теона скрупулезно подмечала все, что нужно исправить. Салфетки не подходили к посуде, на бокалах — мутные пятна, соус передержан, а овощи, наоборот, слегка не доварены. Мусс должен быть пышнее и с кислинкой. К супу не подали гренки, и на столе мало свежих овощей. И чай не той температуры.
Альтан, наверняка, скажет, что она придирается, это все мелочи, однако Теона чувствовала — здесь не хватает женской руки. И мужу, демоны бы его побрали, ее заботы!
После обеда мужчины удалились решать какие-то неотложные дела, а Теона и Виола провели вечер в гостиной, обсуждая планы на завтрашний день.
Виола красочно описывала окрестности, шутила и болтала о всякой ерунде. Теона поддерживала разговор, пыталась отвлечься, но приближалось время, когда они с Альтаном останутся наедине в спальне, и тревога вернулась.
Нет, она верила мужу. Верила, что он сдержит слово. И все же… все же…
— Тео, что с тобой? — спросила вдруг Виола. — Тебя что-то тревожит?
— Прости. — Она слегка улыбнулась. — Я… устала.
Теоне очень хотелось поделиться своими сомнениями и страхами с Виолой, но все же пришлось соврать. И дело даже не в том, что они мало знакомы. Разве можно обсуждать такое с подругой? Да ни с кем нельзя!
Придется справляться самостоятельно.
— Может, тебе лучше лечь? — предложила Виола.
— Так еще… рано?
— И что такого? Выспишься.
И правда, почему бы нет? Теона даже повеселела. Если она уснет до того, как вернется Альтан, то избежит неприятного разговора и не будет дрожать, засыпая. А завтра будет новый день, и она обязательно придумает, как объяснить мужу, что она не игрушка и не украшение. В конце концов, в последнее время он ее не избегал, старался выслушать, даже пытался понять.
Теоне почти удалось осуществить задуманное. Она подготовилась ко сну, отпустила Элину, погасила свет. Вот только заснуть не смогла. Под одеялом было душно, без одеяла — холодно. Подушка казалась слишком жесткой, а перина, наоборот, мягкой. Теона ворочалась, никак не получалось удобно устроиться. И мысли, мысли… Куда же без них!
Сильнее всего, как ни странно, мучило одиночество. Как можно одновременно бояться мужа и желать его? Теона не понимала, что с ней происходит.
— Пат, что мне делать? — шепотом спросила она у мышонка.
Да, это глупо, все равно, что разговаривать с собой. Пат лишь поддерживал иллюзию, но не мог ответить. Теона немного поиграла с ним и, наконец, затихла, уткнувшись носом в подушку. Возможно, даже задремала, но почувствовала, как продавилась перина под весом Альтана.
Он пришел тихо, не зажег свет и не стал будить жену. Просто лег, почти на самом краю, и отвернулся.
— Аль… — позвала Теона вопреки здравому смыслу.
Что она делает? Зачем? Как будто сама провоцирует мужа.
— Я думал, ты спишь, — ответил он спокойно. — Приятных снов, Тео.
— Приятных… — пробормотала она.
Ее испугало то, что она почувствовала. Альтан в очередной раз ее унизил, даже оскорбил тем, что счел никчемной. А еще обещал наказать! И она чуть ли ни плачет из-за того, что он ее игнорирует?
Теона выбралась из постели и босиком сбежала в свои комнаты. А что делать, если слезы уже бегут по щекам? Рыдать при Альтане? Ни за что!
Он пришел за ней не сразу. Теона успела довести себя до икоты от плача. Навряд ли муж услышал рыдания, она спряталась в самой дальней комнате.
— Тео, и что это означает? — спросил он устало. — Я тебя пальцем не тронул.
«Вот именно!» — хотелось крикнуть Теоне.
— Простите, милорд. Не хотела вам мешать. Я успокоюсь и вернусь, — выдавила она сквозь слезы.
— Но почему ты плачешь?
В темноте Теона не видела его лица, но в голосе не было ни раздражения, ни злости.
— Не знаю, — ответила она честно.
