Подмывало повернуться и сказать “У-у!”, но я этого не сделала. Было у меня чувство, что все они смотрят на меня безразличными нечеловеческими глазами, и видеть это мне не хотелось.
Райна привела нас к закрытой двери позади обеденного зала. Она распахнула ее и театральным движением руки пригласила нас войти. Ирвинг просто прошел. Я тоже прошла, но не сводя глаз с Райны. Я прошла так близко, что она могла бы меня обнять. Так близко, что при ее рефлексах она могла бы сделать со мной что хочет. Может быть.
Ликантропы – они быстрее обыкновенных людей. Это не фокусы с гипнозом, как у вампиров. Они просто лучше устроены. Я не знала точно, насколько это сказывается в человеческом виде, но, глядя в улыбающиеся глаза Райны, не была уверена, что хочу это узнать.
Мы оказались в узком коридоре. По обе стороны его были двери; сквозь стеклянное окно одной из них была видна морозная ночь, другая была закрыта.
Райна закрыла за нами дверь, прислонилась к ней. Даже не прислонилась, а привалилась, уронив голову и рассыпав волосы.
– Вам нехорошо? – спросила я.
Она сделала глубокий прерывистый вдох – и посмотрела на меня.
Я ахнула. Не смогла сдержаться.
Она была великолепна. Высокие лепные скулы. Глаза стали больше и сошлись ближе. Это была как будто ее собственная сестра – семейное сходство, но человек другой.
– Что это вы сделали?
Она снова рассмеялась тем же густым постельным смехом.
– Я – альфа, мисс Блейк. Я очень много могу делать такого, чего не может обычный оборотень.
Да, за это я могла ручаться.
– Вы передвинули собственные кости, намеренно – как самодельная косметическая хирургия.
– Молодец, мисс Блейк, вы правильно угадали. – Янтарно-карие глаза вспыхнули в сторону Ирвинга. – Вы все еще настаиваете, чтобы вот этот присутствовал на встрече?
– Да, настаиваю.
Она поджала губы, будто съела что-то кислое.
– Маркус велел спросить, а потом привести вас.
Она пожала плечами и отступила от двери. И была она на три дюйма выше. Надо было бы обратить больше внимания на ее руки. Они тоже переменились?
– А зачем эти скульптурные упражнения с телом? – спросила я.
– Та форма – моя дневная форма. Эта – настоящая.
– А зачем нужна эта маскировка?
– На случай, если придется делать что-нибудь... некрасивое.
Некрасивое?
Она упругими шагами прошла к закрытой двери. Скользящей, спортивной походкой, как большая кошка. Или большая волчица?
Она постучалась. Я ничего не услышала, но она открыла дверь. И остановилась в проеме, скрестив руки под грудью и улыбаясь нам. Улыбки Райны начинали мне не нравиться.
За дверью оказался банкетный зал с накрытыми скатертью столами. Напротив перекладины возвышалась платформа с четырьмя креслами и кафедрой. На платформе стояли двое мужчин. Один – шести футов ростом, поджарый, но мускулистый, как баскетболист. Волосы у него были черные, коротко подстриженные, и под стать им – усы толщиной с палец и бородка. Он стоял, держась одной рукой за запястье другой. Поза спортсмена. Поза телохранителя.
Одет он был в обтягивающие джинсы и свитер грубой вязки. В вырезе под шеей выбивались волосы. Черные ковбойские сапоги и здоровенные угловатые часы завершали облик кинематографического злодея.
Второй был не выше пяти футов семи дюймов. Волосы у него были того интересного оттенка белокурого, в котором есть намек на каштановый, но все равно человек остается не шатеном, а блондином. Волосы короткие, но модно подстрижены и уложены феном, и на них было бы приятно смотреть, будь они чуть длиннее. Лицо чисто выбритое, с квадратной челюстью и с ямочкой на подбородке. От этой ямочки оно должно было бы казаться смешным, но не казалось. Лицо для указания правил. Эти тонкие губы созданы для высказывания единственно правильной точки зрения.
На нем был синий полотняный пиджак поверх черных брюк. Бледно-голубой свитер с высоким воротником, идеально подходивший к пиджаку, завершал наряд. Ботинки черные, начищенные до блеска.
Это наверняка Маркус.
– Альфред.
Всего одно слово, но это был приказ. Человек повыше сошел-спрыгнул с платформы грациозным целеустремленным движением. Он двигался в облаке собственной жизненной силы. Она клубилась и кипела вокруг него, как поднимающийся от мостовой жар. Невооруженным взглядом это трудна было увидеть, но это определенно чувствовалось.
Альфред направился ко мне, будто с какой-то целью. Я отступила спиной к стене, так, чтобы видеть Райну и всех остальных. Ирвинг отступил вместе со мной. Он стоял чуть поодаль от всех, но ближе ко мне, чем остальные.
Я откинула полу пальто, чтобы был виден револьвер.
– Надеюсь, Альфред, у вас нет враждебных намерений.
– Альфред, – сказал второй мужчина. Одно слово и с той же интонацией, но на этот раз Альфи остановился на полпути. И стоял, глядя на меня в упор. Взгляд его не был безразличным – он был враждебным. Обычно я не вызываю у людей неприязни с первого взгляда. Ладно, я тоже от него не в диком восторге.
– Мы не собираемся применять к вам насилие, мисс Блейк, – сказал Маркус.
– Ага, как же! У вашего Альфи насилие в каждом движении. Прежде чем подпустить его ближе, я хочу знать, что у него на уме.
Маркус поглядел на меня, будто я сделала что-то интересное.
– Очень точное описание, мисс Блейк. Вы, значит, видите нашу ауру?
– Если вы так это называете.
– У Альфреда нет враждебных намерений. Он просто обыщет вас и убедится, что при вас нет оружия. Для необоротней это стандартная процедура. Уверяю вас, в этом нет ничего личного.
Уже само их желание видеть меня безоружной вызвало у меня не менее сильное желание оставить оружие при себе. Зовите это упрямством или сильным инстинктом выживания.
– Может быть, я и соглашусь на обыск, если вы мне сначала объясните, зачем я здесь.
Потянуть время, пока я решу, что делать.
– Мы не обсуждаем дела в присутствии прессы, мисс Блейк.
– А я не буду разговаривать с вами без него.
– Я не стану подвергать нас всех риску ради удовлетворения праздного любопытства. – Маркус продолжал сидеть на платформе, как генерал, делающий смотр войскам.
– Единственная причина, по которой я здесь оказалась, это что Ирвинг – мой друг. Оскорбляя его, вы не завоюете моей симпатии.
– Мне не нужна ваша симпатия, мисс Блейк. Мне нужна ваша помощь.
– Вам нужна моя помощь? – Я даже не пыталась скрыть удивление.
Он коротко кивнул.
– Какого рода помощь?
