И все кончилось. Сразу стало одиноко, холодно, я села, пытаясь унять звон в голове. Все правильно, так, как и должно быть. Мы занялись сексом... и это было, черт возьми, что-то невозможное. Ни с одним мужчиной кроме Лехи я не испытывала подобного. Впрочем, после Мити я вообще не испытывала при сексе ничего, он был, скорее, способом взаимодействия с мужчинами на понятном им языке. Моё тело казалось мне отвратительным, мерзким, и я раздавала его направо и налево, словно пытаясь подтвердить это. И ничего не чувствовала, ничего, кроме пустоты. И вот появился Леха, и моё тело ожило, словно, всегда принадлежа только ему, оно ждало возвращения своего хозяина.
Я вздохнула, вставая. Ну и дура же ты, Милана. Была ей и осталась. Вы просто переспали, и все.
Когда я вышла из ванной, Леха сидел в кухне, попивая чай. Как ни в чем ни бывало, разве что был хмур. А я почему-то снова разозлилась, наверное, пытаясь таким образом защититься от своих чувств, накрывавших с головой.
-Доволен? - поинтересовалась язвительно, приблизившись к столу. Бросив на меня хмурый взгляд, Леха, потянувшись к ящику, открыл его и вытащил пистолет с глушителем. Положив на стол, толкнул в мою сторону. Я смотрела непонимающе.
-У нас вроде бы уговор, - пожал он плечами. А я разозлилась ещё больше. Схватив пистолет, направила на него. А руки-то трясутся.
-С предохранителя сними, - заметил Леха, - вон та штучка.
Злость овладевала мной все больше, я сняла пистолет с предохранителя и снова направила на него, добавляя:
-Думаешь, не смогу?
-Думаю, нет. Но это был бы лучший исход, две мои главные страсти: ты и смерть, - уничтожат одна другую.
И вдруг мне показалось: он действительно этого хочет. Чтобы кончилась нелепая игра со смертью, приведшая его в сегодняшний день, сделавшая таким, каков он есть. Кто-нибудь задавался вопросом: а рад ли он такой жизни, нужна ли она ему? И что удерживает его от того, чтобы пустить себе пулю в лоб и оказаться снова частью того света? То, что тогда это будет не свет, а тьма? И Леха играет и играет, надеясь, что когда-нибудь смерть победит, и он уйдёт туда, где бесконечная любовь.
-Придурок, - процедила я, не выдержав. Бросила пистолет и ушла в комнату, где уже не боролась с подступающими слезами, дала им волю. Плакала, уткнувшись в подушку, и шептала:
-Господи, я его люблю. Как же я его люблю.
Часы показывали одиннадцать, я лежала, сложив руки за голову и глядя в потолок. Успокоившись, сходила умыться, вернулась в комнату и легла. Легла и до сих пор лежу без единой мысли в голове. Леха периодически выходил из своей комнаты, я слышала, как он гремел посудой, как кипел чайник, но продолжала лежать, не представляя, что делать дальше. В пять минут двенадцатого он зашёл ко мне. Замер в дверях, сунув руки в карманы и хмуро рассматривая.
-Может, поговорим? - предложил мне, я промолчала, продолжая пялиться в потолок. Да уж, своевременное предложение. Сначала потрахались, теперь будем разговоры вести.
Вздохнув, он достал телефон и кинул на кровать.
-Ты хотела посмотреть на Кротова, я сохранил фото в галерее.
И вышел, закрыв дверь. Да уж, перспективно. Ещё немного поглазев в потолок, я села, взяла телефон и залезла в фотографии. И замерла, глядя в глаза мужчины, видя, как начинают мелко трястись руки, чувствуя, как сердце стучит у горла, а в глазах темнеет.
-Не может быть, - прошептала побелевшими губами и повторила, - не может быть.
Но это было так. Я отбросила телефон в сторону, села с ногами на кровать, обхватив руками колени, начала медленно раскачиваться. И чем дольше я так сидела, тем больше в голове складывалась картина, словно мне дали недостающие пазлы, и теперь я соединяю отдельные части между собой.
-Боже мой, боже мой, - шептала, глядя в пустоту. Он все продумал, продумал давно, и шёл к своей цели уверенно, не спеша. Я должна рассказать Лехе. Но как это сделать, чтобы нам с ним не уничтожить друг друга? Я должна суметь рассказать так, чтобы он не узнал правды обо мне, иначе это конец.
А потом меня осенило ещё раз, и вскочив, я схватила блокнот и ручку. Давай, Милана, на память ты никогда не жаловалась, вспоминай, вспоминай. Я прокрутила в голове события в обратном направлении. Расслабилась, закрыв глаза, и... вспомнила.
Написав данные, вышла в гостиную, Леха сидел на диване.
-Вот, - протянула ему листок и телефон, - нужно узнать все об этом человеке. Я думаю, это Кротов.
Леха смотрел хмуро, но телефон с листом взял. Кинув на него взгляд, поднялся, набирая номер, прошёл в кухню. Замер ко мне спиной, ожидая ответа, а я добавила:
-И ещё... У него есть пистолет с моими отпечатками.
Видела, как Лёха замер, как напряглись мышцы, слышала, как кто-то повторяет в трубке "алло", и ждала. Теперь уже не было обратной дороги, я понимала, что надо говорить все, как есть. Ну почти все.
Наконец, Лёха ответил:
-Мне нужна вся возможная информация на Тарасова Андрея Витальевича...
-Он останавливался в "Восходе", - добавила я, вспомнив Витины слова, что они приехали вместе. Леха передал это собеседнику, добавляя:
-Все, что нароешь, до мельчайших подробностей, все передвижения, знакомства, любое событие, включая день рождения двоюродной тёти. Понял? Работай.
Я устроилась на диване спиной к Лехе, чувствовала взгляд, но не оборачивалась, тянула время перед тяжёлым разговором. Обойдя диван, он сел рядом, уперев локти в колени и сцепив ладони в замок. Поймав мой взгляд, проговорил:
-Рассказывай.
Глубоко вздохнув, я начала:
-Это тот парень, что был с Витей и его сестрой. Я думаю, он все заранее спланировал, и когда твои ребята поехали в экспедицию, собрал свою команду, то есть закрутил роман с девушкой, у которой хранилась карта, а дальше дело техники. Он знал, что кроме меня больше никто не поведёт, и был, видимо, уверен, что сможет меня убедить... Так и вышло. Ему надо было, чтобы я оказалась у тебя, и он это устроил. А потом начал все остальное.
Леха, немного помолчав, задал вопрос:
-Откуда ты его знаешь?
Так, Милана, соберись.
-Мы были... любовниками, - на последнем слове я все-таки запнулась, пряча взгляд, и Леха, заметив это, откинулся на спинку, хмуро меня разглядывая.
-И ты его не узнала?
-Нет, - помотала головой, понимая, почему Андрей всегда держался в стороне и был в солнечных очках. Боялся, глаза его выдадут. Единственное, что осталось от старой внешности: взгляд, полный злости и жестокости, другого я не видела. - Мы почти не общались, а глаза он прятал за солнечными очками.
-Но ты уверена, что это Кротов.
Я кивнула, ёжась, вспомнила, как он смотрел, когда приближался ко мне...
-Милана, - осторожно позвал Леха, и я вернулась в реальность, поняв, что непроизвольно обхватила себя за плечи и потрясываюсь, - что он тебе сделал?
