Как же горят глаза тех, кто рассчитывал занять места фрейлин при королеве, с которой они знакомы с детства! М-м-м, как бы не загореться от таких взглядов!
— И вам, леди Камилла, леди Астрид и леди Бьянка, — ответила как можно дружелюбнее, хоть и хотелось их просто проигнорировать. Но если я пойду на поводу у эмоций лишь добавлю дров в костёр ненависти.
Знать скрипит зубами, но не может меня игнорировать, по крайней мере, пока Ян настолько ко мне благоволит, что дарит дворец… Проклятый дворец! Вспомню — начинаю злиться. В общем: буду вырабатывать рефлекс у аристократии часто вращающейся при дворе, и через какое-то время они начнут “на автомате” со мной считаться.
Вода камень точит, но только пока продолжает двигаться. Так что придется задавить ревность и быть вежливой даже с бывшей соперницей. Кто знает, что в итоге у меня получится.
* * *
Парфеноон* (др. — греч. «Дева; чистый») — памятник античной архитектуры. Древнегреческий храм, расположенный на афинском Акрополе.
Глава 11
* * *
Ну и как так вышло-то? Это надо же было настолько искусно заговорить мне зубы, чтобы в итоге я сама пригласила её на чашечку чая в компании моих новых фрейлин. Пожалуй, мне стоит поучиться у Камиллы таким трюкам.
Королевская гостиная напоминала цветник. Может такая ассоциация возникала из-за того, что помещение было выполнено в фисташковом цвете, и на фоне светло-зеленых настенных панелей десять молоденьких аристократок в разноцветных платьях напоминали цветы.
— А ещё лорд Вилсен решил часть своих земель отдать в аренду простолюдинам. Как будто безродной жены ему недостаточно… — Вскинув немного вздернутый носик, неодобрительно фыркнула девушка похожая на бутон розы.
Леди Маэлика даже свои каштановые волосы украсила сеткой с россыпью гранатов, и обилие алого цвета делало её зелёные глаза более глубокими и насыщенными.
— Дорогая, выбросьте вы уже этого невежду из головы. Он доказал, что у него нет ни здравого смысла, ни вкуса, когда вместо вас выбрал эту оборванку. — Произнесла девушка в лиловом платье и аккуратно поднесла к нежным розовым губам чашечку с чаем, пряча за ней гаденькую ухмылочку.
Леди Фиона всё же больше напоминала ангела… пока молчала. Однако стоило ей заговорить и, ни по-детски милое личико, ни копна шелковистых волос, словно белое золото, льющееся до самой талии, не спасали ситуации. Даже её фиалковые глаза таили в своей глубине презрение ко всем вокруг.
— А как вам понравился традиционный бал в графстве Вилрэм? — задала отвлекающий вопрос Камилла, тем самым пресекая назревающий конфликт между красотками.
Как меня не раздражал тот факт, что она была невестой Яна, я не могла игнорировать её красоту. Пусть Камилла казалась немного высокомерной, но мягкие волны её чёрных волос временами двигались так, словно в помещение заскакивал ветер, и это добавляло ей легкости, смягчающей острые углы её внешности. Не знаю, как можно этого добиться всего лишь вроде бы плавным поворотом головы, но у неё получалось.
— Ах, в этот раз графиня превзошла саму себя! — тут же поддержала мою самую опасную оппонентку леди Мюриэл. Её лицо сердечком обрамляли тёмные кудряшки, делающие её кожу ещё светлее, а ярко-голубые глаза, идеально сочетавшиеся с платьем, из-за этого сияли ещё ярче.
У меня уже тут закралось подозрение, что девушки встретившись заранее и договорились — кто, в чем идет, чтобы не одеться мало того, что одинаково, а даже в одной цветовой гамме. Потому две леди сопровождающие Камиллу казались сиамскими близнецами — они ещё и сели на одну софу напоминая яркие бархатцы на клумбе. Что-то я совсем ушла в то ли садоводство, то ли в лирику.
— Она каждый год себя превосходит, — фыркнула девушка в синем платье. Её русые локоны, едва прихваченные у висков и закреплённые лентой в тон её наряду и глаз, были настолько длинными, что лежали не только на ткани её юбки, но и мягком сидении двухместной софы, которую она занимала сама.
— Разве это не позволяет ей восхищаться? — спросила я, уже успев заскучать от пустых разговоров. Все присутствующие тут же повернули ко мне свои ухоженные личики и я, мягко улыбнувшись, пояснила. — Единственный на кого ты должен ровняться — это прошлый ты. Судя по вашим словам графине это удается, что не может не восхищать.
— Какие правильные мысли, Ваше Величество, — искренне улыбнулась мне леди Сильвия сидящая слева от меня. Она так нервничала когда представляла мне девушек, что на её шее появились красные пятна, которые всё никак не хотели оставить в покое её светлую кожу.
— Если будет позволено, — произнесла леди Камилла, тем самым притормаживая восхваление моей точки зрения.
— Да, конечно, — благосклонно киваю, уже прекрасно понимая, что сейчас она из кожи вон вылезет, чтобы доказать мою глупость. Но отказ в высказывании, тем более если на него вежливо попросили разрешение, может ещё больше уронить мой и без того низкий авторитет.
— Равняться на себя, безусловно, правильная позиция, но если к ней добавить и здоровое соперничество с превосходящим тебя противником, то ты сможешь развиваться куда быстрее. — Серые глаза несостоявшейся королевы Фейрула цепко следили за мной, словно старались поймать тот момент, когда я потеряю доброжелательное лицо, что так старалась держать на протяжении всей встречи. Кто сказал, что обычное чаепитие в кругу невинных девушек нельзя считать деловой встречей или чем-то напоминающим собеседование?
Фрейлины тут же защебетали о том, какие правильные слова, при этом, не забывая добавить, что это касалось как моих слов, так и Камиллы. Хоть всем и было очевидно, что эта леди с идеальной осанкой меня переплюнула.
Никому не нравится быть неправым, но если постараться и отбросить упрямство, то можно научиться куда большему. Да, мне было неприятно, что в итоге мысли Камиллы выглядели более разумными, чем мои, но это не отменяет здравости её рассуждения. Если тебе не с кем соревноваться, то у тебя нет мотива, чтобы двигаться быстро, ведь ты сам можешь себя ждать бесконечно долго.
— Леди Камилла, — обратилась я к той, кто, возможно, ненавидит меня всей душой. В комнате тут же повисла гнетущая тишина и все затаив дыхания стали ожидать того, что я либо грубо поставлю её на место, либо вступлю в дискуссию и не успокоюсь пока не докажу свою правоту. Потому мои слова озадачили всех, включая и саму Камиллу.
— Вы не откажитесь стать моей фрейлиной?
Не ожидав такого, девушка явно растерявшись, брякнула:
— Но почему? Я же… — и тут опомнившись, замолчала и вернула на своё лицо подобие спокойствия. Зато все остальные так и сидели, распахнув в недоверии глаза.
— Вы сами виноваты, — с улыбкой пожурила ещё больше растерявшуюся Камиллу. — Мне очень понравились ваши суждения и прямолинейность.
Теперь уже обдумав и что-то решив для себя, самая тёмная из всех лошадок, спокойно ответила:
