Теперь за ее спиной станут шушукаться. Хотя, наверное, они это делали и прежде. Только в этот раз есть настоящий повод — вряд ли ректор носит на руках каждую студентку. Пусть даже и внепотоковую.
И все равно, даже при этом, он умудряется оставаться все тем же бесчувственным бревном. Невероятно просто.
Она продолжала дремать и не заметила, как оказалась в постели, до подбородка укрытая одеялом. Даже странно — кажется, она еще ни разу самостоятельно в нее не ложилась. В прошлый-то раз ее тоже лорд ректор перенес.
Все казалось таким естественным и приятным, что Лина, сомкнув веки, сладко проваливалась в какую-то грезу.
Ох, ректор, что же ты делаешь с ней…
— Отдыхай, Лина, — раздался его шепот у самого лица.
Она не ожидала такой близости и открыла глаза.
Губы лорда Дартион вновь оказались в манящей и очень опасной близости. Даже сейчас, в полусонном и совершенно расслабленном состоянии она могла бы дотянуться до них, коснуться губами.
Но такого ей точно не простят.
Хотя этот взгляд… мать честная… Ну как это может быть? Как мужчина с такой холодной внешностью и безразличным поведением может смотреть на нее так, что все внутри вспыхивает, начинает томиться, желать его страстно и безумно?
— А кристалл? — спросила она слабо.
— Он здесь, — сказал ректор и положил ладонь на одеяло в районе ее груди.
По телу моментально прокатились волны возбуждения, сердцебиение участилось, она не сразу поняла, о чем речь. Какой уж там… Когда рядом такой мужчина и он еще и добровольно прикасается к ней. Только спустя пару секунд до нее дошло — он не собирается стягивать с нее это дурацкое (вообще-то, на самом деле, очень теплое) одеяло.
Она чуть приподняла край — чуть выше груди на тонкой серебристой цепочке в аккуратной оправе лежит зеленоватый кристалл.
— У него вроде не было оправы? — пробормотала она, с трудом собирая мысли и выгоняя картинки, где ректор гладит ее своими горячими пальцами.
Он смотрел прямо на нее и прямо в глаза. Это же безумие какое-то…
— Не было, — проговорил он, чуть отстраняясь, — но пока нес, с помощью нехитрых заклинаний сотворил оправу и цепочку. Так тебе будет легче. Рекомендую его не снимать даже на ночь.
— А как купаться?
— Прямо в нем, — сказал ректор, и Лине показалось, он скользнул взглядом по месту, где под одеялом спрятана ее грудь. — Цепочка короткая, к тому же зачарованная. Просто так не свалится. Только добровольно.
— Спасибо, — только и смогла проговорить она.
— Не за что, — отозвался лорд Дартион, поднимаясь. — Это моя работа.
А затем отшагнул и его поглотило темное облако, которое через пару мгновений рассеялось.
Вот так просто? Взял и исчез?
Лина хотела вскочить, фыркнуть, но сил после ритуала не осталось вообще. Лишь мысли поплыли медленным и широким потоком — ну, конечно, опять думает о ректоре. А она для него всего лишь работа. Ничего он к ней не испытывает, сам дает это понять при каждом удобном случае. Она еще на что-то надеется.
Глупо, как глупо…
Лина прислушалась к себе — на душе удивительно спокойно. Вроде никаких перепадов. Наверное, этот кристалл концентрации действительно работает, если ее не швыряет то в страх, то в страсть. Но… это ощущение, это влечение к ректору никуда не делось.
Да уж, теперь она точно уверенна — это ее собственные чувства к нему.
У него-то чувства отсутствуют как класс.
Кристалл разливает приятное тепло по телу. Что ж, в любом случае, забота от ректора вполне настоящая, пусть он и утверждает, что это просто работа. А она, выходит, влюбилась в этого бесчувственного лорда. И если прежде не улавливала его эмоций (где уж ему испытывать их), то теперь с кристаллом точно не уловит.
Во всяком случае, она попросту пока не знает, как этим всем пользоваться.
Но она подумает об этом позже. Сейчас веки снова слипаются.
Заснула Лина быстро.
И все равно, даже во сне ей видилось, как лорд Дартион совсем рядом, как он склоняется над ней, целует, мягко касается пальцами ее щек, ведет вниз до пульсирующей ямки на шее… Вокруг него клубится темное облако, и танцующие жгуты теней ласкают ее ноги, живот, бедра…
Сон был таким жарким, что, когда проснулась посреди ночи, даже не поняла — сон ли это, где находится, и почему рядом нет лорда Дартиона.
Только спустя несколько мгновений, пока часто дышала и вертела головой в потемках, дошло — все-таки сон.
Сон.
Просто сон.
Откинув со лба светлые пряди, Лина села и свесила ноги на коврик. В окна бьет бледный свет луны, вся комната наполнена приятным, каким-то сумеречным и матовым сиянием. Кристаллы на потолке и в углах приглушили свет, видимо тоже контролируются магией.
Одно окно открыто, ветерок колышет прозрачные шторы, и воздух в комнате свежий и приятный.
Спать больше не хотелось. Если прикинуть, она проспала довольно много, ведь ректор принес ее сюда, когда на улице еще стоял день. И что теперь делать?
Она сходила в ванную, освежилась. Теперь Лина чувствовала себя совсем бодрой.
Но вся Академия-то спит. Разве что какие-нибудь носферату или демоны тусуются в ресторации. Ах, нет. Они же разнесли ее.
Тогда, наверное, чинят ее.
Ха!
Мысль будить Фиану показалась не очень хорошей. Но других знакомых в Диамант де Грин у нее нет. Только вот сидеть в комнате почему-то тоже не хотелось.
И что теперь? Она насмотрелась таких будоражащих снов, что какой там спать. Но даже поделиться об этом не с кем. Ректор Дартион бродить по Академии просто так запретил. Но, с другой стороны, тогда у нее не было кристалла концентрации. Теперь он есть. А лорд сам сказал, что с ним никакие дети ночи не смогут влезть в ее эмоции. Так что, видимо, формально, она уже может самостоятельно перемещаться по Академии.
Она видела, как студенты боятся вылететь из нее, так что вряд ли кто-то умышленно станет ей вредить.
Поразмыслив еще немного и убедив себя в собственной правоте, Лина обулась и вышла из комнаты.
Диамант де Грин встретила ее пустыми молчаливыми коридорами, которые ночью кажутся похожи на тоннели со светящимися синими кристаллами у стен.
Немного пугающе. Но Лина все равно пошла изучать местность. Во всяком случае, сейчас никто не глазел на нее, ничего не требовал и не пытался влезть в эмоции.
Она гуляла по коридорам, пустынным залам, подсвеченным таинственными световыми кристаллами, разглядывала скульптуры каких-то животных (таких она вообще не знала), один раз наткнулась на картину, на которой мужчина повернулся к ней, когда она подошла.
