– Я почему так написал? – объяснил Игорь. – Про больного отца она знает? Может знать. Сергей был бы рад, что она его не забыла? Очень рад, если бы остался жив и ничего про неё не знал. И главное – коротко, она не поймёт, кто ей пишет. Отправляю?
– Я бы "всегда твой" снял. Она может ему написать "твоя Ирина", а он мужчина.
– Убедили. "Всегда твой" убираю. Остальное нормально?
– Отправляй, – кивнул Панкратов.
Ответ пришёл через полчаса, когда Игорь уже одевался в прихожей. Ирина написала:
"Милый Серж, как я могла тебя забыть? Ты столько сделал для меня, сколько не сделал никто. Но я снова на пороге тюрьмы. Ты знаешь, что Верховный суд отменил оправдательный приговор? Теперь я понимаю почему. У меня хотят отобрать холдинг, взамен обещают прекратить моё дело. Капитализация холдинга триста миллионов долларов, они хотят получить его бесплатно. Фирма "Союз". Ты знаешь что-нибудь об этой фирме, можно им доверять? Они сказали, что моё имя, под которым я жила в Париже, внесено в ордер Интерпола. Узнай, так ли это, я уже ничему не верю. Ещё они сказали, что Лежнёв в Лефортово и даёт признательные показания. Как он может быть в Москве, если я недавно видела его в Марселе? Мне кажется, что и это неправда, рычаг давления на меня. Вот сколько вопросов я задала. Но кроме тебя мне не к кому обратиться. С нетерпением жду ответа. Твоя Ирина".
IX
В офис компании "Мегаполис" на Садовом кольце Панкратов и Игорь Касаев приехали к концу рабочего дня, когда у Аслана Касаева закончились совещания и переговоры. Референт встретил их на вахте и проводил в зимний сад. Как и в прошлый раз, Аслан сидел в кресле, положив ноги на край письменного стола, отдыхал от людей. Та же черная рубашка апаш, расстегнутая до пупа, та же золотая цепь на груди. Лицо тяжелое, хмурое, с нестертыми следами дневных забот. Панкратов мимолётно отметил, что быть богатым человеком хорошо, но и платить за это приходится немало, всем временем жизни. Аслан был из тех людей, для которых их бизнес стал главным и единственным содержанием жизни. Отними у них необходимость каждый день решать очень непростые проблемы, они испытают ломку, как наркоман, которого лишили дозы.
Аслан усадил гостей в кресла, распорядился принести кофе и внимательно посмотрел на сына. Отметил:
– Ты повзрослел. Люди быстро взрослеют, когда заняты серьезным делом. Как успехи, Михаил Юрьевич?
– Есть трудности, – неопределенно отозвался Панкратов.
– Нужны деньги?
– Нет. Игорь, объяснишь?
– Лучше вы. У вас лучше получится. Родители никогда не воспринимают предложения детей слишком серьезно.
– Заинтриговали, – сказал Аслан. – Слушаю.
Панкратов помедлил. Накануне они с Игорем долго обсуждали, что ответить на письмо Ирины Керженцевой. Было понятно, что она в панике и готова принять предложение фирмы "Союз", если её устроят гарантии. У "Союза" огромный административный ресурс и влияние на Генпрокуратуру и Следственный комитет. Они получат холдинг, а убийца останется безнаказанной. Допустить этого было нельзя. Но и просто сказать "Не верьте им, кинут" было недостаточно. Слова нужно было подкрепить чем-то весомым. Игорь предложил обратиться за помощью к отцу и предложил, как его можно задействовать. Панкратов согласился, хотя и сомневался, что многоопытного Аслана удастся уговорить. И теперь он думал, как подойти к делу, чтобы сразу не нарваться на его "нет".
Аслан терпеливо ждал. Молоденькая секретарша принесла кофе, но к нему никто не притронулся.
– Не хотите заняться медиабизнесом? – наконец спросил Панкратов.
– Ни малейшего. С меня и моего бизнеса хватает.
– Если бизнес не экспансивен, он деградирует. Не мне вам об этом говорить.
– А что, есть предложение? – заинтересовался Аслан.
Панкратов понял, что нашёл верный тон. Ни один серьезный бизнесмен не упустит возможности захватить чужой бизнес.
– Есть, – подтвердил он. – Бывший медиахолдинг Григория Вознюка. Его капитализация около трёхсот миллионов долларов. Сейчас можно купить его гораздо дешевле.
– Холдинг Вознюка? – переспросил Аслан. – Но его унаследовала эта сука, Ирина Керженцева. С какой стати ей его продавать? Тем более по дешевке.
– Иначе его отберут бесплатно.
– Кто?
– Фирма "Союз". Знаете такую?
– Кто же её не знает! Очень серьезные люди. Вы предлагаете мне потягаться с ними? Это политика. А я не занимаюсь политикой.
– Ждёте, когда политика займётся вами? Дождётесь. Сегодня им понадобился холдинг Вознюка, завтра они положат глаз на ваш бизнес. Не допускаете?
– И не уговаривайте, Михаил Юрьевич. Моё слово "нет".
– Отец, ты не можешь сказать "нет", – вмешался Игорь. – Ты уже влез в это дело.
– Когда это я влез?
– Когда продавил решение Верховного суда об отмене оправдательного приговора Керженцевой.
– Ничего я не продавливал. Просто посоветовал внимательнее присмотреться к её делу. Они прислушались к моему совету. Мне не следовало этого делать?
– Я этого не сказал. Иначе она давно была бы на свободе. Но любое дело нужно доводить до конца. Не ты ли меня учил, что аланы никогда не сдаются?
– Но они не бьются головой в стену. Мне не улыбается шить варежки в Краснокаменске. Или где сейчас сидят любители заниматься политикой?
– Что ж, нет так нет, – проговорил Панкратов. – Поищем другое решение.
– Поймите меня правильно, Михаил Юрьевич. Мне очень не нравится ситуация, когда на мой бизнес могут положить глаз. Никому не нравится. Но у меня просто нет трёхсот миллионов долларов. Даже ста миллионов нет. Все свободные средства забирает башня в Москва-сити. Я должен её достроить.
– Аслан, вы неправильно меня поняли. Это я виноват, плохо объяснил. Вам не нужно покупать холдинг, достаточно проявить интерес, прицениться.
– Смысл?
– Керженцева поймёт, что может послать подальше фирму "Союз". И тогда им, а не нам, придётся искать другое решение.
– Это меняет дело, – повеселел Аслан. – Что от меня требуется?
– Мы сообщим ей, что есть серьезный покупатель, и дадим ваш телефон. Она обязательно позвонит и вы скажете: да, меня это интересует. Вот и всё.
– Не всё, – снова вмешался Игорь. – Ты скажешь, что твои интересы представляет Михаил Юрьевич Панкратов, с ним и нужно вести переговоры.
Аслан с сомнением покачал головой.
– Слишком сложную вы ведете игру. Но будь по-вашему. Надеюсь, вы знаете что делаете.
– Спасибо за понимание, – поблагодарил Панкратов. – И за кофе.
– Но вы его не пили.
– Сейчас исправим…
В тот же день в адрес Ирины Керженцевой ушло письмо:
