- Мне кажется, это не творог.
Тома удивленно на него посмотрела:
- А что же?
В туалетную комнату кто-то вошел, но Руслан даже не обернулся:
- На обратном пути зайдем в аптеку.
- Зачем? Дома есть лекарства.
- Вероятно, за тестом на беременность, - произнесла Светлана, подойдя ближе. – Теперь хотя бы понятно, отчего ты такая неуравновешенная, - она улыбнулась Томе. – Ладно, детка, забудем о том, что было. Надеюсь вскоре поздравить вас с радостным событием.
Лео не стал вламываться в туалет, ждал их снаружи.
- Не исчез, - улыбнулся он Руслану. – Что хотел?
- Поблагодарить и извиниться.
- Пустое. Жаль, что так вышло, но ничего страшного. Как-нибудь повторим.
- И все же прости. Тома с утра себя плохо чувствует.
- Тем более, не стоит извиняться. Вызвать вам такси?
- Спасибо, Лео.
Тому больше не тошнило, но тест они купили. И, едва они зашли в квартиру, бэси закрылась в ванной комнате. Минут через десять она вышла и протянула Руслану тест-полоску.
- Я не беременна… - сказала она тихо.
= 29 =
Руслан расстроился, когда Тамара сообщила ему о результате теста. Она понимала это так же отчетливо, как и то, что наказания не будет, если беременность подтвердится. Ни один нормальный Верхний пальцем не тронет нижнюю, когда она в положении, а Руслан – особенный, добрый и ласковый.
Тамара не стала проводить тест по правилам, специально сделала так, чтобы у второй полоски не было шансов. На следующей неделе она сходит к врачу и узнает все наверняка. И лучше бы никакой беременности не было вовсе.
Когда Тамара задумывалась, хочет ли детей, она находила с десяток причин оправдать свой страх перед материнством. Слишком рано: нет своей квартиры, нет времени, нет мужа, в конце концов. Она будет плохой матерью. Она ничего не умеет!
И сейчас, обманывая Руслана, она чувствовала угрызения совести из-за лжи, но не из-за того, что не хочет ребенка. Обмануть своего господина… Что может быть хуже?
Она и так по уши в дерьме.
- Пойдем на кухню. – Руслан протянул ей руку.
- Н-нет… - Она даже попятилась. – Я лучше прилягу.
И прикрыла глаза, вздохнув. Какое «прилягу»? Руслан ждет объяснений.
- Тебе нужно выпить чаю, - настаивал он. – Крепкого и сладкого.
- Хорошо.
Они оба молчали, пока Руслан не поставил перед ней чашку. Тамара тут же обхватила ее руками, согревая ледяные ладони. Несколько глотков успокоили бурчащий желудок и осадили тошноту.
- Поговорим завтра? – предложил Руслан.
- Нет, сегодня.
Тамара провела пальцами по ошейнику, тронула колечко.
- Сними его.
Она отрицательно покачала головой.
- Дерзкое поведение для провинившейся сабы. Тебе нравится мне возражать?
Кажется, Руслан не шутил. Тамара поежилась под его тяжелым взглядом.
- Простите, сэр, - пробормотала она, опустив голову.
- Хорошо, - он кивнул. – Я тебя слушаю.
- Мой рассказ будет коротким. Это ревность, сэр.
- Что? Ревность? – переспросил он растерянно.
- Я ослушалась приказа, не смогла ждать в чилауте. – Не стоит приплетать Ди, она ни в чем не виновата. – Я подумала, что ты… что вы… принимаете ошейник от сабы. И ревность меня ослепила…
- Охренеть! - произнес Руслан после небольшой паузы.
Он провел ладонью по лицу, словно смахивал наваждение. Потом встал и подошел к окну, оперся ладонями о подоконник.
- Прости... – прошептала Тамара. – Я… я не знаю… как…
- Доверие, Тома? – спросил он горько, оборачиваясь. – Ты что-нибудь слышала о доверии?
- Я боюсь тебя потерять… - Эти слова прозвучали еще тише. – Ты… вы… достоин лучшего.
- Черта с два! – взорвался Руслан, стукнув кулаком по подоконнику. – Я выбрал тебя. Я уважаю твои потребности. Мне не нужен никто другой. И да, Тома, я зол, потому что я не давал тебе повода!
Тамара молча глотала слезы. Возразить нечего – чувство вины грызло ее с того самого мгновения, как она поняла, что оскорбила Руслана. Не выходкой с коктейлем, не непослушанием, а недоверием. Причем публично.
Что он сделает? Прогонит? Она вытерпит любое наказание, только бы простил. Пожалуйста… пожалуйста…
- Иди спать, Тома, - велел Руслан.
«Я больше не хочу тебя видеть. Не хочу с тобой разговаривать. Ты меня разочаровала», - услышала она.
Тамара портила любые отношения, всегда. Это ее проклятие.
Она не смогла ослушаться – встала и побрела в ванную комнату. Это расплата за все счастливые дни, проведенные рядом с Русланом. Компенсация. Откат. В природе все должно находиться в равновесии.
Тамара умывалась и чистила зубы, принимала душ, переодевалась – и ничего не соображала. В голове стучала одна мысль: «Он меня никогда не простит». А если узнает об обмане с тестом – вовсе выгонит. Навсегда. Хотя логики тут не прослеживалось. Если не простит, то какая разница, выгонит или нет?
Она пыталась взять себя в руки. Пыталась напомнить себе, что она – не только саба. У нее обязательства, родители, работа. Она не может позволить себе быть слабой.
Ничего не получалось. Тамара уже сейчас понимала, что все останется, как прежде. Она будет ходить на работу, будет помогать родителям, только перестанет жить. Она умрет в тот самый миг, как Руслан укажет ей на порог. От нее останется только оболочка, фантом.
Ошейник Тамара все же сняла. И положила его в ящик, где хранились другие аксессуары и игрушки.
Руслан сидел на диване в комнате и щелкал пультом, переключая каналы на телевизоре. Она уже и забыла, как засыпала без его поцелуя на ночь, без ласкового «сладких снов, моя бэси». Почему? Почему она такая дура?!
Он не обернулся, когда она прошла мимо. Не подошел, когда легла в кровать. Она подождала немного, а потом на цыпочках подкралась к двери, заглянула в гостиную. Руслана там не было. Прислушалась – в квартире тихо.
- Руслан… - позвала она, чуть ли не теряя сознание от страха. И взвизгнула громче: - Рус!
И заметалась по квартире в поисках, испытывая удушливую панику.
- Русла-а-ан!
Он выскочил из ванной – мокрый, голый. И перепуганный.
- Что случилось?
- Ру-у-ус… - Тамара повисла на нем, не обращая внимания на то, что ее сорочка тут же намокла. – Рус… я думала… ты ушел…
Она всхлипывала, судорожно переводя дыхание.
