– Боже, что стряслось? – перепугалась Беатрикс, увидев выражение ее лица.
– Пантера! Вчера вечером, как обычно, улеглась ко мне в кровать, а сегодня утром… она не проснулась.
– Ах, моя дорогая! – воскликнула Беатрикс, впуская Флору в дом и закрывая за ней дверь. – Сочувствую вам всем сердцем.
– Я так ее любила! Ведь Пантера была единственной ниточкой, связующей меня с моим прошлым. По сути, она была для меня всем…
– Ну же, милая. Успокойтесь, прошу вас, – принялась ласково увещевать безутешную Флору хозяйка. Проводила ее на кухню, усадила за стол, поставила чайник на плиту. – Вспомните, какую хорошую и долгую жизнь она прожила.
– Но ей ведь было только десять лет. Я знаю, многие коты живут гораздо дольше. – Флора опустила голову, тело ее сотрясалось от беззвучных рыданий.
– Зато она прожила эти десять лет здоровенькой и счастливой. А мы-то с вами хорошо знаем, как тягостно наблюдать за тем, как умирают старые и больные животные, в каких муках и страданиях…
– Но так внезапно! Просто не проснулась. Ничего не понимаю.
– А кому дано постигнуть таинство смерти? Разве что один Господь все видит и понимает. – Беатрикс залила кипяток в заварочный чайник. – Где она сейчас?
– Все еще лежит у меня на кровати. Так уютно устроилась, я не захотела тревожить ее.
– Флора, дорогая моя, вы должны поступить так, как должно. Пантеру надо похоронить, как положено. Давайте, я вам помогу.
– Да, пожалуйста, – жалобно прошептала Флора, и ее глаза снова наполнились слезами. – Простите мне, что так расклеилась. Вы же знаете, я потеряла многих животных, но Пантера… она всегда занимала особое место в моей жизни.
– Конечно, я все понимаю. Есть животные, к которым привязываешься всем сердцем.
– Может, вам покажется странным, если я скажу, что с уходом Пантеры я очень остро почувствовала собственное одиночество.
– Не вижу в этом ничего странного. – Беатрикс поставила перед Флорой чашку с чаем. – Наверняка у вас дома отыщется какая-нибудь подходящая коробка. Впрочем, у меня тоже есть такая. Сейчас схожу наверх и принесу ее сюда. Мы положим Пантеру в коробку, вы попрощаетесь с ней, а потом мы закроем коробку и похороним ее в саду. Нужно только заранее решить, в каком именно месте мы выкопаем для нее могилку.
– Спасибо вам, Беатрикс, за все. – Флора выдавила из себя слабую улыбку и вышла из кухни.
* * *
Упокоив Пантеру с миром и постаравшись по возможности успокоить безутешную Флору, Беатрикс направилась к себе домой, в Касл-Коттедж. Дома она открыла ящик письменного стола, извлекла оттуда письмо, которое получила несколько дней тому назад, и снова перечитала его. Читать письмо без слез было невозможно, хотя, казалось, что все слезы уже давно выплаканы в ходе недавно закончившейся войны, которая обернулась огромным количеством страшных трагедий для многих и многих людей. За ужином она обсудила ситуацию со своим мужем Уильямом.
– Утром я была у Флоры, но посчитала, что пока еще не время заводить с ней разговор на эту тему. Она сейчас убита горем, умерла ее любимая кошка.
Уильям стал неторопливо вытряхивать пепел из своей трубки, обдумывая слова жены.
– В целом, твое предложение кажется мне очень разумным. Но, знаешь, я бы на твоем месте просто взял бы и поставил ее перед фактом. В конце концов, она ведь всегда может отказаться.
– Наверное, ты прав. Так я и поступлю. Спасибо тебе за совет, дорогой.
* * *
Неделей позже все еще пребывающая в трауре Флора снова увидела Беатрикс, спешащую по тропинке к ее дому. В руках она держала большой сверток.
– Доброе утро, Флора, – поздоровалась женщина, входя в дом. – Ваши рабатки возле дома выглядят просто восхитительно. Особенно радует глаз «Звезда Персии», отличное дополнение к остальным цветам.
– Спасибо, – вежливо поблагодарила ее Флора. Честно говоря, после смерти Пантеры она совсем забросила свои цветы. Да и все остальное тоже. – А что это… у вас?
Беатрикс слегка приподняла край одеяльца.
– У меня тут младенец.
– Боже мой! – воскликнула Флора, подошла ближе и пристально уставилась в крохотное личико. Глазки у младенца были закрыты. Он безмятежно спал. – А как она оказалась у вас?
– Это он, мальчик. И ему всего лишь две недели от роду. Вы же в курсе, я патронирую местную больницу. Так вот, эту крошку принесли туда спустя всего лишь несколько часов после его появления на свет. Соседка услышала детский плач неподалеку от своего дома. Побежала на крики. К сожалению, мать мальчика умерла при родах, а этот маленький сорванец верещал во весь голос, лежа между ее ног. Еще и пуповина была не разорвана. Какая-то женщина разрезала ее кухонным ножом, потом отправила мужа в похоронное бюро, а младенца потащила прямиком в больницу. Можно, я присяду? Он, оказывается, тяжеленький. Во всяком случае, гораздо тяжелее, чем кажется. Ах ты, мой маленький крепыш! – пропела Беатрикс влюбленным тоном, разглядывая личико спящего ребенка.
Флора проводила подругу на кухню и придвинула ей стул, невольно удивляясь тому, с какой неожиданной стороны вдруг открылась ей сегодня Беатрикс, никогда ранее не демонстрировавшая своих материнских инстинктов.
– А где же отец младенца? – поинтересовалась она.
– О, это печальная история, я бы даже сказала, трагическая. Его отец был пастухом. С началом войны его мобилизовали и отправили во Францию. Это случилось три года тому назад. Последний раз он приезжал на побывку домой в августе минувшего года. А потом снова отправился на фронт. Погиб на поле боя в сражении за французскую деревушку Эпеи 18 сентября 1918 года. Всего лишь за несколько недель до заключения перемирия. Тело его так и не нашли и не отправили домой. – Беатрикс сокрушенно покачала головой, лицо ее исказила страдальческая маска. – И вот ни мать, ни отец так никогда и не увидят своего сынишку. Остается лишь молиться о том, чтобы эти двое встретились там, на Небесах, упокой Господь их души.
– И у малыша больше нет никаких родственников?
– Никто из местных о таких не знает. Соседка, которая нашла малыша, тоже не может сказать ничего конкретного. Единственное, что она сообщила персоналу больницы, так это то, что мать мальчика родом из Кесвика и что зовут ее Джейн. А когда я наведалась в больницу, где в обязательном порядке бываю раз в месяц, то мне рассказали о трагической судьбе этого найденыша. Я пошла взглянуть на него своими глазами. Он тогда был еще совсем слабеньким. Видно, все его силенки ушли на то, чтобы выжить.
– Но сейчас он кажется вполне здоровым, – заметила Флора.
Обе женщины безмолвно уставились на мальчика, наблюдая за тем, как он зашевелился. Вот его крохотные розовые губки недовольно скривились, а потом он издал негромкий чмокающий писк.
– Все! Он просыпается. И его надо покормить. Подайте мне, Флора, бутылочку с молоком. Она в корзинке. Но сначала, пожалуйста, немного подогрейте его. Меня проинструктировали, что деткам нельзя давать ничего холодного.
