У Панкратова был свой ответ на эти вопросы, не претендующий на научность. Он застал позднего Брежнева, пожил при Черненко, Андропове, Горбачеве, Ельцине. Наблюдая за перемещениями фигур в верхах, он пришёл к выводу, что ошибаются те, кто считает, что власть это приз, который достается самому сильному, самому умному или самому ловкому. Нет, власть – это что-то вроде плазмы, живущей по своим законам. Она всегда ищет себе вместилище. Когда вместилище прочное, власть еще больше укрепляет его и сообщает ему энергию ядерной силы. Когда прежнее вместилище ветшает, плазма власти перетекает в другое. Так от Николая Второго она перетекла в Ленина, а от него не в яркого харизматичного Троцкого, а в невзрачного канцеляриста Сталина. Надежным вместилищем плазмы власти оказался Брежнев, которого поначалу тоже считали временной, компромиссной фигурой. А вот, восемнадцать лет просидел в Кремле. Горбачева хватило всего на шесть лет, плазма власти перетекла в Ельцина, а от него в президента Путина. В нём она нашла надежное вместилище.
Да, ему повезло с ценами на нефть. Но он и сам умело укреплял свою власть.
Бизнесмены, с которыми Панкратов постоянно имел дело, поначалу с одобрением восприняли то, как молодой президент наводит в стране порядок. Все устали от неразберихи 90-х годов и предпочитали не вспоминать, что именно в мутной воде "лихих девяностых" многие сколотили свои состояния. Но по мере того как укреплялась вертикаль власти и набирали силу чиновники, а силовики из правоохранительных структур сначала приспособились крышевать доходные бизнесы, а потом начали их присваивать, предприниматели забеспокоились. Это было не по понятиям. Политики могут сколько угодно душить свободную прессу и независимое телевидение, отменять выборы губернаторов, превращать Госдуму в послушный придаток исполнительной власти, но бизнесу они мешать не должны. Бизнес вытащил страну из разрухи начала 90-х годов, бизнес давал работу и средства к существованию десяткам миллионов людей. А как можно вести дела, если не знаешь, когда в твой офис ворвутся вооруженные люди в масках и положат всех на пол?
За восемь лет президентства Путина и четыре года правления его назначенца Медведева российская политика утратила всякую содержательность. Панкратов однажды поймал себя на том, что перестал читать газетные статьи – достаточно посмотреть на фамилию автора, чтобы узнать, что он скажет. К зиме 2012 года что-то начало меняться. Обратная рокировка, которую с обескураживающей непринужденностью произвели президент Медведев и премьер Путин, и небывалые фальсификации на выборах в Госдуму вывели на улицы Москвы сначала тысячи, а потом десятки тысяч людей. При всей своей нелюбви к массовым мероприятиям, Панкратов пошёл на митинг на проспекте Сахарова, потолкался в благодушно настроенной толпе, послушал ораторов и понял, что ни к чему эти протесты не приведут. Власть меняют не сытые, хорошо одетые люди, а голодные и злые, как в 91-м году. Митинговая активность родила у либерально настроенных публицистов совершенно неоправданные, по мнению Панкратова, ожидания: что Путин проиграет президентские выборы 2012 года, а если выиграет, то не в первом туре. Он оказался прав, Путин получил в первом туре 63 процента голосов избирателей.
Что это за избиратели, Панкратов хорошо себе представлял. Глухая российская провинция с тысячами вымороченных деревень, населенных стариками и старухами, больше всего боявшимися, что новая власть урежет их жалкие пенсии. Жители рабочих посёлков и небольших городов с зашкаливавшей безработицей. Да и в городах-миллионниках и в самой Москве большинство населения составляли бюджетники, полностью зависящие от начальства. Здесь жили получше и тем более не хотели никаких перемен. Без малого сто лет Россия жила в ужасающей нищете, в бараках и коммуналках, с постоянными заботами, как накормить и одеть детей. Призрак голода неистребимо сидел в самих генах народа. Впервые за многие десятилетия в России не давились в очередях, всё что нужно покупали, а не доставали, некоторым даже удавалось приобретать квартиры. Как долго голодавший человек набрасывается на хлеб, так и люди жадно покупали жильё, машины, одежду, еду. А кто там сидит наверху – Путин, Медведев или оба вместе? Да какая разница, лишь бы не мешали жить. Они тоже не хотели никаких перемен. Хватит с нас перемен, плавали, знаем. Путин обещает стабильность? Мы "за".
Панкратов их понимал. Его тоже не очень волновало, кто там сидит наверху. Больше волновало другое. За двадцать постсоветских лет в обществе произошли какие-то глубинные изменения. Они касались не внешних обстоятельств жизни, а вещей более тонких, нематериальных. Как невидимые нервные волокна пронизывают мозг и предопределяют его деятельность, так и моральные основы, заложенные природой, воспитанием и условиями жизни, влияют на поступки людей. Если молодая женщина, ни в чём не испытывавшая нужды, хладнокровно задумывает и осуществляет убийство мужа, значит что-то в её голове не так. И не очень понятно, это индивидуальный моральный вывих или следствие тех самых глубинных перемен в обществе. Если молодой офицер, сохранивший в душе понятия о долге и чести, пускает пулю в висок – это аномалия или норма?
Никогда Панкратов не предполагал, что ему придется задумываться о таких тонких материях.
II
Постановление Верховного суда, отменившего оправдательный приговор Ирине Керженцевой и таким образом поддержавшего сторону обвинения, в Красногорской прокуратуре и следственном управлении никого не обрадовало, как можно было бы ожидать. Напротив – вызвало резкое недовольство, какое всегда вызывает бессмысленная работа, свалившаяся по воле начальства. Почему эта работа бессмысленная, Панкратову объяснил следователь Молчанов:
– Что мы можем доследовать, когда обвиняемых нет? Лежнёва нет, Керженцевой нет. Адвокат уже наверняка сообщил ей о решении Верховного суда, в Россию её теперь ничем не заманишь. Даже если вдруг сдуру приедет – что? Ну, арестуем, посадим в Лефортово. А с чем выходить на суд? Лежнёва нет. А без него суд кончится так же. И снова будем сидеть по уши в говне. Мне это надо? Прокурор и так на меня волком смотрит.
– Ордер Интерпола на Лежнёва не отменен, – напомнил Панкратов.
– А толку? Ордер есть, а человека нет. Где его искать? Он может сидеть в любой стране, хоть в Швейцарии, хоть в Греции. И пока не сунется за пределы Шенгенской зоны, никакой Интерпол его не найдёт. И он это знает.
– Что же вы намерены делать?
– Как что? Проводить доследование. Через некоторое время вынесу постановление: "Следствие приостановить в связи с ненахождением обвиняемых". И дело будет лежать, пока мыши его не съедят.
– Слабое решение, – оценил Панкратов. – Не боитесь, что вас обвинят в саботировании решения Верховного суда?
– Какое сильное?
– Ну, не знаю. Знаю только, что всегда полезно иметь побольше бумаг. Почему бы вам не вызывать Керженцеву на допрос?
– Куда я пошлю повестку? – удивился Молчанов. – Она за границей.
– А вы не обязаны это знать. Она вам сообщила об этом? Нет. Повестку пошлёте на домашний адрес. Или на адрес офиса.
