«Здравствуй, приди к нам, мы тебя ждали… Сдайся…»
Она не сразу поняла, что это и вообще откуда. Эмоции, которые она улавливала, совершенно не принадлежали ей. И, кажется, они вообще не относятся к людям. Это какие-то первичные, дикие чувства, которые беспорядочным потоком носятся по всему полю.
«Ты наша, он привел тебя, будь с тьмой, тьма огромна, расширь ее, впусти… Не борись. Пусть он останется с нами. Отпусти его, не противься…»
Что они несут? Наша? Не противиться? Да, конечно, разбежались!
Что это вообще такое?
Нет уж.
Но подумать это было куда легче, чем сделать — эмоциональный раздрай мучил, обессиливал, хотелось лечь в повилику и скрутиться калачиком. Она уже успела забыть, как сложно контролировать и самостоятельно отсекать чужие ощущения, хотя вообще-то она это и не умела делать без кристалла.
И все же сейчас у нее нет другого выхода.
— Гадар… — прошептала она, — Где ты? Отзовись. Я здесь…
«Мы не отдадим его тебе… Он наш… Ты должна примкнуть, отдай его…»
— Гадар, милый, — не сдавалась она, — я не оставлю тебя, слышишь?
Лина и сама толком не знала, что конкретно станет делать, но отдавалась своей интуиции, своему чутью, оно само куда-то вело ее, и она уверена — движется в правильном направлении.
Но эти эмоциональные метания сбивали с толку, грозили разрушить хрупкую возможность нащупать путь в этом бедламе.
«Не пытайся противостоять, мы сильнее, тьма огромна… Отдай мага…»
— Иди нахрен! — выругалась Лина, упершись ладонями в повилику. — Я не отдам его тебе! Слышишь? Гадар! Гада-а-ар!
И снова никто не ответил.
— Не сдамся, не сдамся, — как заведенная твердила она.
Дурацкий гомон и шум… Эти эмоции, эти чужие эмоции. А ведь нужна только одна…
Ее осенило так ярко и внезапно, что даже гул над полем вдруг показался тише.
Ну конечно!
Качаясь, как куст на ветру, Лина перевернулась и села, скрестив ноги. Так, Гадар учил медитировать, концентрироваться на чем-то хорошем. Да, у нее это получается не очень, сколько бы ни тренировалась. Но сейчас даже самое крохотное усилие — уже хорошо.
Она попыталась придумать, на чем хорошем сосредоточиться. Долго искать не пришлось.
Гадар, лорд-ректор Дартион.
Именно он — самое яркое и приятное воспоминание за последнее время. Лина изо всех сил постаралась думать только о нем.
Вот она оказалась в его кабинете впервые, перепуганная и в мокрой футболке. Он так бесстрастно на нее смотрит. Но это показное. Теперь она знает — он просто пытался ее защитить. Вот он обнимает ее на магическом лифте, держит на руках, укрывает одеялом… А вот их первая ночь в бассейне. Яркая, как сверхновая на ночном небе.
Это удивительно и потрясающе. Как он был нежен с ней и, одновременно напорист. Не передать ощущений, которые она испытала впервые в жизни тогда. А потом еще ночь, и еще, и еще…
Гадар возносит ее на самые удивительные вершины удовольствия. Но самое главное не это — он дарит ей то, чего у нее никогда не было. Заботу. Искреннюю и чистую, окутывает своим теплом, и в нем она себя чувствует защищенней, чем когда-либо.
Это ли не любовь?
Ведь настоящее чувство показывают делами, а не пустой болтовней.
И лорд Дартион каждую секунду делает все, чтобы эту любовь проявить. А она глупая, еще и сомневалась. Даже сейчас он пошел в самый центр Нирийского поля, чтобы спасти студентов и ее, в том числе…
Внезапно ее ударило тугой волной, она вдруг так явственно ощутила ужас безысходности и, вместе с тем холодную решимость, что в эту же секунду поняла — это он. Ее лорд ректор.
Она открыла глаза.
— Я тебя нашла, — проговорила Лина и поднялась на качающихся ногах.
«Не смей… не лезь, ты помешаешь…» — услышала она, сама не понимая где и ответила:
— Еще как помешаю. Так помешаю!
Казалось, повилика нарочно цеплялась за ноги, пока она шла, следуя за эмоциональным потоком. Но отступать не собиралась. Не теперь.
«Уходи! Не лезь! Примкни к нам или убирайся, эмпат… Ты должна отпустить…»
— Иди нафиг…
Она не знала, сколько так шла, но, когда уже готова была рухнуть в эти желтые лианки, впереди забрезжило темное пятно. Лина без сомнений узнала в нем Гадара. Он стоит на коленях, уронив голову на грудь, белые волосы рассыпаны по плечам, черный камзол распахнут на груди. А по краям качаются два элементаля — черный и серый.
От лорда ректора сквозит таким холодом, что Лина на секунду испугалась, усомнившись в собственной силе. Но в следующий момент отогнала эти страхи. Нет! Она не позволит случиться с ним ничему дурному так же, как он не позволял ничему дурному случиться с ней.
— Гадар! — выкрикнула она и бросилась к нему. — Я здесь, я рядом. Очнись!
Она кинулась на колени перед ним и обхватила лицо ладонями, стала заглядывать в глаза. Но они черные, заполненные тенями, и ничего не выражают.
— Да что же это… — простонала Лина и прижалась губами к его губам.
Тоже без реакции.
Она едва не зарыдала — невыносимо находиться радом с любимым человеком и не знать, как помочь. Бессилие, вокруг сплошное бессилие…
— Не пытайся, — победно проговорил черный элементаль. — Тьма победила. Наконец-то победила… Мы опасались, что ты…
— Нет, — только и смогла прошептать Лина. — Нет… пожалуйста…
Лина села в повилику, чувствуя, как по щекам покатились слезы. Она смотрела на ректора Дартиона, и внутри все сжималось. Неужели этот удивительный, красивый, такой талантливый и любимый мужчина, вот так останется здесь затычкой для темного канала? Это ужасно, просто руки опускаются…
Черный элементаль снова произнес гулко:
— Уходи, эмпат, вы проиграли. Ты проиграла…
Не может быть. Неужели все, что она испытывает к ректору, исчезнет просто так?
Серый элементаль молчит, неужели он тоже согласен, что все потеряно?
Лина несколько минут таращилась на Гадара снизу вверх, испытывая какую-то гнетущую, холодную обреченность. Она растекалась студенистой массой, заливалась в уши, рот, растекалась по всему миру…
«Ты не успела, ты опоздала… тьма победила… Присоединяйся, ты так огромна. Вместе мы будем еще больше… Темный маг и такой эмпат… Настоящее сокровище… Примкни…»
Тьма все шептала, твердила, что у нее ничего не вышло. Как же она достала. Хотя бы на минуту замолчала. Но нет, она не устает напоминать, подливать масла в огонь, гадость мерзкая.
И тут Лину посетило очередное озарение.
Это ведь не ее эмоции!
