Флора поняла, что ее главный аргумент – отсылка к примеру родителей, не сработал.
Да и действительно, их весьма своеобразный брак вряд ли мог послужить источником вдохновения для других.
– Знаешь, это все, наверное, потому, – начала она выпутываться из щекотливой ситуации, в которую сама же себя загнала, – что мужчин изначально воспитывают быть сдержанными, не выказывать свои эмоции на людях. Вот и Арчи Воган, он явно из числа таких мужчин.
Аурелия метнула на сестру быстрый взгляд, в котором мелькнуло нечто похожее на подозрительность.
– Ты ведь его всегда недолюбливала, говорила, что не доверяешь ему. А сейчас я просто удивляюсь тебе. Ты с таким жаром защищаешь его… Не понимаю…
– То, что я к нему чувствую или, наоборот, не чувствую, не имеет никакого отношения к делу. Я просто пытаюсь быть объективной и веду себя с тобой предельно честно и открыто. Ты поинтересовалась моим мнением, я тебе его высказала. Что тут непонятного? Да, он совершил ошибку, но сам же и осознал ее. А сейчас он хочет жениться на тебе. Чего еще желать, Аурелия? Особенно с учетом того, что ждет тебя в перспективе, если ты ответишь ему отказом…
– Знаю, сама все знаю. Все последние дни я только и думала о том, что умру от горя и тоски в этой Шотландии, куда буду вынуждена вернуться и стану жить под одной крышей с родителями.
– Ну, вот! Этим все сказано.
– Да, за исключением одного… Мне будет так же невыносимо жить с мыслью о том, что Арчи не любит меня по-настоящему. А женится на мне только из-за приданого, чтобы сохранить свою фамильную усадьбу.
– Моя дорогая Аурелия, думаю, лорд Воган уже в полной мере продемонстрировал тебе, что у него есть свой взгляд на вещи и что он не из тех мужчин, кого можно заставить сделать то, чего он сам не желает.
– То есть ты полагаешь, что мне нужно принять его предложение? Сказать ему «да»?
– Полагаю, – бодро солгала Флора, озвучив, пожалуй, самую большую ложь в своей жизни.
– И, несмотря на все свое негативное отношение к нему, ты согласишься быть моей старшей подружкой и будешь танцевать на моей свадьбе?
– Конечно.
– Тогда… – Флора увидела, как сестра моментально просветлела лицом. – Что ж, тогда ты убедила меня. Я скажу ему, когда он завтра явится сюда во второй половине дня, что принимаю его предложение. Спасибо тебе, сестричка. Не знаю, что бы я без тебя делала. Итак, мы все обсудили и решили, пора переходить к чаю. Сказать честно, после всех этих переживаний я чувствую такую слабость во всем теле…
Часом позже Флора позволила Фриду усадить себя в лимузин. Она тоже чувствовала себя невероятно слабой после того чудовищного обмана, который только что совершила. Да, она поступила так, как это было нужно, как было правильно и как ей следовало поступить, приложила все усилия для того, чтобы убедить Аурелию принять предложение Арчи. И все же весь обратный путь до Портман-сквер ее терзали сомнения. Ведь Аурелия желала лишь одного: получить от Арчи такую же любовь, которую она сама питала к нему.
Но именно этого, и Флора хорошо понимала всю сложность ситуации, Арчи и не способен был дать ей. Никогда.
* * *
– Надеюсь, ты уже в курсе того, о чем сообщает «Таймс» в своем утреннем выпуске? – Миссис Кеппел протянула Флоре свежую газету, и та прочитала объявление о помолвке.
– Да. Аурелия сказала мне, что лорд Воган сделал ей предложение.
– Ты рада, что они поженятся уже на Рождество? На удивление короткая помолвка. Тебе так не кажется?
– Наверное, они оба посчитали, что и так растратили слишком много драгоценного времени понапрасну. Я рада за них обоих. Они ведь любят друг друга.
Миссис Кеппел слегка прищурилась с глубокомысленным выражением лица.
– Тогда я тоже рада за них. Надо будет послать им поздравление по случаю помолвки от всей нашей семьи.
– Я тоже отправлю им свое поздравление.
– Кстати, сегодня утром посыльный из дома Воганов в Лондоне принес письмо сюда. Я сказала дворецкому, что сама отдам тебе это письмо.
– Спасибо.
Стараясь ничем не выдать своего волнения, Флора взяла конверт из нежных белых ручек миссис Кеппел.
Та молча наблюдала за тем, как она слегка разгладила конверт пальцами.
– Моя дорогая Флора, сегодня во второй половине дня я дома и никого не принимаю. Если хочешь, загляни ко мне на чашечку чая, уже после того, как прочтешь письмо.
– Я… спасибо.
Флора вышла из гостиной и побежала к себе наверх. Плотно прикрыла дверь, потом уселась прямо на кровать и уставилась на конверт. Уже от одного только вида почерка Арчи слезы тут же навернулись у нее на глаза. Она разорвала конверт и дрожащими пальцами развернула листок бумаги.
Беркли-сквер, 18
Мейфэр
19 октября 1909 года
Я сделал так, как Вы просили, хотя знаю: это неправильно по отношению ко всем нам троим. Но сейчас, когда все уже решено, я попросил устроить нашу свадьбу как можно скорее.
Несмотря ни на что, я люблю тебя.
Арчи
* * *
– Ах, это ты Флора? Проходи. Я тебя ждала.
– Правда? – Флора стояла, переминаясь с ноги на ногу на пороге малой гостиной миссис Кеппел.
– Правда, – уверенным тоном отрезала та. – Прикрой, пожалуйста, дверь поплотнее. Чай уже ждет тебя. Присаживайся смелее. Нас никто не потревожит.
Флора послушно направилась к столу. Шла медленно, раздираемая сомнениями и страхом. Еще никогда до сего дня она ни с кем не беседовала откровенно о личном, но сегодня…
– Садись же, дорогая, поближе к огню. Согрейся немного. – Миссис Кеппел протянула Флоре чашечку с чаем, и та с удовольствием сделала глоток. – Итак, мы можем тут спокойно чаевничать и сплетничать обо всем на свете, если хочешь. А можем и серьезно поговорить обо всем. Выбор за тобой.
– Я… я, право, не знаю…
– Любовь – это такая запутанная штука, не так ли? Но ты, как и я когда-то, предпочитаешь советоваться только сама с собой. Мой дорогой Берти не перестает повторять, что знание – это сила. Иногда, правда, хочется меньше знать и жить спокойно, ни о чем не тревожась. Но это неразумно со всех точек зрения. Во всяком случае, мы с тобой предпочитаем так не делать.
– Да, – послушно кивнула Флора, поражаясь прозорливости своей благодетельницы.
– Итак, Флора, ты посвящена в мою тайну. Все в Лондоне полагают, что им понятно, какого рода связь существует между мной и королем. Многие критикуют эти отношения. Но все их злобные инсинуации, их неуемное желание всячески дискредитировать меня в глазах других их же самих и ослепляет. Они не видят очевидного. Я люблю этого человека. Какой-нибудь посторонний скажет, что я лишь потакаю своему неуемному честолюбию, что я тщеславна, амбициозна и прочее. Наверное, узнай они о том, что ты отвергла ухаживания лорда Вогана, они бы тоже поторопились осудить тебя. Сказали бы, что ты поступила жестоко. Но я-то прекрасно понимаю те истинные мотивы, которые тобой двигали. Ты любишь свою сестру, очень любишь, и ее счастье для тебя важнее всего.
